Чем наше слово отзовется?

Всегда ли реакция на критику бывает адекватной
Всегда ли реакция на критику бывает адекватной

За что не любят журналистов? За критику. Так уж получается, что они чаще появляются там, где что–то произошло, чем там, где все спокойно. Увидеть журналиста — это как пожарную машину или скорую помощь: значит, где–то пожар, что–то случилось — в деревне нет воды, в роддоме отключили электричество, в общежитиях не хватает мест для студентов и т.д. В газете появляется публикация, после чего летят отчеты в редакцию: в ситуации разобрались, уволили, понизили, лишили премии, объявили выговоры. А вода так и не появилась... Увы, бывает и такое. Поэтому и решилась написать этот, как говорили в старые времена, — «постановочный материал»...

Вот, скажем, недавно я писала, что специалисты в сельскую школу не доезжают, а те, кто доезжает, надолго не задерживаются, потому что им жить негде. Колхозы предоставляют места в общежитиях сельским работникам, а вот для учителей, медиков мест нет. В итоге математику в школе ведет инженер, географию — языковед. В общем, проблему газета в очень мягкой форме обнажила, никого не обвиняя. Каков итог? Заместитель директора, которая поделилась со мной проблемами сельской школы, теперь — простой учитель. В чем глубинный смысл кадровых перестановок? После этого проблема отпала сама собой? Нет. Просто нехорошо это — выносить сор из избы. Говорите, но сперва спросите разрешения у директора, директор — у начальника отдела образования... И что — так по цепочке до министра?

Казалось бы, совершенно безболезненная тема — выпускные балы в школе. Звоню, спрашиваю, как вечер проводить собираетесь, а директор в ответ: «А почему вас это интересует? А что случилось? А почему вы звоните в нашу школу?» В общем, о празднике охотнее рассказали сами выпускники — про коттеджи, фейерверки, походы, после чего ребят вызвали с родителями в школу и сказали: «Будет вам выпускной!»

Как–то пригласила я на «круглый стол» по проблемам преподавания истории Великой Отечественной войны преподавателя одного из вузов. Он рассказал, что для ведения курса не хватает квалифицированных кадров. Что в их вузе историю войны читают и философы, и политологи, и специалисты по экономической теории. То есть можно представить, какой у них уровень изложения материала и какие возникают проблемы, если студент во многих случаях знает больше, чем педагог. На следующий день преподаватель пришел вместе с заведующим кафедрой, который прочитал в подготовленном к печати материале слова коллеги и в ужас пришел: «Уберите! Иначе у нас будут крупные неприятности».

Рассказала газета, как в Могилеве работники ЖРЭУ занялись выращиванием вешенок в пустующем бомбоубежище. С одной стороны, рационально использовали свой жилищный фонд, с другой — нашли дополнительный источник доходов. Журналист искренне полагал, что находчивость коммунальников оценят и поддержат. Но после публикации в газете, которую, видимо, расценили как критическую, пришла инспекция эпидемиологов, и все грибы выкорчевали...

А вот еще пример. Жители деревни жаловались в «СБ»: школа маленькая, классов не хватает... Надеялись, что после публикации у сельсовета найдутся деньги, чтобы отремонтировать бывший интернат и разместить там несколько кабинетов. Но местная власть решила иначе. Школу закрыли. Посчитали, что дешевле купить автобусы и развозить детей по соседним деревням...

Словом, получается какая–то медвежья услуга. Не было бы этих статей, выращивали бы сейчас коммунальники грибы, работала бы школа. И таких историй хватает в копилке каждого журналиста. Коллега рассказал, как когда–то, «еще до перестройки», директор специального конструкторского бюро в Минске спроектировал перо–пуховую фабрику в поселке Квасевичи под Брестом. Строить ее должны были почему–то узбекские специалисты. Строили лет 5, и конца не было видно. Директор обратился в газету, организация оплатила журналисту дальнюю командировку в Ташкент и союзное министерство в Москве... Статья «Ни пуха, ни пера» была опубликована в газете. Был большой шум. В Квасевичи прибыли сотни специалистов, фабрику достроили за пару месяцев, вскоре она уже шила подушки и перины. Но кому–то надо было отвечать! Кого, по–вашему, первым сняли с работы? Верно, того самого директора СКБ, который больше других переживал и активнее всех действовал...

Конечно, я утрирую, но иногда кажется: не слишком ли прямолинейная логика — есть проблема, значит, нужно найти виновного и наказать. А может в данном конкретном случае надо не персоналиями заниматься, а посмотреть на ситуацию глубже? Спокойно, вдумчиво и без нервотрепки...
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter