Очевидные последствия
Свои действия при снижении ставки рефинансирования Нацбанк каждый раз объясняет уменьшением фактической инфляции. Регулятор верит в сохранение этой тенденции и не видит значимых рисков «для ускорения роста цен со стороны монетарных факторов, а также платежного баланса и валютного рынка в среднесрочной перспективе». А по итогам года инфляцию в Нацбанке видят на уровне 7% — соразмерно этой величине должна изменяться и ставка рефинансирования.
Нынешняя политика главного банка страны имеет несколько очевидных последствий. Прежде всего к ставке рефинансирования привязаны ставки по кредитам и депозитам. То есть кредиты становятся дешевле, а вот вкладчики теряют часть дохода. В общем, получается, что банковская система начинает перераспределять финансы — население и предприятия должны сейчас брать больше взаймы. Бояться этого, в принципе, нет смысла: одни за эти деньги простимулируют спрос на внутреннем рынке, а другие должны вложиться в развитие своего дела.
Не менее важный эффект — снижение нагрузки на бюджеты тех семей, которые раньше взяли кредиты под более высокие проценты. Ведь ставки снизились до уровня десятилетней давности — сейчас кредит можно взять под ставку рефинансирования, то есть под 12%. Это в два-три раза ниже значений, которые фиксировались даже в прошлом или позапрошлом году. На фоне очень скромного роста зарплаты этот фактор неплохо послужит для «поддержания штанов» у тех, чьи доходы слишком чувствительны к любым лишним тратам.
Не все так однозначно
И все же большинство экспертов утверждают, что бурный рост потребительского кредитования не такое уж и благо для экономики. Зачастую люди просто не хотят снижать уровень потребления. Это противоречит логике: во время экономического спада граждане не экономят, а тратят больше, чем раньше. Посмотрите: совокупный объем выданных кредитов в первом полугодии прирос на 0,8%, при этом кредиты физических лиц — на 7,5%. Хотя в это же время в прошлом году было сокращение на 0,2%.
Банки рады, что у них есть клиенты, и ведут еще более агрессивную рекламную политику. Но главный вопрос в том, смогут ли потом все потребители вернуть кредиты. Наши соотечественники обычно исправно платят банкам, однако деньги могут закончиться, и кредитные истории хочешь не хочешь начнут портиться. И здесь хорошо бы экономика росла хоть понемногу, чтобы люди не теряли работу, а зарплаты не снижались. Но вот что удивительно: предприятия берут в долг деньги не так активно, как население. Совокупный портфель таких кредитов с начала года даже сократился на 1%. Единственный позитив — частный бизнес чаще стал брать рублевые кредиты, а не валютные.
Есть и другие риски. Финансовый консультант компании TeleTrade Жанна Кулакова считает, что не стоит легкомысленно относиться к падению ставок по депозитам. Этот фактор негативно влияет на инвестиционную привлекательность белорусского рубля:
— За последние месяцы замедлились темпы как прироста рублевых вкладов, так и сокращения валютных. А по итогам июля и вовсе сложилась давно забытая ситуация: валютные вклады физлиц выросли, а рублевые сократились. В последний раз такое случалось в октябре 2015-го, почти два года назад. Несмотря на то, что ставки по вкладам по-прежнему превышают темпы роста цен и защищают сбережения от инфляции, далеко не все белорусы готовы держать рубли в банке под 7—10%. Хотя такие ставки, конечно, гораздо ближе к норме, чем 50—60% годовых, что наблюдалось несколько лет назад.
Здесь аналитик видит угрозу политике дедолларизации, поскольку отток рублей из банков на фоне притока валюты может стать устойчивым трендом.
Финансисты опасаются и других моментов: сейчас растет не только потребительское кредитование, но и займы на строительство жилья. Учитывая, что 4 июля Президент подписал Указ № 240 «О государственной поддержке граждан при строительстве (реконструкции) жилых помещений», то кредиты на недвижимость будут только расти. Напомним, что по этому документу граждане, нуждающиеся в улучшении жилищных условий, могут получить субсидию от государства, чтобы взять кредит в любом банке. Казалось бы, что тут плохого? Но подобные кредиты всегда очень долгосрочные: как правило, от 15 до 25 лет. Чтобы их выдать, банку нужны такие же «длинные» ресурсы. А где их сейчас взять, никто не знает.
Оптимизм и реализм
Несмотря на весь оптимизм Нацбанка, с которым он смотрит в наше экономическое будущее, специалисты регулятора не берутся выступать с заявлениями о том, до какого уровня ставка рефинансирования может еще упасть. Прикрываясь необходимостью следить за «развитием макроэкономической ситуации», в Нацбанке уходят от прямого ответа на этот вопрос.
