Нужен ли в Беларуси Год чтения?Когда–то Янка Брыль написал: «Когда я читаю хорошую книгу, не упрекайте меня в лодырничанье. Не хотите признать, что я работаю, то думайте, что я молюсь — Слову».
Нам, живущим на земле великих просветителей Евфросинии Полоцкой, Кирилла Туровского и Франциска Скорины, не нужно доказывать важность чтения, молитвы Слову. Это и средство сохранения интеллектуальной культуры общества, и преемственность культуры духовной. Тем не менее во всем мире раздаются тревожные голоса о падении интереса к чтению. Во многих европейских странах принимаются программы о пропаганде читающего образа жизни. В соседней России 2007 год объявлен Годом чтения. Любопытно, что в России накануне принятия этого решения были обнародованы страшные цифры: оказывается, 52 процента взрослого населения страны не покупают книг, а 37 процентов россиян вообще ничего не читают.
У нас, в Беларуси, ситуация выглядит намного оптимистичнее. Строятся новые библиотеки, издаются и покупаются книги... В Национальной библиотеке Беларуси — наплыв читателей... Но говорить, что проблемы не существует, мы не имеем права. Тем более многочисленные письма наших читателей свидетельствуют: назрел серьезный разговор. Чтобы попытаться реально обрисовать ситуацию с чтением в стране, понять, почему возникают с ним проблемы и каким образом их решить, в конференц–зал «СБ» пришли заместитель министра культуры Валерий Гедройц, заместитель начальника управления издательской деятельности и книжной торговли Министерства информации Раиса Боборико, заведующий лабораторией литературного образования Национального института образования доктор филологических наук, профессор Николай Мищенчук, секретарь Союза писателей Беларуси, редактор журнала «Маладосць» Раиса Боровикова, доктор филологических наук, профессор БГУ Александр Бельский, главный редактор журнала «Роднае слова» Михаил Шавыркин, представители молодого поколения литераторов – студентка БГУ и поэтесса Вика Трэнас (Виктория Лейковская) и Оксана Безлепкина, писательница и аспирантка БГУ.
— О том, что литературоцентрическая культура сменяется шоуцентрической, говорят во всем мире. Обвиняют в этом взрыв информационных технологий... Впрочем, книга на электронном носителе все равно остается книгой. А на ваш взгляд, почему падает интерес к чтению?
Н.Мищенчук: Разумеется, сказалось, что сегодня книга не является основным источником информации. Но причина того, что интерес к чтению упал, кроется и в школе. Литература там становится таким же предметом, как и все другие дисциплины. А она должна быть выше — по многим своим качествам. Литература — это и сама жизнь и, как сказал Вадим Кожинов, «инобытие в слове». Поэтому нужно начинать с учителя. Чтобы вызвать интерес к читаемому произведению, преподаватель должен быть настоящим артистом. Созидателем литературы. Когда–то у меня был учитель, который прошел войну, защищал Ленинград. Это уже вызывало уважение. А когда он первый раз пришел к нам на урок, то прочитал свое собственное стихотворение... Это нас потрясло.
М.Шавыркин: Згодны з вамi. Аднойчы мы з рэдакцыяй часопiса «Роднае слова» прыехалi на сустрэчу ў адну раённую школу. Расказвалi пра свае публiкацыi... Але раўнадушша слухачоў давяло мяне да таго, што я сказаў рэзкую фразу, быццам у мяне ўражанне, што 50 працэнтаў настаўнiкаў выпадкова прыйшлi ў школу. I раптам падымаецца выкладчык: «Бярыце болей». Зразумела, гэта перабольшванне, але...
