От вестей с полей в августе веяло сплошным оптимизмом. Урожай зерна на миллион тонн выше прошлогоднего. Качество — отменное. Даже макароны, требующие муки, говорят специалисты, выпустим из собственной пшеницы. Цены на гречку кусаться не должны — тоже уродилась. А картофеля хватит не только для собственных нужд, но и для поставок соседям.
Можно было бы порадоваться богатым закромам, да мешает опыт прошлых лет. Еще свежи в памяти овощные прилавки магазинов трехмесячной давности. Товар на них отборный, но не свой. Капуста и картофель — из Македонии, яблоки из Италии и Польши. Вкусно, красиво, но... дорого. Хотя минувшей осенью, когда в стране создавались так называемые стабилизационные фонды продовольствия на межсезонье, чиновники утверждали: выращенного на полях хватит до нового урожая. Не хватило... Что–то съели. Что–то продали. Что–то скормили скоту. А что–то выбросили на свалку.
Хранение урожая — слабое звено. И тянется эта ситуация не первый год. Помню из детства: когда по весне колхозы везли выкопанный из буртов картофель на овощесушильный завод, специфический запах гнили разносился по всему поселку. Сегодня моей дочери лет больше, чем тогда было мне, а дедовские технологии хранения урожая по–прежнему в ходу. Картошку по осени закапываем в бурты, а потом треть урожая выбрасываем. В итоге весной вместе с заморскими апельсинами и бананами завозим за валюту то, что прекрасно растет у самих.
О строительстве хранилищ речь ведется давно. Этот пункт вносится в государственные программы, проблему регулярно обсуждают в Минсельхозпроде, Правительстве, а воз и ныне там. Вот и в новой госпрограмме развития картофелеводства, овощеводства и плодоводства на ближайшие 5 лет эта тема — одна из основных. Более того, отправить весь картофель с поля на хранение только в приспособленные помещения поручил Правительству и облисполкомам Президент. Мы не настолько богаты, чтобы ежегодно терять миллиарды рублей... Однако Комитет госконтроля, проверивший недавно, как выполняется это поручение, бьет тревогу. В начале августа в сельскохозяйственных предприятиях не было введено в строй ни одного хранилища. Ни нового, ни реконструированного. Так же и со строительством помещений для хранения овощей и фруктов.
Примеров бесхозяйственности хоть отбавляй. На 4 объектах, которые должны были принять новый урожай, месяц назад приступили только к земляным работам. По 8 хранилищам изготавливается проектно–сметная документация. На 6 возводят фундаменты. А 10 объектов существуют вообще лишь на бумаге: работы по ним так и не начались. Где–то затянули подготовку бизнес–плана, где–то не вовремя утвердили проектно–сметную документацию, где–то недодали денег местные бюджеты или не вовремя выделили кредиты... А в итоге урожай, похоже, опять сгниет в буртах. Руководители СПК «Крышиловичи» и ОАО «Ганцевичский райагросервис» собираются туда отправить даже семенные клубни. Больше хранить негде. Нетрудно представить их качество будущей весной...
В такой ситуации лучшим выходом для хозяйств была бы максимальная продажа продукции либо ее переработка. Первый вариант, думаю, крестьяне будут использовать по максимуму. К тому же и конъюнктура рынка располагает. А вот со вторым — вопрос. Не хотят хозяйства отдавать картофель на переработку почти даром. Цены, по которым заводы его закупают, раз в 10 ниже, чем в торговле. В итоге — ну не абсурд ли? — сырье завозится из–за границы. В первом полугодии, например, его завезли в Беларусь, слывшей когда–то «картофельной державой», на 12,4 миллиона долларов больше, чем продали за рубеж... Но это не обеспечивает спрос на крахмал, чипсы и другие продукты. Весь этот товар на наших прилавках тоже в основном импортный.
Мне как рядовому покупателю непонятно, зачем финансируются программы, которые из года в год не выполняются, а эффект от реализованных проектов крайне низок. Построили, например, за счет льготных кредитов крахмальный завод в Белыничском районе. Затратили более 19 миллиардов рублей. Итог? Сегодня он простаивает, в прошлом году его мощности были загружены менее чем на 11 процентов. Просчет? А может, просто халатное отношение к легко доставшимся деньгам? И этот пример, к сожалению, не единственный.
А я почему–то думаю: достались бы эти деньги толковому частнику, все бы у него было в порядке — и с сохранностью урожая, и с продажей. Пример известного фермера Михаила Шруба из Житковичского района, чью продукцию знают далеко за пределами страны, а налоговые платежи в бюджет исчисляются миллиардами рублей, — тому подтверждение.
