Результаты плебисцита — это мнение народа, а не закрепленное политическое решение. Именно такой позиции придерживаются многие западные политики. И эта позиция, несмотря на ее уязвимость с точки зрения верховенства демократического принципа большинства, может действительно оказаться доминирующей при решении косовского вопроса. После распада социалистической мировой системы на ее фундаменте (или точнее — обломках) образовалось множество независимых стран, которые раньше входили в многонациональные государственные конгломераты. Межэтнические конфликты, скрыто тлевшие десятилетиями, после новых порывов ветров едва ли не одномоментно вспыхнули в разных точках посткоммунистического пространства. Эти точки стали “горячими”. Сербия, где в крае Косово большинство за албанца и, превратилась даже не в локальный очаг межнационального пламени, а в огненную стихию войны. Вооруженное противостояние здесь завершилось натовскими бомбежками. Это одна из противоречивых страниц современной истории: военный альянс вмешался в дела другого государства и, не посчитавшись с международным мнением, применил военную силу. В итоге Косово перешло под ооновское управление, оставшись лишь деюре в составе Сербии Между Белградом и Приштиной уже не один год идут переговоры. Однако стороны так и не сумели продвинуться ни на полшага вперед. Позиции остались на предвоенном уровне: одни настаивают на целостности государства, а другие требуют полной независимости и на автономию не соглашаются. Превалирующая точка зрения на Западе: согласиться с волей нацменьшинства.
Понятно, референдума ждали все. Он должен был либо дать новый козырь белградским лидерам, либо укрепить непоколебимость Приштины. Премьерминистр Сербии Воислав Коштуница назвал итоги минувших выходных “победой , которая позволяет защитить территориальную целостность и Косово в качестве сути, ядра и сердца государства”. Однако реакция из противоположного лагеря была не менее громкой:“Мы никогда не станем ничьей частью. И ес