Р.Боровикова: Пра тое, што падае цiкавасць да чытання, гавораць хаця б наклады кнiг выдавецтва «Мастацкая лiтаратура». Яшчэ два гады таму сярэднi наклад быў 2 — 2,5 тысячы, а зараз — 1 тысяча. Такi малы наклад робiць кнiгу неверагодна дарагой. У нашых лiтаратурных выданняў магчымасцi крыху большыя, iх выпiсваюць — школы, iнстытуты, бiблiятэкi... Але сапраўдны паказчык — iндывiдуальная падпiска. I зараз яна ўпала да 300 асобнiкаў. Прычым i прыватныя выдавецтвы кнiжкi сучасных лiтаратараў больш як па 300 асобнiкаў не выдаюць. Бо iх цяжка будзе распаўсюдзiць. Вось вам рэальная карцiна: на 10 мiльёнаў. нашага насельнiцтва — трыста аматараў лiтаратуры. А наконт настаўнiка — я не згодна. Чаму ён павiнен быць артыстам–чытальнiкам? Ну добра, верш... А як ён раман прачытае? Мне думаецца, справа ў iншым. Я даўно сябрую з настаўнiцай з Бярозаўскага раёну, якая выкладае ў Першамайскай сярэдняй школе. Гэтая настаўнiца прывозiць дзяцей у Купалаўскi тэатр, у Нацыянальны мастацкi музей, у музей Якуба Коласа, у нашу рэдакцыю. Яна ведае ўсе навiнкi, што з’яўляюцца ў лiтаратуры. Калi мяне запрасiлi на раённую нараду настаўнiкаў, я ўпэўнiлася, што такiх, як мая сяброўка, там шмат. А вось на падобным сходзе ў Мiнску адчула — нешта не тое... I я зразумела: проста на раёне захаваўся настаўнiк — iнтэлiгент.
О.Безлепкина: Просто в провинции меньше «культурного искушения», меньше засилья массовой культуры.
Р.Боровикова: Пытанне — у захаваннi беларускай iнтэлiгенцыi. Настаўнiка, якi далучае вучня да ўсёй нашай нацыянальнай культуры.
О.Безлепкина: Я проходила педагогическую практику в школе, где имелись все технологические «навороты». Ученики должны были посмотреть по видеомагнитофону постановку спектакля Дударева «Вечер». Сели всем классом, включили телевизор. И учительница сказала: «Вы сейчас будете смотреть фильм. Он неинтересный... Продержитесь как–нибудь...» И ушла. А мне через несколько дней с этими учениками проводить занятие по пьесе Дударева! Я поступила, возможно, непедагогично, но начала урок с вопроса из плоскости интересов подростков: «В каком из голливудских фильмов вы видели дома престарелых?» А потом спросила: «А где бы вы хотели провести свою старость?» Пол–урока у нас ушло на обсуждение личной темы, но после этого пьеса Дударева воспринялась очень живо, заиграла.
— Мы сосредоточились на теме преподавания... А между тем проблема, которую мы обсуждаем, значительно шире — не только детское чтение, усвоение школьниками программы по литературе, но и чтение вообще.
В.Гедройц: Да, современный человек — читатель не только книг. Возьмите нашу недавно построенную Национальную библиотеку, которой мы все гордимся. Сегодня там установлено 1.800 компьютеров. Неужели для того, чтобы отвлечь от книги? Скорее, чтобы дать читателю именно ту книгу, которая ему сейчас нужна. Такой возможности в моем детстве не было. Мы читали то, что удавалось достать. Конечно, книгу заменить компьютер не сможет. Сейчас он существует как дополнение к ней. Ныне в стране более 10 тысяч публичных библиотек, в том числе свыше 4 тысяч — в системе Министерства культуры. Затем по количеству — библиотеки Министерства образования. Далее — библиотеки профсоюзные, церковные и так далее... Данные показывают, что число посетителей библиотек не уменьшается. Свыше 40 процентов жителей нашей страны являются читателями библиотек. Разумеется, кто–то ограничивается книгой в год, кто–то читает постоянно... Однако хочу заметить, что даже в программе развития села предусмотрена забота о сельских библиотеках. Поставлена задача за 6 лет компьютеризировать их около 1.000. Уже за 2005 — 2006 годы мы установили компьютеры в 300 библиотеках. Через компьютерную сеть читатель может пользоваться не только тем фондом, который есть в библиотеке. Но проблема с чтением есть. Время, которое современный человек уделяет книге, сократилось. Спорить с этим практически невозможно. Как повысить интерес к чтению? Рекомендации, наверное, те, что были и 10, и 20, и 100 лет назад: нужно, чтобы читатель вовремя узнавал, что появилась новая интересная книга на актуальную тему. Видимо, с такой информацией у нас серьезные недоработки. И Министерства культуры, и Союза писателей — и одного, и второго... Поэтому, мне кажется, если мы будем заниматься организацией Года чтения, во главу угла нужно поставить этот вопрос. Ведь есть книги, произведения, достойные внимания читателей.
