«Еще 23 августа прошлого года я заказала пошивку пальто в артели «Новый шлях». Начиная с первой же примерки, которая была назначена на 6 сентября, начались мои мытарства. До третьей примерки я проходила три месяца. Все это время мне почему–то мерили пальто с одним рукавом. Сначала я думала, что так надо. Но когда я стала примерять готовое уже пальто, оно опять оказалось без второго рукава. Я обратилась к заведующему. Долго искал он мое пальто и наконец предложил мне прийти завтра. С того дня прошел уже месяц, а пальто мое все еще не готово — никак не могут найти второй рукав» («Чем недоволен заказчик», 27.04.1936).
«Минская артель «Красный металлист» в 1954 году производила детские коляски устаревшей конструкции с явно неудовлетворительной отделкой. Коляски эти не пользуются спросом у населения, и торговые организации отказались их принимать. Белметаллосоюз давно собирается внедрить в производство более совершенный вид детской коляски, но практически ничего еще не сделал» («О качестве и внешней отделке товаров», 12.04.1955).
Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы отказаться объяснять приведенные выше факты с помощью логики. Дедуктивный метод если и был способен принести пользу для нормализации работы советской торговли, то только в плане расследования хищений и неприкрытого воровства. А для того чтобы докопаться до сути проблем, нам с вами понадобятся совершенно иные методы. И первое, что приходит на ум, — метод Хэнлона. Хэнлона, который не имел никакого отношения к хоккею и белорусской сборной, которого звали не Глен, а Роберт и который однажды просто предположил, что не всегда стоит приписывать злому умыслу то, что можно объяснить простой человеческой глупостью.
«Свои первые шаги производственное объединение «Электроизделия» начало с... остановки гродненского филиала — завода бытовых приборов. С производством бытовых электроприборов завод дошел, как говорится, «до ручки». В частности, почти в каждом утюге самой новой марки — с регулятором температуры — выявлялись дефекты. Давала себя знать при этом прежде всего сердцевина изделия — терморегулятор. Будучи небрежно собранным в условиях грубейших нарушений технологической дисциплины, он плохо выполнял свою задачу. И теперь тридцать тысяч сделанных в те времена утюгов прозябают на так называемых «приспособленных» складах. Что с ними делать? На заводе взялись было за исправление в каждом из них бракованных сердцевин и других деталей, но выполнить эту работу, оказывается, не так просто» («Ширпотреб — дело хлопотное», 27.04.1965).
« — Не будь таким сентиментальным болваном, Сэм!
— Сентиментальный я или нет, — упорствовал Сэм, — но, когда я вижу рабство, я понимаю, что это — рабство. А на Венере царит самое настоящее рабство!
Хэмпфри Уингейт фыркнул.
— Просто смешно! Клиенты Компании — служащие, работающие по законным, добровольно заключенным контрактам.
Джонс удивленно поднял брови.
— В самом деле? Что же это за контракт, на основании которого человека бросают в тюрьму, если он уходит с работы?»
Свою «Логику империи» знаменитый фантаст Роберт Хайнлайн написал в 1941 году, но надо ли говорить, что такие строки не могли быть опубликованы в СССР. Хотя журнал «Техника молодежи» напечатал первый рассказ американца в 1944–м («Дом четырех измерений»), многие годы Хайнлайн, выпускник Военно–морской академии, оставался для советских литературных критиков «ястребом» и антисоветчиком. В 1960 году писатель с супругой прокатились в турпоездку по СССР, а потом он написал ряд эссе, в которых не пожалел желчи для описания советской действительности («в местах, не оккупированных нацистами, многие из самых больших и пышных зданий были построены как раз в то время, когда американцы погибали, приводя в Мурманск конвои с грузами по ленд–лизу»; «В этой стране детей привозили в Москву и награждали за то, что они доносили на своих родителей»). После этого вплоть до 1991 года Хайнлайна издавать у нас перестали, а любители «звездных солдат» были вынуждены искать их в самиздатовских сборниках...
