...Лучшие супермаркеты в Петропавловске называются «Шамса». Принадлежит сеть авторитетному человеку, депутату Законодательного собрания Камчатского края Рашиду Шамояну, поклон ему до земли от петропавловцев. Красиво, современно, все есть, даже общественная приемная депутата, а еще — кинотеатры, бургерная Hesburger и кофейня Cinnabon, где пекут булочки с корицей, встретить которые на Камчатке я почему–то никак не ожидала. В «Шамсе» работают в основном нерусские: но вы же помните, что Россия — многонациональная, а значит, и многоликая страна. Мне всегда нравилось, когда люди одной национальности друг за друга вдали от исторической родины держатся и друг дружке помогают. И я все время себя спрашиваю: а мы такие?
«Вы откуда?» — на Камчатке вопрос частый, но его, конечно, не только белорусам задают, а всем, кто с «большой земли». Неместных камчадалы определяют по каким–то им одним известным признакам, но, как правило, безошибочно: «Так вы откуда?» Россияне из самых удаленных отсюда мест (из Москвы, например) вызывают любопытство, но мы интереснее. И к белорусам — внимание! — все относятся хорошо. Я с этим на самом деле повсюду, а не только на Камчатке, встречаюсь. Узнав, что мы из Беларуси, начинают с удовольствием вспоминать свои личные связи с нашей страной. И, кстати, чаще всего такие связи находят. А еще начинают взахлеб хвалить белорусские продукты. Они и на Камчатке есть: и молочные, и сыр, и — вот здесь внимание! — селедка всем вам известной марки, название которой я не буду поминать всуе. Продать белорусскую рыбку на Камчатку (умолчу про всеми глубоко любимые белорусские креветки) — это надо уметь, скажу я вам. Это ли не повод начать по–настоящему гордиться собой, а, белорусы?
«Мечтаю переехать жить в Беларусь», — сказал однажды, узнав, откуда я родом, малознакомый человек из Казахстана. «А где вы у нас были? Когда? Куда хотите переехать?» — забросала я его вопросами. А он в ответ затянул «Беловежскую пущу» и сказал, что «этого достаточно». А еще вспомнил про город–герой Брест и что этого даже по отдельности — Бреста и пущи — достаточно, чтобы полюбить Беларусь, белорусов и захотеть переехать сюда навсегда. А мы–то полагаем, что «каб любiць Беларусь нашу мiлую, трэба ў розных краях пабываць...». А человек вот поет и мечтает к нам навсегда. Мы по своей давней привычке его не понимаем и даже, возможно, начнем перечислять недостатки и отговаривать: ну привычка у нас такая — перечислять недостатки и жаловаться.
...Пересекаем белорусско–польскую границу на автомобиле, польский таможенник — доброжелательный, но требовательный — выясняет, сколько у меня и мужа с собой алкоголя, сигарет и топлива. Топливо — только в баке, сигарет и алкоголя нет, даже бутербродов нет: зачем, если на польских дорогах хорошо кормят? «Богатые», — скучно констатирует таможенник и открывает шлагбаум: добро, мол, пожаловать, в нашу Европу. А я еду, удивленная этими «богатыми», и думаю о том, что мы сами не понимаем, как мы богаты, но привычно жалуемся на жизнь.
Знаете ли вы, например, что большинство немцев (особенно из западной части Германии) жильем, в котором живут, не владеют? Арендуют и говорят, что это нормально. А у нас если не владелец собственного жилья, то жизнь, считай, не удалась. Кстати, в ЕС на первом месте по владению жильем — Румыния (почти 96%), а на втором — Болгария (94%). А ведь у нас есть еще и дачи! Которыми мы, между прочим, тоже владеем. В той же Германии, рассказывал мне недавно тамошний приятель, все куда строже: и дачный участок всего две–три сотки, и чтобы дом не больше 24 кв. м, и ночевать нельзя, и кусты сажать не ближе одного метра от забора. Нет, конечно, люди, выросшие в Биробиджане, и домик в 35 «квадратов» поставили, и туи прямо к забору, это понятно. Но настоящие немцы — ни–ни: не положено. И наши дачные дворцы с банями, шашлыками и помидорчиками–огурчиками прямо с грядки кажутся им какой–то неведомой (и это правда — она им неведома) роскошью. Но нам, конечно, маловато будет. Как пелось в какой–то давней песне «нам всегда по–хорошему мало».
...Для любви к родной земле на самом деле не обязательно отправляться в дальние края: любовь ведь идет от сердца, и она не прислушивается к доводам рассудка. Но когда мы путешествуем, мы сравниваем свой край с другими — и наша любовь не только щемит в груди, она обрастает тем, что ей обычно несвойственно: аргументами. Мы начинаем любить не только сердцем, но и разумом — и это самое сильное сочетание. Мы все богатые люди, даже если не любим признаваться в этом вслух.
plesk@sb.by