М.Шавыркин: I газеты, i часопiсы нiчога не выправяць, калi не будзе дзяржаўнай праграмы. Мы маглi б падключыць тэлебачанне i школу. Былi навучальныя перадачы на тэлебачаннi — iх цяпер няма. А мiж тым сказана, што хараством выратуецца свет. Не хараство выратуе, а хараством... Гэта абумоўлiвае актыўную пазiцыю чалавека. А сёння ў школьнай праграме скарачаецца выкладанне менавiта тых прадметаў, якiя ўздзейнiчаюць на душу — выяўленчае мастацтва, музыка, лiтаратура... Зараз масквiчы абураюцца, што ў iх школьнiкаў тры гадзiны ў тыдзень на лiтаратуру. А у нас — усяго дзве...
А.Бельскi: Дакладней, паўтары гадзiны ў старэйшых класах.
М.Шавыркiн: Прычым у нас гэтыя паўтары гадзiны — i на рускую, i на беларускую, i на сусветную лiтаратуры... Дык што мы папракаем настаўнiкаў i школу ў падзеннi iнтарэса да чытання? Калi яны могуць далучыць да яго, да хараства, дзяцей? У нас сiтуацыя яшчэ лепшая, чым у iншых краiнах Еўропы, бо ў нас захавалася хараство беларускай прыроды. Культура мегаполiсаў пажырае душы. У матэрыяльным выжываннi мы забываемся пра духоўнасць. У сувязi з тэхналагiзацыяй грамадства забываемся, што мы — часцiнка прыроды. Мярцвеем душою. Вось у 60–х гадах былi спрэчкi фiзiкаў–лiрыкаў...
Р.Боборико: Не нужно вспоминать, что было когда–то, в 50–х, как читали при свечах... Нужно понять, что происходит сегодня.
Вика Трэнас: Только книга из средств массовой информации несет эстетическую функцию. И мы должны говорить не только об учителях. Проблема — что родители сегодня слишком заняты, не читают детям сказок на ночь, не приобщают к миру художественной литературы. Сейчас я прохожу педагогическую практику в одной из минских школ и могу сказать, что дети просто не приучены читать.
О.Безлепкина: Именно потому, что родители самоустранились, задача перекладывается на кого–то другого — учителя, школу, средства массовой информации.
Р.Боровикова: Выхаванне прыгажосцю... «И чувства добрые я лирой пробуждал...» Чаму грамадства не разумее, што на выхаваннi пачуццяў завязаны вельмi глыбiнныя сацыяльныя моманты? Зайдзiце ў любы дзiцячы садок — усе маленькiя дзяўчынкi гуляюць з лялькамi, лашчаць iх... Чаму ж мы гаворым пра такую праблему, як сацыяльнае сiроцтва? Чаму тая дзяўчынка вырастае i можа пакiнуць сваё дзiця? У ёй нiхто не выхаваў пачуццяў. Можа быць, яна нiколi не плакала над прачытанай жыццёвай гiсторыяй... Iнфармацыя не выхоўвае. Выхоўвае толькi мастацкае слова. Трэба, каб грамадства ўсё рабiла для таго, каб урокi лiтаратуры зрабiлiся галоўнымi ў школе.
Н.Мищенчук: Казалось бы, гуманитарный цикл наук в школьной программе не меньший, чем природоведческий. Но на самом деле литература поглощается другими предметами этого цикла. И вот за три часа преподать всю современную белорусскую поэзию! В наших новых проектах программ заложена вариативность подачи материала. На выбор даем: или, скажем, Раису Боровикову, или Миколу Метлицкого... Что же касается Года чтения, то он крайне необходим. И в его проведении должна принимать участие широкая общественность.
