Человек, который создал «СССР»

ЭТО стихи Александра ЖАДАНА. Он поэт, художник, музыкант, основатель и руководитель эстрадно-патриотической группы «СССР». Александр Васильевич — воин-интернационалист, выпускник единственного в мире Рязанского воздушно-десантного училища, командиром его курсантской роты был Александр ЛЕБЕДЬ.

15 февраля — годовщина вывода советских войск из Афганистана. День памяти воинов-интернационалистов.

ЭТО стихи Александра ЖАДАНА. Он поэт, художник, музыкант, основатель и руководитель эстрадно-патриотической группы «СССР». Александр Васильевич — воин-интернационалист, выпускник единственного в мире Рязанского воздушно-десантного училища, командиром его курсантской роты был Александр ЛЕБЕДЬ.

Он одним из последних покинул Кабул

К таким людям, как Александр Жадан, сразу проникаешься доверием, уважением. У бывшего воина-интернационалиста, на груди которого два ордена Красной Звезды, ни тени превосходства.

— О героизме своем, своих ребят рассказывать не буду. Тема закрытая, — говорит Александр Васильевич. — Единственное, что постоянно в памяти: мне удалось сберечь своих ребят. Встречаюсь с бывшими офицерами-«афганцами», они говорят: у меня в роте погибло столько-то бойцов. А мы, десантники, гордились, что у нас было мало потерь. Хоть десантные войска всегда были на острие атак, нас бросали в самое пекло. За время, что я командовал ротой, у меня погиб только один человек — сержант Гена Кравченко. Случилось это не по моей вине. Но потеря парня для меня — до сих пор тяжелая ноша. Недавно мы выступали с концертами в Республике Коми. Ребята организовали мне встречу с мамой Гены Кравченко, он оттуда родом. Так получилось, что двадцать лет мы переписывались, потом переписка прервалась. И в прошлом году благодаря ребятам-«афганцам» мы с ней свиделись. В первый раз я увидел маму своего сержанта. Конечно, слез было много, плакал и я, прося прощения.

Малоизвестные страницы афганской эпопеи

— Расскажу о том, как мы выходили из Афганистана. Когда вылетели из Кабула, то самолет взял курс не на Витебск, куда отправились все десантники, а на Фергану. Сидели там три месяца. Потому что политическая обстановка была очень сложная. Нас доукомплектовали до полного состава, мы получили карты Джалалабадского района Афганистана и в полной боевой готовности ждали команды возвращаться обратно. Были такие интересные моменты: офицеров иногда отпускали по воскресеньям в рестораны. Командир батальона приказывал обязательно брать с собой радиостанции.

Прошло три месяца, и мы вернулись в Витебск. Но я там пробыл недолго. На Новый год — новая команда. Мы улетели на иранскую границу. Если помните, в те годы Азербайджан хотел воссоединиться с Ираном. И десантники, переданные Комитету госбезопасности, должны были стать сдерживающим фактором. Почти год мы там простояли... После этого я ушел из армии по состоянию здоровья. У меня три контузии, два ранения.

Себя спасал, других спасает.

И от безысходности тоже

А еще была в его судьбе авария. Да какая! Александр Васильевич не любит о ней вспоминать. Получил тяжелую травму позвоночника, лежал парализованный. Встать на ноги помогли не только врачи, но и жена. И, конечно, большая сила воли, которой воину-интернационалисту не занимать.

Может, поэтому Александр Васильевич так отзывчив сейчас на боль других и спешит на помощь всем. Как-то возвращалась их группа из Украины. Он за рулем, за спиной — товарищи. И на его глазах произошла страшная авария. Все машины пролетают мимо, объезжают потерпевших. А Жадан сразу остановил свое авто. Быстро стал оказывать медицинскую помощь. Опыт с афганской войны остался. Вместе с товарищами дождались милиции, «скорой помощи». Убедившись, что потерпевшие будут живы, поехали дальше. Думаю, те, кому помогали наши земляки, не знают фамилий своих спасителей, так как они даже милиции сказали коротко: «Мы из группы «СССР». На что те удивленно переглянулись.