Однако мы чуть отвлеклись. «Логика империи» в канве нашего рассказа важна еще и в том смысле, что это именно в ней впервые встречается фраза, которая спустя почти сорок лет прославит малоизвестного издателя Хэнлона. Обращаясь к главному герою рассказа Хайнлайна Хемпри Уингейту, старик по кличке Доктор говорит: «Вы приписываете экономической подлости создание условий, являющихся просто следствием человеческой глупости. В колониальном рабстве нет ничего нового; это — неизбежный результат империалистической экспансии, естественный результат устарелой финансовой системы».
«Покупателям трудно понять, почему в продаже отсутствуют не очень сложные товары, необходимые в быту. Взять, к примеру, черенки для грабель и лопат, шинковки, ложки деревянные, сита, решета и прищепки для белья, о которых уже не раз писали. Их по–прежнему недостает. Предприятия местной промышленности и Министерства лесного хозяйства из года в год не удовлетворяют заявки торговли на изделия из дерева. На 1979 год мы заказали Министерству местной промышленности республики 130 тысяч черенков для грабель, а промышленность обещает их поставить только 20 тысяч штук» («И снова — о прищепке», 11.04.1979).
Живший на стыке XIII и XIV веков францисканский монах Уильям из Оккама, маленькой деревни в графстве Суррей в Южной Англии, провозгласил важнейший методологический принцип, который используется и в наши дни: «Не следует множить сущее без необходимости». Он получил название «бритвы Оккама», и под ней сегодня понимают принцип, утверждающий, что если существует несколько логически непротиворечивых определений или объяснений какого–либо явления, то следует считать верным самое простое из них. Изобретенный Робертом Хэнлоном «закон» по аналогии с принципом Оккама стал называться «бритвой Хэнлона», а вывод Хайнлайна стал тоже «бритвой», но «бритвой Хайнлайна»: «Никогда не приписывай злонамеренности тому, что вполне объясняется глупостью; но не исключай злонамеренности».
Людей, пытавшихся объяснить логикой идиотизмы современной жизни, на самом деле даже больше, чем можно себе представить. Американский писатель–фантаст однажды заявил, что «ничто и никогда не является абсолютно верным» (закон Старджона), итальянский инженер Вильфредо Парето подсчитал, что «20% усилий дают 80% результата, а остальные 80% усилий — лишь 20% результата» (закон Парето), канадский педагог Лоуренс Питер однажды обнаружил, что «в иерархической системе любой работник поднимается до уровня своей некомпетентности» (принцип Питера), а британский военный историк Сирил Паркинсон в 1955 году опубликовал в журнале The Economist сатирическую статью, в которой сформулировал закон, который прославил его самого куда больше исследований английского торгового флота. «Работа заполняет время, отпущенное на нее», — написал тогда Паркинсон, и сегодня существует несметное количество настоящих и выдуманных законов Паркинсона.
Впрочем, больше всего последователей у Эдварда Мерфи. В 1949 году этот капитан американских ВВС исследовал вместе с коллегами причины падений самолетов, и, как гласит легенда, фраза («Если существуют два способа сделать что–либо, причем один из которых ведет к катастрофе, то кто–нибудь изберет именно этот способ») впервые была сказана в момент, когда заведенный самолетный двигатель начал вращать пропеллер не в ту сторону. Как потом выяснилось, техники установили детали задом наперед. Руководитель проекта тогда же назвал эти постоянные неполадки «законом Мерфи». Байка попала в прессу, и чем больше раскручивался маховик истории, тем больше появлялось «законов Мерфи». Никакого отношения ни к самому капитану Мерфи, ни к проектам ВВС, ни даже к технике вообще они не имели и не имеют. «Не важно, что что–то идет неправильно. Возможно, это хорошо выглядит», — гласит один из них. «Один раз в жизни фортуна стучится в дверь каждого человека, но во многих случаях человек в это время сидит в соседнем кабачке и не слышит ее стука», — утверждает другой. А вот и третий: «60–дневная гарантия означает, что товар развалится на 61–й день». Этим истинам нет числа, однако знать и помнить их не мешает не только тем, кто однажды решил исследовать проблемы советской торговли. «Того, что вам нравится, всегда нет в продаже» — так законы Мерфи объясняют причины, по которым дела идут плохо. Издавая «Вторую книгу законов Мерфи», Роберт Хэнлон, казалось, просто написал эпиграф («Никогда не приписывайте злому умыслу то, что вполне можно объяснить глупостью»), а на самом деле прошелся бритвой по горлу здравого смысла.