М.Шавыркин: Трэба адрознiваць у культуралагiчным цыкле прадметы, якiя ўздзейнiчаюць на памяць, i тыя, што ўздзейнiчаюць на душу. Нельга, каб, скончыўшы школу, чалавек не меў патрэбы далей працягваць знаёмства з лiтаратурай.
Р.Боборико: Нельзя сказать, что интерес к книге пропал. Просто стало меньше ее покупателей. Когда было модно собирать книги, у человека могло быть в доме их 3 тысячи, а прочитал он из них 30. Конечно, покупатели найдутся на любую книгу. Но мы как книгоиздатели считаем, что ориентироваться надо на спрос библиотек. И если взять статистику, у нас уменьшаются тиражи, но спектр названий расширяется. То есть те же тенденции, что и во всем мире. Нельзя говорить, что мы живем в какое–то не такое время, не духовное. Это наше время, оно не хуже иных. Наоборот — надо радоваться, что появилось много источников информации. Просто книгоиздателю, писателю надо активнее, даже в хорошем смысле агрессивнее идти к читателю. И начинать это надо с детского садика. Ведь с новыми именами в литературе — проблема, пока их узнают. То есть нужна активнейшая пропаганда. Телевидение, радио, презентации. В нашем министерстве разработана концепция пропаганды книги. Большое внимание уделяем оформлению. Причем не сделанному на компьютере, а «живому». Наши книги заметны не только в нашей стране, но и за рубежом. Надо просто постараться донести их до нашего читателя.
М.Шавыркин: Мы жывем у цяжкi час не ў нейкiм сацыяльным плане, а таму, што на нас з усiх бакоў iдуць тэхнiзаваныя хвалi, матэрыяльнае ставiцца вышэй за духоўнае. Трэба змяняць метадычны апарат падручнiкаў па лiтаратуры. Бо пытаннi ставяцца пра дэталi, пра знешняе. Дзейнiчаюць перш за ўсё на розум.
А.Бельский: Проблема с чтением возникает периодически. Еще в 80–х поэт сказал: «Так мала чытачоў, i тыя ўсе паэты». Хотя ситуация с чтением тогда, наверное, была лучше, но и нынешнюю драматизировать не нужно. В Европе ситуация хуже, чем у нас. Хотя там ее понимают и пытаются принять меры. Журнал «Беларуская мова i лiтаратура», главным редактором которого я являюсь, не однажды обращался к теме чтения. Среди последних публикаций — статья филолога Веры Лешук о чтении среди семиклассников. Несколько лет назад был проведен опрос учеников Брестчины. По результатам ответа на вопрос: «Чем вы любите заниматься в свободное время?» — выяснилось, что чтение находится на шестом месте. Фактически в начале ХХI века только треть семиклассников любит в свободное время читать. Остальные отдают предпочтение спортивным играм, слушанию музыки, походам... В Европе такая ситуация воспринимается педагогами как реальность. Тем более что согласно ответам на вопрос: «Какую книгу вы прочитали за последнее время?» — из 180 человек только 5 процентов в последнее время ничего не читали. Правда, в основном читают те произведения, которые задает учитель.
М.Шавыркин: Дык i музыку яны слухаюць не класiчную...