Вспоминая тот случай, Александр Жадан говорит:

— Да, не все нас знают, а кто знает, спрашивает, почему мы своей эстрадно-патриотической группе дали такое название? Что такое для меня и многих других бывший Советский Союз? Это времена, когда мы дружили семьями, подъездами, дворами. Люди моего возраста помнят, как отмечали вместе многие праздники. Тогда была какая-то уверенность в завтрашнем дне, в работе, знали, что когда-то смогут получить квартиру. Меньше воровали, меньше просили милостыню. Нет, я не обеляю прошлое, случались и в те времена перекосы, допускались большие ошибки. От них надо было избавляться, договариваться, но не рушить великую страну.

У нас в песне есть слова: «Мы Русь от Киевской Руси». Никому не надо тянуть одеяло на себя, у нас много общего, нельзя все разделить и размежевать, нельзя говорить «бывший друг» или «бывший брат», границ для нас все равно не будет. Вот об этом мы поем и верим, что всем быть вместе.

Он в Думе пел и в Мирском замке

— Александр Васильевич, а как возникла ваша группа и когда? — интересуюсь.

— Распрощавшись с армией, поступил в Московский университет искусств на факультет «станковая живопись и графика». С детства у меня была тяга к рисованию. Все, что видел, то и рисовал — портреты, пейзажи. В Афганистане не рисовал, не было времени. Единственное, чему там научился, — играть на гармошке.

— Ваши друзья по Афганистану порой шутят: удачно контузило Васильевича. После первой контузии он начал картины писать, после второй — стихи, после третьей — запел.

— О живописи я сказал. Стихи тоже писал с детства. И музыка ко мне пришла со школьной скамьи. Окончил музыкальное училище по классу скрипки. А что касается пения, то у моего дедушки был хороший голос, моя мама исполняла оперные арии. А я был запевалой в училище и армии. Так что в искусство пришел не случайно.

Лет семь назад проходил фестиваль в Витебске под названием «Афганистан болит в душе моей». Я был одним из его организаторов, оформлял сцену, отвечал за художественную часть, выставлял свои картины. Тяжело было это все собрать, привезти, установить, разобрать. Возил туда сто-сто пятьдесят своих работ. Пожаловался, а ребята в ответ: «Ты не рисуй, а пой!» И вот после этой шутки я задумался. А задумавшись, сочинил стихи, музыку написал Игорь Тычина, известный белорусский композитор. И мы с этими песнями поехали в Москву, где неожиданно для себя стали лауреатами большого фестиваля афганской песни.

В то время я был заместителем начальника аэропорта в Гомеле, работал там более двух лет. Решил, на двух стульях тяжело сидеть. И ушел в творчество, когда понял: это то, что искал всю жизнь.

...Теперь мы готовим новый проект, я написал песню «Брестская крепость». Мы встречались в Москве с режиссером одноименного фильма Игорем Угольниковым, с Францем Клинцевичем, нашим земляком, депутатом Государственной думы. Он почетный житель города Ошмяны, наш хороший друг. Дал послушать нашу песню москвичам. Песня получила высокие отзывы. И у нас в феврале будет большой тур по Калининградской области. В нашем репертуаре — и лирика, и патриотика, и военная тематика. Мы выпустили в Москве три альбома. У меня много песен. Некоторые из них исполняют другие певцы, например, Дима Колдун.

— Говорите, проехали с концертами весь бывший Советский Союз. Какие концерты помнятся?

— Концерты на Красной площади, в Государственной думе России, в Кремлевском Дворце. А в Беларуси: на «Славянском базаре», в Мирском замке.

— Говорят, ваши песни и в фильме зазвучат?

— Сейчас мы работаем с писателем Николаем Чергинцом. Мы с ним Афганистаном повязаны, дружим. Николай Иванович хочет выпустить 12-серийный фильм по своей повести «Сыновья». Вместе с композитором Олегом Елисеенковым к этому фильму уже написали одну песню. На очереди еще две.

— Александр Васильевич, и такой вопрос. Насколько я знаю, вы парень деревенский?

— Я не скрываю, а этим горжусь. У нас есть прекрасная песня, которую мы недавно создали, называется «Моя деревня».

Евгений КАЗЮКИН, «БН»

Фото из архива Александра ЖАДАНА

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter