Среди них 16 адмиралов и генералов, почти двадцать капитанов первого ранга, занимавших адмиральские должности. Столько высших морских военачальников СССР не потерял за всю Вторую мировую войну. О той трагедии до сих пор мало что известно. Причина проста: авария была мгновенно засекречена, ни по телевидению, ни в прессе о ней ничего не сообщили. Более того, летевших на похороны родственников предупредили, чтобы они не рассказывали о причине гибели мужей. Единственная газета, которая поместила маленькую заметку о случившемся, — «Красная звезда».
Смерть на взлете
А начиналась трагическая история довольно прозаично. В начале февраля 1981 года в Военно-морской академии в Ленинграде назначили оперативно-мобилизационный сбор руководящего состава всех флотов страны. Возглавил учения главком ВМФ адмирал Сергей Горшков. Все шло по плану. Руководители Тихоокеанского флота прилетели на военном самолете флотской авиации Ту-104 из Владивостока в Ленинград. Через неделю этим же самолетом им предстояло вернуться домой. На учениях тихоокеанцев признали лучшими. В хорошем настроении они стали собираться домой.
7 февраля шел снег, мела небольшая пурга, но полеты не отменили. Около 16 часов к старту двинулся Ту-104 Тихоокеанского флота. Экипаж и его командир были первоклассной, опытной командой, проработавшей вместе в воздухе более 10 лет. Они стали выполнять взлет по входившему тогда в моду зарубежному «экологическому методу»: произвести набор высоты как можно круче, чтобы гром ревущих двигателей быстро увести от земли. На высоте всего около 50 метров самолет накренился на правое крыло и, так и не выйдя за пределы взлетной полосы, перевернулся, упал и мгновенно взорвался.
Ни руководитель полетов, ни его подчиненные не успели произнести ни слова. Лишь штурман корабля, сидящий в стеклянном носу лайнера, сначала с тревогой, а затем с ужасом прокричал несколько раз: «Куда? Куда?! Куда?!!» Это показала расшифровка «черных ящиков». 30 тонн горящего керосина из баков хлынули в салон. Практически все погибли в момент взрыва. Только старшего лейтенанта техника Зубарева выкинуло через носовой фонарь во время удара о землю. Но и ему, избежавшему взрыва и пожара, не суждено было выжить – он скончался по дороге в больницу от полученных травм.
На борту самолета находились командующий флотом адмирал Эдуард Спиридонов с женой Валентиной, командующий авиацией флота генерал-лейтенант Георгий Павлов, жена первого секретаря Приморского крайкома партии Тамара Ломакина, всего 52 человека. В рубашке родились те, кто не попал на этот злополучный рейс. Эдуард Спиридонов разрешил руководящему составу Камчатской флотилии и объединения атомных подводных лодок лететь к месту службы самолетом Аэрофлота. Кто бы мог подумать, что он сохранит им жизнь.
Вновь человеческий фактор?
Расследованием катастрофы занялась специальная комиссия, созданная в тот же день. Следствие длилось несколько недель и проходило в напряженных спорах между представителями конструкторского бюро Туполева, командования ВМФ и Министерства обороны, летчиков-испытателей. Рассматривались разные версии, в том числе теракт. Тем не менее виновным признан командир авиационной дивизии, базирующейся на Дальнем Востоке, полковник Яковлев. В работе комиссии он участия не принимал и в момент беды находился за десятки тысяч километров от места события. Однако самолет Ту-104 входил в отряд управления подчиненной ему части, и этого оказалось достаточно, чтобы обвинить в гибели лайнера и людей.
Большинство экспертов, уже сейчас, спустя десятилетия, склоняются к мысли, что причина была более чем прозаической. Виноват… обычный человеческий фактор! Многие факты стали известны только в наши дни.
В советские годы дефицитом было все: продукты, одежда, обувь, мебель, бытовая техника. Центральные города снабжались куда лучше глубинки. Офицеры и адмиралы Тихоокеанского флота, оказавшись на сборах в северной столице, были рады возможности пройтись по магазинам. Кресла в кормовом отсеке «тушки» занимали ящики с провизией, тяжеленные коробки с бытовой техникой, а в моду входили первые отечественные цветные телевизоры и видеомагнитофоны. И даже самый писк – югославские и чешские мебельные гарнитуры – «стенки».
При этом, не забудем, с учений везли сотни килограммов планшетов, карт, схем. Все это – «совершенно секретно», опечатано и размещено в огромных металлических сейфах и пеналах. Кроме того, командование флота сумело добыть в Северной Пальмире несколько тонн дефицитной тогда хорошей типографской бумаги. Ее тяжеленные рулоны тоже загрузили в самолет.
В итоге перед взлетом Ту-104 оказался перегруженным, по аэрофлотовским правилам допускается лишь 20 килограммов багажа на пассажира. Командир экипажа подполковник Анатолий Инюшин не спорил. Ему оставалось два месяца до пенсии. Он уже привык к начальственному «надо» – да и кто же на флоте перечит начальству?.. Положение усугубилось тем, что экипаж не проконтролировал расположение груза внутри фюзеляжа.
Позже комиссия установила: центровка общей массы оказалась за установленными пределами – ближе к хвосту. Там весь проход завалили тяжеленными грузами – бумагой и мебелью! Это ухудшило аэродинамику самолета. А ведь известно: то, что неощутимо на земле, проявляется сразу после отрыва шасси от бетонки. Очевидцы рассказывали, что вся взлетная полоса была засыпана апельсинами: офицеры везли их семьям из Питера в Приморье.
Мемориал для тихоокеанцев
После этого случая самолеты ТУ-104 запрещены к использованию в военной авиации. Кстати, на гражданке к тому моменту они не эксплуатировались уже несколько лет. Вот и еще истоки трагедии.
Вскоре после катастрофы вдовы побывали на приеме у нового командующего Тихоокеанским флотом Владимира Сидорова и задали конкретный вопрос: почему в свидетельствах о смерти мужей написано «умер», а не «погиб при исполнении служебных обязанностей»? Командующий ответил, что по гражданскому закону формулировки «погиб» не существует. Лишь спустя шестнадцать лет – в марте 1997 года – родственники получили документ: офицеры погибли при исполнении служебных обязанностей.
Семьям выдали по тысяче рублей на взрослого человека и по пятьсот – на несовершеннолетних детей. Вышло также постановление о назначении персональных пенсий союзного значения вдовам адмиралов и генералов. Семьям предложили выбрать любой город Советского Союза. В Ленинград, ныне Санкт-Петербург, уехали 26 семей. Другие выбрали Москву, Владивосток, Киев, Севастополь.
Практически все погибшие похоронены на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга. В 1983 году по личному распоряжению главнокомандующего ВМФ Сергея Горшкова здесь появился памятный мемориал. Раньше на стеле было выбито: «Военным морякам-тихоокеанцам». Теперь добавили: «Погибшим при исполнении служебных обязанностей 7.02.1981 года». Рядом православный крест. Каждый год 7 февраля в Николо-Богоявленском кафедральном морском соборе Санкт-Петербурга служат панихиду.
shevko@sb.by