А.Бельский: Разумеется, через клипы, постоянно крутящиеся на телевидении, пропагандируются не молочные реки и кисельные берега... а реки пива. Как видите, обсуждая проблему падения интереса к чтению, мы постоянно выходим на важные социальные общекультурные вопросы. А ведь урок литературы, знакомство с книгой могли бы спасти ребенка в какой–то кризисный момент, заменить работу психологической службы, которая, кстати, пока у нас толком не налажена. Философы и культурологи говорят о кризисе личности, который с очевидностью происходит во всем мире. Предлагается в качестве спасения внедрение этики честности, этики ответственности... Но как их можно привить без литературы? Ведь что такое тексты школьной программы? Это фактически мегатекст, силовое поле культуры, включенность в которое и позволяет человеку делаться развитой личностью, человеком духовным. Согласимся, что процесс этого приобщения должен быть непрерывным. Нравственное, духовное совершенствование может происходить только на уроках литературы. Это единственный гуманитарный предмет, направленный к душе. Иван Петрович Шамякин все время повторял: «Сёння трэба думаць пра душу». От этого зависит, какое общество мы построим. За последние годы часы литературы в школе сократились на 50 процентов. Дети, как показывают тесты, не умеют бегло читать — ни по–белорусски, ни по–русски. А их же еще надо научить осмысленному чтению. А в семьях далеко не всегда восполняют этот пробел. Как подготовить читателя, у которого будет потребность обращаться к книге? Это проблема... Год чтения ее не решит. Хотя и в этом могло бы быть нечто полезное. Например, издать классику... Я как автор учебников присутствовал на встрече с Президентом и слышал его замечание, что иногда хрестоматия по белорусской литературе — единственная книга в доме. Поэтому Президент, понимая проблему, и давал соответствующие поручения. В России, например, в 5 — 6 раз сократилось издание классики. Думаю, у нас ситуация тоже острая.
Р.Боборико: Классиков мы как раз издаем. Но если мы станем издавать еще больше, возникнет проблема: кто эти книги купит?
А.Бельский: Разумеется, школа.
Р.Боборико: Уверяю вас, что классика в школьных библиотеках есть. За 8 лет, с 1996 по 2002–й, Министерство информации поставило в школы республики бесплатно 330 названий книг серии «Школьная библиотека» общим тиражом 7,3 миллиона экземпляров. Среди них — произведения классиков белорусской, русской, зарубежной литератур, а также лучшие произведения современных писателей. Издать сегодня нужную книгу — не проблема. Главное — выкупите ее.
А.Бельский: Серия сегодня фактически не пополняется.
Р.Боборико: В связи с тем, что Министерство информации не имеет возможности финансировать выпуск книг серии «Школьная библиотека» из–за недостатка бюджетных средств. Тем не менее в этом году издано 14 названий книг общим тиражом 22 тысячи под гарантированный выкуп школьными библиотеками. Однако выкуп идет с трудом, потому что нет средств у самих школьных библиотек.
А.Бельский: Я был на встрече с директорами и учителями школ, и те жаловались, что не могут провести урок внеклассного чтения, потому что по серии «ШБ» поступило, скажем, всего две книги на библиотеку. А учеников в классе 20. Думаю, и современная литература, и наши литературные издания не до всех школьных библиотек доходят. И еще о возвращении культуры чтения... Следует обратить внимание на такое явление, как многочисленные книжки–дайджесты с краткими пересказами классических произведений. На 100 страницах — «Война и мир»!
Н.Мищенчук: 100 страниц — это еще ничего. А если — на 3 — 4? Если издаются массовым тиражом книги «Все произведения школьной программы в кратком изложении»? Как можно по таким книгам учить читать, наслаждаться чтением?
— Давайте спросим об этих изданиях мнения наших молодых коллег, у которых свежий опыт сдачи экзаменов.
О.Безлепкина: Сдать экзамен по литературе, пользуясь кратким содержанием, в университете невозможно. А в школе — можно иногда и краткое содержание не читать. Я считаю, что повысить интерес к чтению «официальным» путем нельзя. Надо использовать иные методы. В том числе путь «культурной контрабанды». То есть перевести чтение в категорию престижных занятий. Помните, как дети увлеклись приключениями Гарри Поттера? Десять страниц хрестоматии прочитать им было невероятно тяжело. А толстый том о Поттере — запросто. Потому что вокруг этой книги создалась целая среда — компьютерные игры, наклейки, рисунки на одежде... Хочешь быть в курсе, быть «продвинутым» — читай. Чего стоит содержание — отдельный вопрос. Но главное — приучить к чтению. Дать одну книгу, другую...
