Дело - табак

Мой отец всю жизнь увлекался выращиванием табака. Несмотря на то что наш приусадебный участок в деревне Большие Воробьевичи на Новогрудчине был всего соток 10, две грядки каждый год в обязательном порядке отводились под табак. Конечно, это всегда вызывало недовольство моей мамы, желавшей видеть на огороде более полезные для крестьянского хозяйства культуры. Мне хобби отца тоже было не по душе, так как я знал, что через какое-то время вынужден буду перенять "эстафету". Зато ни один мужчина, проходивший мимо нашего дома, не мог отказать себе в удовольствии, чтобы не обратиться к отцу: "Сцяпан, дай тва„й махоркi закурыць". Тогда отец с важностью доставал из кармана выделанный собственноручно кожаный кисет, брал оттуда щепотку табака и высыпал ее в уже приготовленную для самокрутки бумагу.

Летом 1942 года нагрянувшие в деревню немцы арестовали отца. Охранял его худощавый поляк, который был заядлым курильщиком и оттого часто и надрывисто кашлял. У отца за плечами было всего 5 классов школы, но он неплохо разговаривал по-польски, поэтому общаться с охранником ему не составляло труда. Разговор постоянно подкреплялся щепотками табака из отцовского кисета. Трудно сказать, что сыграло свою роль (знание ли польского, доверительные беседы или все же хороший табачок), но охранник убедил немцев в невиновности отца. И вскоре после ареста отец вернулся домой.

А что касается табака, то мне по-прежнему приходилось ухаживать за ним, пасынковать, срывать соцветия, собирать урожай, только относился я к этому делу уже более терпимо: ведь, возможно, именно благодаря ему отец остался жив.