Его и иные просто удивительные вещи создает сын белорусского классика Михася Лынькова
Помню деревенскую печку, лампу у трубы. И я лежа проглатываю страницы удивительной книги «Миколка-паровоз». Знаю, уже за полночь, рано утром — в школу, но оторваться не могу. Мама, просыпаясь, ворчит: «Все керосин жжешь». А я прошу: ну страничку одну, ну еще одну…А потом были «Гой», «Над Бугом», «Соловей-разбойник». И, конечно же, «Векопомные дни». Кто этот роман тогда не читал? Поэтому, собираясь на встречу с Леонидом Лыньковым, сыном писателя, признаюсь, волновался. Мы, правда, не договаривались обсуждать творчество его именитого отца – сын пошел по другой стезе. Его позвала наука. На этом поприще он добился профессиональных высот, признания. Сегодня Леонид Михайлович — заведующий кафедрой защиты информации Белорусского государственного университета информатики и радиоэлектроники, доктор технических наук, профессор. На его счету более 120 патентов на изобретения, 250 научных работ, около 10 монографий…
О Миколке-паровозе я спросил, зная в общих чертах о направлении научного поиска Лынькова:
— Если бы события прошлых лет перенести в наше время, пел бы Миколка-паровоз: «Деду, деду, спрячь гранаты, что на поясе висят…»?
Ученый улыбнулся:
— Мы бы сделали их невидимыми…
И, поднимаясь из-за стола, предложил:
— Что говорить, идемте, показывать буду!
По дороге в лабораторию профессор начал пояснять суть:
— Защита техники, людей возможна в тепловом, магнитном и оптическом диапазоне. Мы можем, образно говоря, спрятать их, прикрыть, удалить, приблизить, сделать невидимыми, то есть обезопасить.
— Выходит, человека уже можно сделать невидимкой?
— Да, если одеть в определенные одежды. Тогда обнаружить его можно будет только с помощью самой современной техники. Но и она в большинстве случаев будет бессильна…
Лыньков стал показывать мне поглотители температур, материалы низкой оптической заметности, устройства, позволяющие спрятать объект. А во время демонстрации рассказывал:
— Американцы разработали систему, которая может выводить солдат из строя, они становятся недееспособными на определенное время. Установка формирует электромагнитные излучения достаточно мощные и буквально за две секунды разогревает поверхность кожи до 45 градусов, а болевой порог — 40 градусов. Человек получает болевой шок и отключается. Мы же предлагаем поглотители, которые эту электромагнитную энергию заберут на себя. Нагреваются они, а не тело…
— А где вы, Леонид Михайлович, берете для этого материал?
— В стенах наших лабораторий делаем, — замечает, не без гордости, ученый.
— Вот этот — легкий, этот — потяжелее. Материал наш и на мирном фронте незаменим. Я не оговорился, назвав нашу сегодняшнюю жизнь фронтом. У человека сейчас столько врагов: компьютеры, сотовый телефон, телевизоры, бытовые приборы и аппараты… Они вроде наши помощники и в то же время — недруги.
Мы проводили исследования на производствах с теми, кто почти весь день сидит у компьютеров. К четвергу процентов сорок из них жаловались на ухудшение зрения, быструю утомляемость. В принципе, организм восстанавливается через несколько дней отдыха. Но какой это отдых, если человек в понедельник снова у монитора? И так всю неделю, месяц, год. Особенно подвержены подобным негативным воздействиям молодые организмы.
И вот мы сделали специальную одежду, которая может полностью защитить тех, кто каждый день проводит у аппаратов. Смотрите.
— Симпатичный пиджачок. И легкий. Своего рода бронежилет против компьютера. А как же глаза?
— А для глаз у нас есть другое приспособление. Видите монитор? Перед экраном стекло. Но стекло не простое, а двойное, в полость вода залита, похожая по своим свойствам на кровь человека. Вода эта поглощает и отражает вредные излучения. Практически полностью.
— Ну а видимость, естественно, становится хуже?
— Яркость теряется всего на 8 процентов. Но эргономика сохраняется.
— А дорогая эта защита?
— Да. Она делается вручную. И пока существует только в нашей лаборатории. Как и костюм компьютерщика.
— Но вернемся к вашим материалам. Из чего вы их изготавливаете?
— Вот, смотрите: это сверхуплотненный материал. Здесь огромное количество микропор. То есть он радиопрозрачен. Я заливаю его специальной жидкостью. Он пропитался? Теперь в десять раз ослабевает вредная электромагнитная энергия, проходящая сквозь него. А если мы добавим еще один процент соли, то получим вещество с характеристикой человеческого тела. И вот тогда мы перед излучающим прибором поставим нашу ткань как барьер… Особенно она хороша для защиты от излучения мобильного телефона.
— И как вы назвали эту ткань?
— Компенсатор. Ее можно поместить в устройство, закрывающее ухо и часть головы. Говорите на здоровье!
Кстати, и о биометрических паспортах, о которых в последнее время столько спорят, мы тоже начинаем думать. Да, они хороши, но, попав в зону излучения, могут выйти из строя, как и банковские карточки.
Работая в некоторой степени на оборонку, мы все свои исследования стараемся направить в первую очередь для мирных целей. И трудимся исключительно в рамках известных физических принципов и закономерностей. Аппаратура современная, поверенная. Некоторые приборы изготавливаем сами на уровне лучших мировых аналогов. Вот недавно купили два оптических тепловизора…
— Леонид Михайлович, вы человек известный в научных кругах, преуспели в своем деле, добились многого. А не жалеете, что не пошли по иному пути? Мне говорили, что вы в юности пробовали себя во всем, в том числе и в литературе. И у вас получалось неплохо. Не позвала отцовская стезя?
— Да, были у меня творческие задатки. Я всю отцовскую библиотеку прочитал. Ходил на мероприятия, которые проводил Союз писателей Беларуси. Старался подражать отцу во всем, порой неосознанно. Слушал его наставления. Но, видно, не судьба. Зов науки оказался сильней. И я не жалею. Да и отец одобрял, что я пошел в РТИ.
Мне врезалось в память, как папа вел себя в зрелые годы. Не добивался ничего ни для себя, ни для родственников, как это делали другие. У меня и у родственников квартиры кооперативные – отец деньгами помог. Не скрываю, он не был бедным. Но никогда не жадничал. Большую сумму денег, которая у него была, завещал одному из детских домов. А там только через 15 лет построили спортзал! Михась Лыньков был человеком своей эпохи.
— А чем Михаил Тихонович увлекался в свободное от творчества время?
— Фотографией. Любил с техникой возиться, что-то ремонтировал, восстанавливал, мастерил. Особую страсть питал к моторам, старался оживить их, дать вторую жизнь. И это у него получалось. Любил по Нарочи промчаться с ветерком на моторной лодке, обдать отдыхающих волной. Кстати, лодок моторных у него было две. И рыбак он был заядлый.
— И, наверное, вас этим делом увлек?
— Да, тоже люблю с удочкой посидеть, отдыхая от суеты городской. Люблю собирать грибы под Раковом, где у меня дача, там их всегда много. Правда, в этом году погода подвела. Но сейчас мне уже не до грибов. Еду в Гонконг, потом в Китай. Деловые встречи, контракты…