— Кстати, в национальной программе по поддержке чтения в России значится «пропаганда читающего образа жизни» среди подростков. Используются всевозможные средства. Например, молодежное волонтерство — школьники и студенты разносят бесплатно книги тем, кто не может их купить. Или только появляющийся в Беларуси «буккроссинг» — охота на книгу. Кто–то оставляет любимую книгу в определенном месте — в вестибюле кинотеатра, на скамейке парка, — дает об этом объявление в Интернете. Кто первым найдет, должен прочитать, оставить отзыв и «отпустить» книгу дальше... И потом, нельзя сказать, что современные люди не читают. Речь — о качестве чтения. Сегодня распространены два его вида. Так называемое гедонистическое — для развлечения, подвид его — сопутствующее, то есть чтение в метро, в очереди, в электричке. И чтение профессиональное — для повышения профессионального уровня, приобретения престижных знаний. Такие виды чтения будут существовать всегда. Но между этими двумя полюсами есть некая важная зона чтения, о которой мы с вами сегодня и говорим. Чтения с сопереживающим восприятием. И я не уверена, что ее поможет восполнить само по себе расширение школьной программы по литературе или, скажем, издание классики.
Вика Трэнас: Я часто хожу в библиотеку и вижу, что в основном берут любовные романы и глянцевые журналы. На Коэльо очередь на месяц вперед расписана. Нет культуры чтения своей литературы, по своему вкусу.
Р.Боборико: О чем я и говорю... Нужно, чтобы пришел читатель в библиотеку, а там встреча с живым автором. Вот и интерес появился бы к кому–то, кроме Коэльо.
О.Безлепкина: Молодые литераторы это часто практикуют, и не только в библиотеках, но и в книжных магазинах. Филологи следят за литературным процессом профессионально. Читатель не может и не обязан это делать. То есть ему должны давать такую информацию — пресса, Интернет... И не нужно противопоставлять Интернет книге. Выросло поколение, которое читает не со страницы, а с монитора. И эмоции прочитанное вызывает те же самые. У меня были случаи, когда я читала книги с монитора и плакала. Я знаю людей, которые специально загоняют книги в наладонные компьютеры. Другое дело, что некоторые читают только в Интернете. И если там мало представлено произведений, скажем, Янки Купалы, отсюда будет и небольшое знакомство с ним. Есть хорошие сайты, — например, Владимира Короткевича или молодого гомельского писателя Сергея Балахонова. И для читателя Интернета оба эти сайта равнозначны, потому что там нет иерархии, нет авторитетов.
А.Бельский: Возражу вам... Конечно, мы должны пройти период увлечения Интернетом, но не надо закрывать глаза на то, как он зомбирует детей, овладевает их интересами. Потому и вытесняет книгу на периферию. Японцы тоже увлекались компьютеризацией, Интернетом... И сегодня бьют в колокола — Интернет забирает ребенка из семьи.
О.Безлепкина: Если нет семьи, то легко забрать.
А.Бельский: Тем не менее проблема существует. В интернет–клубах дети готовы жить, как в ночлежках. Из Интернета можно почерпнуть информацию. А мы говорим о душе, о духовности. Вечной ценности, которая воспитывает человека. Иначе будут наши эйнштейны стоять у винно–водочных магазинов и считать деньги на бутылку. В школах отдают предпочтение математике... А ведь известно, что более 70 процентов людей — гуманитарного склада. Сужение сферы чтения — это сужение сферы гуманитарного. У нашего заместителя министра вышла прекрасная книга «Гуманизация и гуманитаризация математического образования в школе». Мы можем говорить о литературе массовой, элитарной... Но есть литература художественная, литература — хранительница духовности. Которая воспитывает, заботится о ребенке, о будущем граждан. А сегодня литература в нашей школе в роли мачехи, которой позволяют иногда встретиться с детьми. И иногда урок литературы стоит в расписании последним. Причем после урока физкультуры. У нас в программу внеклассного чтения включены прекрасные книги. И приключения, и фантастика... А обсудить их некогда — не хватает часов. Правда, и произведений для подростков у нас не хватает. И я предлагаю, если будет Год чтения или Год книги, вернуться к практике былых лет и объявить конкурс на лучшую книгу для детей и юношества.
— Мы все согласны с тем, что проблема падения интереса к чтению существует, назвали самые разные причины, попытались обозначить методы, которыми можно ее решить. Но нужно ли предпринимать нечто радикальное?
