Гута — это оазис, внутри которого расположен Дамаск, а Восточная Гута — это пригород. Воюют там разные силы. С самого начала сирийской гражданской войны в этом районе собирались группы, оппозиционные режиму Башара Асада. Сейчас там действуют различные исламистские группировки — «Хайат Тахрир аш-Шам» (ХТС), «Джейш аль-Ислам» («Армия ислама») и другие. Чтобы противостоять им, к этим окраинам стянуты практически все силы САР: регулярная армия, «шабиха» (разношерстное сирийское ополчение, в том числе и с уголовным прошлым, нашедшее себе применение в «новой Сирии»), иранские вооруженные формирования, наемники.
Принятая резолюция СБ ООН содержит условие: прекращение огня не распространяется на боевые действия против «Аль-Каиды», ИГ, «Джабхат ан-Нусры». Но ни «Аль-Каиды», ни «Ан-Нусры» в Сирии не осталось. Некоторое время «Аль-Каиду» в Сирии представлял «Джабхат ан-Нусра», а затем в 2015 году часть его сторонников перешла в «Армию ислама», а часть в 2017 году вошла в ХТС. Потому, если придерживаться резолюции Совбеза ООН, то воевать и можно, и нельзя одновременно. Такой вот парадокс.
Как указывают некоторые наблюдатели, в Сирии сейчас имеется только два района, где скоплены вооруженные формирования исламской оппозиции, — Восточная Гута и Идлиб. Поскольку Турция занята операцией против Африна, военное наступление на Идлиб сейчас невозможно. Именно поэтому в Тегеране и Дамаске решили, что настало время выбить оппозицию из Восточной Гуты, пока весь мир увлечен турецким вторжением в Африн и палестино-израильским противостоянием.
Однако операция в пригородах Дамаска затягивается. По сводкам с фронта, боевики оказывают серьезное сопротивление. Наступающие проправительственные силы несут значительные потери — до 70 бойцов в день, что сопоставимо с потерями при взятии Алеппо в 2016 году. И при благоприятном стечении обстоятельств Дамаск способен применить тактику, опробованную в Алеппо: максимальное использование авиации и артиллерии, а затем — позиционная война в городе, которая затянется на достаточно большой промежуток времени. После этого боевики смогут договориться с представителями противоположной стороны, чтобы сдаться или уйти из города по гуманитарному коридору. При неблагоприятном стечении обстоятельств — перегруппировка сил оппозиции во время 30-дневной паузы – операция в Восточной Гуте может затянуться на неопределенный срок, а то и вовсе задохнуться.
В Восточной Гуте проживает около 400 тыс. человек. И что со всеми ими случится, воюющим сторонам абсолютно все равно. Как правительственным войскам, так и оппозиционным группировкам, потому что те с радостью прикрываются стариками, женщинами, детьми… Понятно, что в том вавилонском столпотворении, которое наблюдается сейчас в Восточной Гуте, кто угодно может использовать кассетные бомбы или распылить хлор, что, собственно, и случилось несколько дней назад. И каждая из сторон при этом с удовлетворением выдает в медиапространство фото с погибшими женщинами, страдающими детьми, медиками, выносящими присыпанных пылью младенцев из-под завалов. А жители Восточной Гуты остаются под бомбежками, без хлеба и медикаментов. По слухам, буханка хлеба в городе стоит в 22 раза дороже, чем в стране вообще. В связи с этим вполне справедливо звучит вопрос верховного комиссара ООН по правам человека Зейда Раада аль-Хусейна: «А не сошел ли мир с ума?»
shavialiou@bsu.by
