В нынешнем году исполнилось 95 лет со дня учреждения Коммунистического интернационала — Коминтерна, задачу которого иллюстрировал Александр Блок: “Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем”, а цель была обозначена в собственном гимне: “Наш лозунг — Всемирный Советский Союз”. Пожара не вышло, планетарного СССР также не построили, но денег в это вбухали изрядно. И все же говорить о тщетности таких трат было бы не совсем правильно: определенный экономический и геополитический эффект такие “инвестиции” давали.
По замыслу учредителей Коминтерн должен был финансироваться за счет средств входивших в него компартий. Но у тех денег не было, постоянно выручала лишь РКП(б). За первые 10 лет существования Интернационал получил огромные суммы рублей, в том числе золотых, драгоценностей и миллионы марок, лир, крон и долларов.
Финансировались зарубежные компартии щедро. Но большие деньги развратили даже пролетарский Интернационал. Случались удивительные вещи: в феврале 1921-го глава германской компартии привез из Москвы 25 миллионов марок и драгоценности на вдвое большую сумму, а уже в июне у партии не хватало немецких марок даже на марки почтовые. Исчезали и сами агенты Коминтерна: так, с двумя крупными рубинами для французской компартии пропала люксембургская журналистка, объявившаяся позже в виде владелицы поместья. А после закрытия коминтерновского конгресса в Москве, совпавшего по времени с голодом на Поволжье, выяснилось, что многие делегаты предприимчиво поменяли часть выданной им на дорогу валюты на золото. “У нас голодают рабочие и крестьяне, целые тучи беспризорных детей торгуют ради куска хлеба на улицах и вокзалах, — писал в одной из служебных записок по этому поводу Аркадий Альский — заместитель наркома финансов РСФСР, бывший до того наркомфином Литвы и Беларуси. — Такое преступное отношение к делу со стороны не вполне сознательных товарищей дальше продолжаться не может”.
После войны, в конце 1940-х годов, Сталин принял решение вновь создать фонд для оказания помощи братским партиям. Впрочем, решение это было не столько “межпартийным”, сколько геополитическим: предстояло взять на содержание партии и структуры, проводившие политику в интересах Советского Союза. Взносы платили ГДР, Венгрия, Польша, Чехословакия, Болгария и СССР. Первоначально фонд был определен в 20—25 миллионов долларов — солидная сумма для того времени. Но “братья” вносили не более 10%, остальную часть изымали из советского бюджета. “Больше других спонсировали коммунистические партии Франции, США, Финляндии и Израиля. Причем финансировались не только политические мероприятия, но и террористическая деятельность этих партий, — пишет историк и социолог Вилен Люлечник. — Самыми скромными были израильские коммунисты. Денег на оружие они не просили, но считали, что платить партийным функционерам заработную плату ниже трех тысяч долларов просто негуманно.”
В 1974 году компартия Италии просила ЦК КПСС принять для учебы в Москве 19 своих коммунистов. Им нужно было освоить радиосвязь, шифровальное дело, основы и принципы изменения внешности. Также, как следует из рассекреченных протоколов заседаний Политбюро, по просьбе руководства итальянской компартии в СССР изготавливались бланки итальянских, швейцарских и французских заграничных и внутренних документов. Помощь оказывалась не только коммунистам. В 1983 году Раджив Ганди выразил советской стороне признательность за помощь, которая поступает семье премьер-министра за счет коммерческих сделок ее индийской фирмы с советскими внешнеторговыми организациями.
Подсчитать, сколько всего ушло из советского бюджета в страны третьего мира и братские партии,
довольно сложно. В конце 1970-х годов СССР имел дипломатические отношения более чем со 130 государствами, почти половину из которых составляли развивающиеся страны. Многим из них предоставлялись огромные льготные долгосрочные кредиты, военная помощь, направлялись военные советники. Несомненно, определенная отдача при этом была, в том числе материальная. “Компартии ряда стран открывали фирмы, которые занимались поставками в СССР различных продовольственных и промышленных товаров, — пишет Вилен Люлечник. — Французская компартия владела компанией “Интерагра” (зерно, мясо, масло). Австрийская — “Краус и Ко” (ширпотреб). Фирма греческой компартии изготавливала обувь, кипрской — виноградный сок и джем”. Созданный после войны СЭВ — Совет экономической взаимопомощи — на первых порах также оказался эффективным международным проектом: в 1948—1960 годах СССР получил от соцстран 8877 комплектов технической документации. Выиграли и сами страны соцлагеря: к 1986 году промышленное производство Польши по сравнению с наиболее благополучным довоенным уровнем выросло в 32 раза, а Болгарии — в 90. К 1975 году доля стран СЭВ в мировом промышленном производстве достигла трети.
Конечно же и здесь не обходилось без “фактора развращения”: СССР обеспечивал “братские страны” топливом и сырьем по ценам гораздо ниже мировых, снижая у тех стимул к экономии и развитию. Но создание СЭВ косвенно повлияло на принятие поистине знакового решения: в феврале 1950 года советский рубль был “отвязан” от американского доллара и переведен на постоянную золотую основу. Это было весьма своевременным: США после войны имели долларовые излишки, которые не прочь были сбросить на другие страны, переложив тем самым свои финансовые проблемы на других. Такое решение почти вдвое увеличило эффективность советского экспорта. Кроме того, СССР получил возможность избавиться от импорта американских технологий и ускорить собственную технологическую модернизацию.
Но самое главное заключалось, пожалуй, в другом. Нелепые и чрезмерные на первый взгляд “инвестиции” в братские партии и страны третьего мира позволили СССР сформировать обширную зону советского влияния — то, в чем отчаянно нуждаются многие сегодняшние страны, претендующие на роль мировых держав. Ознаменовавшая вторую половину ХХ века холодная война с США может лишь дилетанту показаться банальной гонкой вооружений и взаимных демаршей — это было противостояние двух глобальных проектов мироустройства, возродившее термин “неоколониализм” в его новом смысловом звучании. “Пока империализм существует, он по определению будет стремиться к господству над другими странами. Это и называется сегодня неоколониализмом”, — говорил полвека назад Че Гевара. Но жизнь распространила это явление на всю мировую геополитику: оба ее полюса стремились вовлечь на свою орбиту новых союзников и партнеров. Разве что методы подобного влияния существенно разнились: одна супердержава то и дело провоцировала управляемые конфликты на “подведомственных” территориях, вторая же стремилась обеспечить их развитие и процветание, пусть и в собственных интересах. Первый из вариантов реализуется и в XXI веке...
Как агенты Коминтерна доставляли советские инвестиции?
В исполкоме Коминтерна были специалисты, маскировавшие валюту и драгоценности в днища и стенки чемоданов, обувные подметки и даже в банки с вареньем и медом. Зато сами агенты порой относились к доверенному им сверхценному грузу весьма легкомысленно. В 1919 году доставлявший в США драгоценности некто Бородин попросил попутчика-австрийца довезти его чемоданы в Чикаго и больше не видел ни чемоданов, ни своего “добродетеля”. А у дамы, доставлявшей в Стокгольм два кофра с драгоценными камнями, один из чемоданов был украден в Финляндии.
osipov@sb.by