В.Гедройц: Само по себе ничего не решится. Здесь пускать на самотек нельзя. Вопрос приобщения к чтению — проблема комплексная. Силами только школы, или только семьи, или Министерства культуры либо Министерства информации, или писателей ее не решить. Только совместными усилиями мы может прийти к какому–то положительному результату. Что касается нашего министерства, то у нас есть разнообразные возможности приобщения людей к чтению. Например, массовые акции в связи с юбилеями писателей. Помните, как праздновались юбилеи Пушкина и Мицкевича, получившие огромный резонанс в обществе? Мероприятия — от открытия памятников до издания книг. Лучи света, исходящие от классиков, привлекали внимание и к творчеству всех наших писателей. Если серьезно вести разговор о том, чтобы назвать следующий год Годом чтения, можно было бы использовать тот факт, что будут праздноваться 125–летия Янки Купалы и Якуба Коласа... В центре внимания окажутся не только эти классики, но и вся литература, которой в этот год мы могли бы уделить более внимания, чем до сих пор. А возьмите тот же Национальный фестиваль песни и поэзии в Молодечно... С каждым годом приобретает все больший размах День белорусской письменности, проводимый нашим министерством совместно с Министерством информации. Это и встречи с писателями, журналистами, и выставки–продажи книг... И даже акция «Мастера искусств — труженикам села»... Я настаивал на том, чтобы в состав творческих бригад, выезжающих в сельские дома культуры, клубы, были включены писатели. Выступают звезды эстрады и тут же — литераторы. Вы бы посмотрели, как их слушают, как люди соскучились по встрече с живым белорусским писателем. Его обступают, просят автографы... Думаю, это хорошая традиция. И еще планируем посвятить год акции «Сельской библиотеке — мои книги». За последнее время библиотечный фонд сократился на 9 процентов, тенденция эта сохраняется и очень нас беспокоит. Книги стареют, списываются, замены нет... Поэтому хотим обратить внимание общественности, в том числе и писателей, на эту проблему и призвать принять участие в акции. Духовность нашего общества зависит от того, как мы будем относиться к литературе. Все–таки — в начале было Слово.
Р.Боровикова: Я згодна, што праблема гэта комплексная. Ва ўсiх краiнах мы бачым, як шануюць сваю культуру, стараюцца распаўсюдзiць яе, укладваюць у гэта сродкi. Нават пасольствы, якiя знаходзяцца ў Мiнску, стараюцца данесцi нешта сваё ў нашы культурныя цэнтры, бiблiятэкi. А мы неяк не ўмеем гэта рабiць. Я сутыкнулася з тым, што наша моладзь рыхтуецца адзначыць Хэлоўiн, свята з амерыканскай культуры. Яно сугучна з нашымi святамi... З Калядамi... Дык чаму мы не можам прапагандаваць нашы святы? Чаму моладзь не ведае, што i ў нас такое ёсць, i прыгажэй?
М.Шавыркин: Патрэбна агульнадзяржаўная праграма.
Вика Трэнас: Мы говорим о том, что надо дать больше времени на уроки литературы, усилить роль учителя... Но одновременно нужно выводить литературу за границы школьного кабинета. Для детей белорусская литература ассоциируется только с уроками. Не с культурой вообще, а с уроками. Нужно сделать книгу актуальной. Иначе ученик окончит школу и читать не будет.
Р.Боровикова: Кнiга — гэта вялiкае таемства. Чытаючы кнiгу, чалавек застаецца сам–насам з сабою, ён можа паразважаць, падумаць... Для таго ж людзi ходзяць i ў храм. Адбываецца момант ачышчэння. Глупства, калi кажуць, што логiку ў чалавеку выхоўвае матэматыка. Гэта няпраўда. Логiку выхоўвае мастацкая лiтаратура, i я лiчу, што нам ва ўсiх адносiнах патрэбны Год чытання.
— Главное, чтобы это не превратилось в какое–то официальное мероприятие. Не секрет, что та же школьная программа может отбить всякую охоту к чтению.
