Об этом коммерческий директор предприятия «АМТ-Груп Интернешнл» Михаил Пригара заявил сегодня на судебном заседании Верховного Суда, который продолжает рассматривать масштабное коррупционное дело, касающееся поставок в Беларусь телекоммуникационной, компьютерной техники и программного обеспечения. Обвиняемых 16 — это руководители банковских и коммерческих учреждений, госорганов. Под стражей находятся 12 из них. Пригара — один из пяти фигурантов, с которыми заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.
Михаил Пригара обвиняется в передаче взяток Феликсу Касперовичу (в то время директору Расчетного центра Национального банка), и Андрею Подгорному, занимавшему должность начуправления инфраструктуры информационной и платежной систем Главного управления информтехнологий Нацбанка. Так решился вопрос с заключением договорных отношений банка с «АМТ-Груп Интернешнл».
— С Касперовичем я знаком с 2006 или 2007 года, познакомились по рабочим вопросам, — начал свой рассказ сегодня в суде обвиняемый Пригара. — Поддерживали рабочие и приятельские отношения, перезванивались, поздравляли друг друга с днем рождения, праздниками, я неоднократно бывал у него в гостях. С Андреем Подгорным знаком примерно с того же времени. Во время одной из встреч в 2015 году, на деловом обеде Касперович предложил мне сотрудничать. Сказал, что в ближайшее время будет объявлено о больших конкурсах для Национального банка на поставку оборудования и программного обеспечения. В беседе я понял, что нам предоставят информацию, нужную для того, чтобы подготовиться к конкурсу и так далее. А с моей стороны должна быть благодарность — 10% от суммы контракта. В дальнейшем я принимал это во внимание при расчете вознаграждений, но окончательная сумма зависела от многих факторов и не всегда была такой.
По словам допрашиваемого, позже Касперович передал ему спецификацию, благодаря чему компания успела заранее подготовиться к конкурсу. В итоге стала победителем. Спустя какое-то время Пригара в разговоре с Касперовичем понял, что тот спрашивает о благодарности. Деньги были переданы в три этапа. В январе 2016 года Пригара в салоне автомобиля Lexus в Минске отдал Касперовичу, действовавшему с Подгорным, 5000 долларов.
— Я продолжал общаться с Касперовичем, — продолжает обвиняемый. — Следующая деловая встреча была в кафе в Минске. На встрече был и Подгорный. Касперович дал мне понять, что он доволен началом нашего сотрудничества и что назревает большой конкурс на поставку оборудования. Спросил, готов ли я продолжать сотрудничество. Я согласился.
На следующей встрече Подгорный показал коммерсанту документы по предстоящему конкурсу, спросил, все ли в порядке? Тот сказал, что да, он не видел препятствий для участия его предприятия в тендере. И снова победителем на поставку программно-технических средств и выполнение работ оказывается компания взяткодателя. Немногим позже банкиры опять поинтересовались у Пригары: мол, как благодарность? Она была передана в феврале 2017-го в придорожном кафе в Московской области.
— Касперович приехал на машине вместе с Подгорным, за рулем была его знакомая, — говорит фигурант. — Я был с братом, он не видел ни денег, ни их передачи. Не знал ни Касперовича, ни Подгорного. Брат, в принципе, не знал о том, что совершается что-то противозаконное... Мы пообщались, я взял у Подгорного ключи от машины. Передал их своему брату, попросил его переложить рюкзак с вещами из нашего автомобиля в автомобиль Подгорного. Потом вернул ему ключи, мы допили кофе и распрощались. Так я передал взятку в 200 тысяч долларов на двоих.
В конце 2018 года Пригара заехал домой к Касперовичу, уже занимавшему должность председателя правления межбанковского расчетного центра, и передал очередную благодарность:
— Поздравил с наступающим Новым годом. Денежное вознаграждение передавалось за текущие договоры и с учетом на дальнейшее наше сотрудничество. Всего в качестве незаконного денежного вознаграждения я передал Касперовичу и Подгорному не менее 211 тысяч долларов за благоприятное решение вопросов, связанных с заключением и исполнением договоров между Национальным банком и «АМТ-Груп Интернешнл».
Пригара в конце своего выступления сказал, что в содеянном раскаивается и что с самого начала понимал, что нарушает закон. С одной стороны, говорит, он искал материальную выгоду, с другой — имелся профессиональный интерес.
