Впереди совершенно необыкновенная неделя: начинается она еще в году старом и затем переводит нас в новый, 2016 год. По всем правилам в конце декабря морозы должны крепчать, и в народном календаре на 29 декабря приходится Агей (Аггей)–пророк, о котором говорили, что он «сеет иней на порог» и «метет снега». Но... Так было раньше, а теперь... Кстати, прежде люди видели скрытый смысл даже в том, как наметает сугробы. Если снег присыпает близко к изгороди, будущее лето грозит оказаться не очень ласковым и малоурожайным. Если ограждения сильно не засыпаны, весна и лето должны быть щедрыми на урожай и тепло. Сильный мороз на Агея продержится до самого Крещения. Однако, к сожалению, все это не про нас, и на самые радостные, новогодние, праздники мы, похоже, остаемся без классического белого и пушистого декора. Вместе с тем по письменным источникам известно, что нынешняя ситуация отнюдь не уникальна: в середине ХV века на наших территориях зима выдалась такой аномально теплой, что в январе–феврале зацвели сады и поднялись посевы на полях. Подобные, правда, менее удивительные, погодные сюрпризы случались и позже.30 декабря — день пророка Даниила и преподобного Стефана (Степана). Про Даниила говорили, что он «декабрь поторапливает и гонит его прочь». Когда–то в этот день заканчивался срок службы «парабкаў»: «На святы Сцяпан — кожны парабак сабе пан». Обычно, дорабатывая оговоренный срок, «парабкi» надеялись в будущем году найти для себя более выгодные «контракты»: «На святога Сцяпана знайду я сабе другога пана»; «Скажу табе, пан, без спорак: мне ўжо твой хлеб стаў горак. Аддай мне, пан, каляду, ужо я ад цябе пайду».
А по старому календарю в эти дни к новолетию только начинали готовиться: резали поросят и баранов, тщательно убирали подворья. На восточных территориях в некоторых местах существовал обычай сжигать уже негодное деревянное корыто: как правило, оно выдалбливалось из целого куска дерева и оттого называлось «колодой». Сжигая его, в огонь обязательно подбрасывали выметенный из избы сор. Возможно, такой обычай исходит от необходимости провести своеобразное очищение перед наступлением Нового года и нового времени.
В древности январь посвящался богу света и солнца Янусу, который открывал небесные ворота и выпускал на землю день, а вечером закрывал их. Янус считался инициатором всего нового, его атрибутами были ключи и посох, изображался он с двумя ликами, созерцающими прошлое и настоящее. Славянские наименования месяцев обычно тесно связаны с явлениями природы. Белорусское название первого месяца года — «студзень» — тоже говорит о характере погоды этого периода на наших землях: «растет день, растет и холод». Бытовало еще и название «сечень», так как первый месяц года как бы рассекал зиму на две части.
Январская погода могла кое–что рассказать о том, какими ожидаются весна («Як студзень цёплы на лiк, дык завiдны сакавiк») и лето («Студзень мяце, то лiпень залье»). А еще: «Студзень пагодны — год будзе плодны». Гнилое «надвор’е» не обещало ничего хорошего: «Калi ў студзенi дажджы, то дабра не жджы».
1 января после праздничного застолья народ просыпается чаще всего лишь к обеду, и тут время вспомнить про первоянварского Вонифатия, традиционно считавшегося в народе избавителем от пьянства.
3 января наши предки осматривали закрома: все ли на месте. Опасались, что некие неведомые силы из зависти могут испортить или совсем погубить все самое вкусное, подготовленное для праздничного застолья.
Советская Белоруссия № 249 (24879). Четверг, 24 декабря 2015