Р.Боборико: Если мы будем только составлять планы и отчитываться по их пунктам, мы не дойдем до рядового читателя.
Р.Боровикова: Мы задумалi мiжнародны фестываль дзiцячай казкi. Было б добрае ўключэнне ў Год чытання. Мяркуецца яшчэ сумесны праект з Баранавiцкiм унiверсiтэтам: бiблiятэка адной кнiгi. Усе беларускiя пiсьменнiкi былi б прадстаўленыя толькi адной кнiжкай. Ад старадрукаў да XXI стагоддзя. Яшчэ трэба звярнуцца да прамыслоўцаў. На вокладках сшыткаў можна змяшчаць анонсы новых кнiжак, iлюстрацыi да мастацкiх твораў.
Вика Трэнас: Если Год чтения будет проводиться, нужно подумать над менеджментом книги. В городе много неоновой рекламы — зубной пасты, пылесосов... Почему бы не сделать такую же броскую рекламу книги? Вот человек и ощутит присутствие в городе культуры.
А.Бельский: Если человек перестает читать, он перестает думать. Будет ли у нас думающее общество? Ведь интеллектуалами не рождаются, интеллектуалами становятся.
Кажется, идея о Годе чтения получила понимание у всех участников «круглого стола» и разговор получился заинтересованный... Ждем теперь ваших мнений, дорогие читатели.
Из читательской почты
В библиотеках и читальных залах много молодежи. Но спрашивают больше узкоспециальную литературу, меньше — художественную и гуманитарную. Возник новый идол — информация. Зато слабеет творческая фантазия. Суррогат воображения, механицизм... Однако пройдет время, многое перемелется, и новые поколения будут читать классику. Настоящая литература всегда будет востребована именно потому, что она опережающе точно видит, что происходит с окружающим миром и нами.
Леонид Пулькин, Речица.
Прочла, что в соседней России 2007 год провозгласили Годом чтения. Нам, белорусам, надо присоединяться к этой акции. Детей к чтению должны приучать родители. Учителя младших классов в школе стараются их научить бегло и правильно читать, ведь технику чтения детей регулярно проверяет завуч. А наши мамы, к сожалению, очень заняты: работа, ужин, сериалы, стирка, новая шуба и т.д. Папы думают о бизнесе, машинах, футболе, рыбалке, охоте и т.д. (спасибо, хоть не пьет!). Хорошо, когда есть грамотная, «продвинутая» бабушка. А так купили ребенку компьютер — и сбыли с рук.
Лидия ДавыдЧик, Любань.
Несмотря ни на что, мы должны вернуть статус самой читающей страны. В России в ближайшее время собираются принять национальную программу в поддержку чтения. Аналогичная программа как воздух необходима и белорусским читателям. Читателю, особенно без хорошего образования, трудно разобраться в безбрежном море современной книги. Пора нашему цивилизованному обществу ввести прозрачную и внятную систему оценки книг, чтобы наш народ воспитывался только на самых лучших и прогрессивных образцах отечественной и мировой литературы.
Константин Корнелюк, Витебск.
Неужели за период «культурной махновщины» мы настолько изменились, что без телевизионной раскрутки не способны отдать должное Достоевскому и Булгакову, Дудинцеву, Гюго и Дюма? Если это действительно так, то стоит ли удивляться тому, что на вопрос о Набокове молодое поколение вспоминает лишь вратаря хоккейной сборной России, а о Чайковском знает лишь то, что вроде бы он был нетрадиционной «ориентации»... Все это — наглядные последствия духовного безвременья предыдущего десятилетия, но не пора ли исправлять поспешности прошлого?
Сергей Чубаров, Витебск.
Поклонимся же великому таинству книжного чтения! Уразумеем, что азъ и буки всегда будут превыше всего, что могут дать нам ноутбуки. Литература существует, чтобы сотворить во всем человечестве единое сопереживательное чувство. Именно чувство — надсоциальное, наднациональное, дающее при этом простор развитию наций, социумов и отдельных человеческих судеб. Доверимся этому чувству.
Юрий Потолков, Гомель.
Фото Александра РУЖЕЧКА, "СБ".
