Что думали великие о гадании?

Недавно попала на сайт, где предлагается гадание... по рубаи Омара Хайяма. Разумеется, полюбопытствовала. Выпавшее мне четверостишие гласило, что творец создал череп человека в форме чаши и заключил под эту перевернутую чашу все горе Вселенной... Не пытаясь истолковать зловещую премудрость применительно к себе, задумалась: а как бы сам Омар Хайям отнесся к этакому гаданию? Не исключено, что сочувственно. Как говорил Гете, суеверие — поэзия жизни, так что поэту не стыдно быть суеверным. При знаменитой Пифии, жрице в храме Аполлона, состоял поэт, переводивший невнятные откровения пророчицы в чеканные строки. Но и скептиков среди великих хватало. Цицерон пренебрежительно комментировал шумиху вокруг удачного прорицания: «Найдется ли кто–либо, кто, бросая целый день дротик, не попадет однажды в цель?» Русский поэт–юморист Дон Аминадо давал язвительный совет: «Чтобы прослыть ясновидцем, предсказывай будущее на сто лет вперед. Чтобы прослыть глупцом, предсказывай его на завтра». «Как сродно человеку предаваться суеверию, несмотря на всевозможное презрение к предрассудкам», — укорял современников и потомков Александр Сергеевич Пушкин. Уж кто бы говорил! И в приметы великий пиит верил, так что приказывал сани повернуть, если заяц дорогу перебегал, и предсказаниям внимал... «Черная вдова» мадам Кирхгоф гадала Пушкину на кофейной гуще и предупредила обо всем: и о ссылке, и о роковой женитьбе, и о том, что умрет «неестественной смертью»... А теперь сам Пушкин выступает в роли пророка. Уж каких только предсказаний не находили в его строках! Недавно ученый из российской глубинки стал уверять, что открыл некий «код», расшифровал поэмы «Руслан и Людмила» и «Домик в Коломне» и обнаружил там программу развития России...

Впрочем, это судьба всех больших поэтов — они непременно в глазах почитателей наделяются качествами прорицателя. И фактов хватает. Гораций сказал другу Меценату, что уйдет из жизни вслед за ним, — и ушел. Писал Рубцов о том, что умрет в крещенские морозы, — так и вышло... Сочинил Веневитинов, поэт начала XIX века, стихотворение о том, что его могилу раскопают и достанут перстень, подаренный возлюбленной, — и осуществилось. Прах Веневитинова перезахоранивали спустя век после его смерти, а его перстень, происхождением из засыпанного пеплом города Помпеи, отправили в музей. Любимый образ в стихотворениях Янки Купалы — полет, преодоление земного тяготения... Вот и усматривают, что поэт предвидел свою гибель от падения в пролет гостиницы «Москва»... Но рассудим здраво: о своей ранней смерти и грядущей славе пишут практически все поэты. Следовательно, когда поэт умирает, то в его наследии непременно окажутся пророчества. «Когда люди не верят ни во что, они готовы поверить во все», — иронизировал Франсуа Рене де Шатобриан. «В оправдание всего плохого у нас имеются сверхъестественные объяснения. Великолепная увертка человеческой распущенности — всякую вину свою сваливать на звезды!» — возмущался Шекспир. Всевозможные гадания и предсказания использовали в своих сюжетах сонмы литераторов, от Гомера до Вальтера Скотта. Гадает Светлана из поэмы Жуковского, гадает Эсмеральда из «Собора Парижской богоматери» Гюго... В романе Владимира Короткевича «Каласы пад сярпом тваiм» гадает главная героиня Майка Раубич: «А ўчора Тэкля шаптала такое дзiвоснае i, здаецца, нiбы забароненае. Лiўся, застываў у вадзе перакручаны, перавiты воск. Нiбы ў мiсе ўставалi гарады i дзiвосныя звяры. А ў люстэрку, мiж двух агнёў, яна бачыла бясконца паўтораныя, нiбы ў доўгiм, загнутым налева калiдоры, сваё бледнае аблiчча i ўзбуджаныя трывожныя вочы». Впрочем, в нашей с вами реальности, в окружении астрологов и целителей, нужно почаще вспоминать слова американского писателя Амброза Бирса о том, что магия — искусство превращать суеверия в звонкую монету. А также о том, что, как бы ни хотелось что–то выпросить у будущего, по утверждению Гюго, с судьбою не ведут предварительных переговоров.