При этом регулятор называет «снижение номинального уровня процентных ставок вслед за уменьшением инфляции» индикатором улучшения состояния в экономике:
— Это создает благоприятные условия для инвестиций, увеличивая возможности заимствования и планирования, а также способствует повышению устойчивости ресурсной базы банков посредством удлинения сроков сбережений.
Сами банки тоже настроены оптимистично, хотя и с большим уклоном в реализм. Так эксперты Альфа-банка утверждают, что стабильность рубля позволяет предлагать вклады с фиксированной ставкой (по некоторым вкладам на весь срок действия договора), что гарантирует клиенту максимальный инвестиционный доход.
Однако прямой зависимости между снижением инфляции (а следом ставки рефинансирования) и активностью бизнеса банк не видит:
— Ставка рефинансирования — важный индикатор, но не единственный, на который обращают внимание субъекты хозяйствования. Спрос предпринимателей на кредиты есть, однако часто он направлен не на развитие бизнеса, а на восполнение оборотных средств для осуществления хозяйственной деятельности.
Выходит, что пока многие пытаются еще удержаться на плаву, а не открывать новые производства или расширять бизнес. Явного экономического бума ничто не предвещает. В этой ситуации важно, чтобы у Нацбанка и Правительства был «план «Б». Регулятор заверяет, что такой план существует:
— В настоящее время ситуация в экономике стабильна, и, по прогнозам, останется таковой на перспективу. В среднесрочной перспективе (до 2020 года) инфляция должна быть снижена до 5%. Реалистичность достижения поставленной цели основывается на проведении надлежащей денежно-кредитной политики, согласованной с экономической политикой Правительства. В случае же возникновения каких-либо непредвиденных явлений Нацбанк располагает широким инструментарием для того, чтобы оперативно реагировать на эти шоки и обеспечить выход на целевую траекторию.
Кроме того, регулятор считает, что некоторые якобы негативные тенденции, которые видны сейчас, во многом надуманны. Скажем, приток валютных сбережений Нацбанк рассматривает как незначительный: за июль валютные депозиты населения увеличились всего на 0,03% (на 1,9 миллиона долларов при уровне остатка 6,8 миллиарда).
Так что угроз политике дедолларизации Нацбанк не видит:
— Важно понимать, что она имеет более широкую направленность и подразумевает в том числе исключение расчетов в иностранной валюте, уход от привязки к иностранной валюте при определении и уплате налогов и сборов, формировании тарифов и так далее. Закрепление тренда на снижение инфляции будет также способствовать увеличению доверия экономических агентов к национальной валюте и снижению долларизации.
ПОЗИЦИЯ
Антон БОЛТОЧКО, экономист, эксперт по экономике ОО «Дискуссионно-аналитическое сообщество «Либеральный клуб»:
— Ставка рефинансирования снижается даже быстрее, чем задумывал Нацбанк в конце прошлого года. По сути, озвученного тогда значения удалось достичь только за первые три месяца 2017-го. Очевидно, что главный финансовый регулятор меняет свои действия в сторону смягчения денежно-кредитной политики. Несмотря на столь быстрый темп снижения ставки рефинансирования риски для роста экономики сохраняются. Объясню, почему.
Ставка рефинансирования и другие инструменты денежно-кредитной политики не должны использоваться в качестве инструмента для подстегивания роста. Низкие ставки — признак здоровой экономики. Они — следствие, а не причина. Да, сегодня говорится, что снижается инфляция, курс остается стабильным. Вместе с тем нужно помнить, что в тех же банках по-прежнему велика доля проблемных активов, рост экономики пока не так высок, как хотелось бы, у страны есть внешние долги.
В то же время снижение ставки рефинансирования влечет за собой снижение стоимости кредитов для граждан и бизнеса. Если мы говорим о физлицах, с одной стороны, действительно может вырасти спрос на кредиты. Но низкая ставка рефинансирования вовсе не означает того, что банки будут выдавать больше займов. Я уже упомянул о проблемных активах. И, полагаю, коммерческие банки ужесточат требования к заемщикам. Деньги получат только те, кто по мнению финучреждений будет надежен. В госбанках все будет зависеть от их собственной политики. Если мы говорим о том же строительстве жилья, существуют программы и нормативные акты, в которых такие банки участвуют, следовательно, выдают дешевые деньги.
Что касается бизнеса, то не всегда только доступные средства являются драйвером для его роста. Помимо дешевых кредитов есть и другие инструменты финансирования. Более того, бизнес развивается эффективнее, когда имеет в целом хорошие для этого условия.
kuletski@sb.by
