«Вон он, в кофте черной, бриджах, длинноволосый такой мушкетер», — указал на Александра Буйкевича главный тренер нашей фехтовальной сборной Григорий Лопатнев. Признаться, романтическое сравнение саблиста с мушкетером из уст серьезного и сурового человека (именно таким слывет Лопатнев) выглядело немного удивительным, все–таки создание образов фехтовальщиков–мушкетеров свойственно скорее детям и отрокам. Григорий Васильевич откланялся, надел маску и вновь вернулся на дорожку — он проводил индивидуальное занятие с Дмитрием Лапкесом. Буйкевич же в этот день работал вместе с другими ребятами... Уверен, у многих читателей сейчас возник вопрос: а кто такой этот самый Буйкевич? И действительно, имя этого молодого саблиста в большей степени пока известно лишь специалистам. А между тем Александра можно назвать, пожалуй, главной надеждой белорусского фехтования. Безусловно, до неимоверных послужных списков наших самых прославленных мастеров клинка Саше еще ох далеко — он в сравнении с ними «всего» чемпион Европы. Однако для современного белорусского фехтования и это достижение. Лучшим на континенте Буйкевич стал совсем недавно — хороший знак перед грядущей Олимпиадой.
— Саша, тебя Лопатнев мушкетером назвал, — подхожу к Буйкевичу после окончания тренировки. — Наверняка ты в фехтование пришел, насмотревшись в кино на д’Артаньяна.
— Меня на фехтование старший брат привел. Учился я тогда в пятом классе. Мне тренер наш понравился. Во многом его заслуга, что я остался заниматься. Он нас всячески заинтересовывал: помимо непосредственно фехтования было еще много разных забав. Но я совсем не думал о мушкетерах, когда шел на фехтование, честно. Хотя... В детском садике на утреннике я как–то был мушкетером: на меня надели плащ, картонную шляпу и дали деревянную шпагу, рукоятку в которой имитировала медная крышка от трехлитровой банки. Может, это был своеобразный знак свыше?..
— В продолжение темы о мушкетерах. Солдаты короля всегда были образцом для подражания и вне фехтования: в поведении, манерах, понятии чести. Ты стараешься соответствовать подобным идеалам?
— Стараюсь, но не всегда удается. Когда сильно нервничаю, плохо себя контролирую, сабли вот ломаю, например. Думаю, мушкетеры свои шпаги не ломали.
— И как легко тебя вывести из себя?
— К счастью, скорее я выведу человека, чем он меня.
— Ты — новое лицо для большинства белорусских любителей спорта. Расскажи немного о своей семье, своих корнях.
— Родился и вырос в Бресте. В Минск я приехал в Училище олимпийского резерва. В этом году окончил БГУФК. Семья у меня просто супер! Мама, папа и брат. Родители — работяги, сейчас на пенсии.
— Брат не завидует твоим успехам в фехтовании?
— Нет, нет и еще раз нет. У нас с ним отличные отношения. Уверен, он только рад за меня. Помню, у меня в Бресте брали одно из первых интервью, и я брата с собой взял, так он такой счастливый был, что и ему пару вопросов задали. И вообще, моя семья — мои главные болельщики.
— А для тебя в целом важны болельщики?
— Да. Хорошо, когда тебя поддерживают. Это не пустые слова. На чемпионате Европы, например, за меня все болели — это добавляло сил. Не знаю, чем я им так понравился. После соревнований подходили, поздравляли, автографы просили. Безумно приятно, конечно, такое отношение.
— Раз уж сам вспомнил чемпионат Европы, как считаешь: твоя победа закономерна?
— На различных турнирах выигрывал практически у всех лучших саблистов, но перед еврочемпионатом у меня не было ощущения, что я готов к победе. После возвращения из Киева, когда спокойно его проанализировал, пришел к выводу, что я действительно был готов лучше соперников и мой титул неслучаен.
— Как считаешь, на Олимпиаде многое изменится по сравнению с чемпионатом Европы?
— В Пекине все будет по–другому. Турнирная сетка у нас уже составлена, своих соперников я знаю. Сетка неплохая, могло быть и хуже. У любого фехтовальщика есть неудобные соперники, мне, слава Богу, они не попадаются вплоть до полуфиналов.
— Цели какие–нибудь перед собой ставишь на Олимпиаде?
— Хотелось бы попасть на пьедестал. Но загадывать не буду, посмотрим, как все получится. Тем более первые Игры для меня. Главное для меня — психологически не сломаться.
— Саша, ты ворвался в мировую элиту неожиданно. За счет чего тебе удался скачок?
— Не знаю, может быть, за счет команды нашей. Она у нас сильная очень. Кстати, вот забавно складывается. У нас в команде бывают довольно сложные отношения, конфликты. Мы все слишком разные люди. Но впечатляет другое: на соревнованиях бьемся друг за друга. Вот это мне нравится.
— Есть ли человек, на которого ты равняешься в фехтовании?
— Помню, в свое время на соревнованиях я с друзьями из–за шторы смотрел на Диму Лапкеса и мы им восторгались. Сейчас мы с Димой в очень хороших отношениях. А примером всегда для меня был россиянин Станислав Поздняков. Он просто бог в сабле. Он выигрывал все, что только можно, великий, грамотный фехтовальщик. Если и подражать кому–то, то ему. К слову, я его побеждал! В Москве на этапе Кубка мира это произошло.
— И что почувствовал, когда победил кумира?
— Огромную уверенность в своих силах.
— Как свободное время проводишь? Чем увлекаешься вне фехтования?
— Ох, отдых я люблю! Сходить на дискотеку можно, на концерт. Нравятся рок и рок–н–ролл... Кино можно глянуть, пикничок организовать. Но сам понимаешь, времени на самом деле свободного совсем немного.
— Были моменты, когда хотел бросить спорт из–за того, что он не оставляет время ни на что другое?
— Из–за этого не думал. Подобные мысли забирались в голову только после того, как внаглую засуживали на соревнованиях. Борешься, фехтуешь, побеждаешь, а в итоге проигрываешь из–за необъективного судейства. Тогда настоящая паника, хочется на все плюнуть и уйти.
— И как часто белорусов засуживают?
— Сейчас у нас уже довольно высокий рейтинг. Так что стали реже. А раньше действительно часто. Есть один судья румын, вот он нас просто ненавидит. Даже не знаю почему. А рефери он довольно авторитетный, так что ему никто ничего и сказать не может. Хотя на чемпионате Европы меня отлично судили, нет ни одной претензии. А вот французам постоянно подсуживают. Их все команды не любят поэтому.
— Ну и в конце, Саша, опиши себя пожалуйста.
— Эм... Не знаю... Ну я просто хороший человек.
