Руины Белого дворца
Один за пятерых
75–Й отдельный разведывательный батальон был сформирован в Орле в 1939 году на базе разведроты 6–й стрелковой дивизии. Часть специфическая, посему по штату в ней должно было состоять в два раза больше военнослужащих, чем в общевойсковых батальонах — до 700 человек. Кроме этого, в состав батальона входила кавалерия, танки и броневики, артиллерия, моторота, хозяйственный взвод и взвод боепитания. В сентябре 1939–го батальон вошел в Западную Белоруссию, участвуя в походе Красной Армии. В те дни бойцы прошли от Слонима до Ружан, а уже в ноябре часть расквартировали в Брестской крепости. Долго «скучать» разведчикам не пришлось — уже зимой 1939–го их отправили в Финляндию, откуда многие не вернулись.
К началу Великой Отечественной часть испытывала серьезный некомплект. Несмотря на то, что мобпланом по штату предусматривалось 640 человек, батальон был укомплектован не полностью даже по штату мирного времени. По данным Центрального архива Минобороны СССР, его численность на 29 мая 1941 года составляла: 14 командиров, 3 политработника, 7 человек остального начальства и 166 личного состава. Техники в батальоне тоже не хватало.
Кадровую нехватку командование заменяло... усиленной боевой и политической подготовкой: тактические занятия, полевые выходы, учения. Словом, по принципу один разведчик должен воевать за пятерых. Систематически проводились и политзанятия, на которых бойцам говорилось, что имеется два очага опасности: японский империализм и немецкий фашизм. По воспоминаниям защитников, большое внимание уделялось изучению положения не только в стране, но и за рубежом. Средний командный состав изучал немецкий язык.
Не на последнем месте была и физподготовка. Подразделение в основном состояло из спортсменов.
Меж тем тучи сгущались. Сын командира батальона Иван Кудинов рассказывал, что за две недели до войны у них сняли телефон, а отец говорил, что очень часто замечал, как немцы фотографировали территорию, обходя крепость во время работ по возвращению на родину останков немецких солдат, погибших в Первую мировую войну.
Жена командира бронемашины заместителя политрука Николая Кречикова, приехавшая к мужу в крепость, поразилась тому, что ходить по территории ей не разрешалось, да и самой было страшно. Ежедневно хоронили командиров и над крепостью появлялись немецкие самолеты. Советские «гнали» их до границы, не открывая огня. Выходить из крепости ей не разрешалось и пропуск выдали только в день отъезда — 19 июня.
При этом политика командования вызывала, мягко говоря, недоумение. В такой тревожной обстановке в батальоне вдруг стали... распускать боевых «кадровиков» и пополнять часть новобранцами из Западной Белоруссии и Украины. А 15 июня по распоряжению вышестоящего начальства все боеприпасы были сданы на склад. За 7 дней до войны...
Музей обороны Брестской крепости
Разведка ведет бой
В ПЕРВЫЕ минуты немецкого вторжения офицеры, командиры среднего звена батальона бросились в часть. Рыдающие жены умоляли не оставлять их, но офицеры уходили в подразделения. На момент нападения в казармах не было ни одного командира. Внезапность ночной атаки и отсутствие командиров сказалось на панической обстановке первых часов войны.
Основная часть танков и бронемашин была уничтожена при артобстреле, а оставшуюся исправную технику разведчики пытались выводить из парка, несмотря на ожесточенный минометный и пулеметный обстрел врага. Однако и эти боевые единицы были подбиты. Вырваться удалось только одному экипажу БА–10. С некоторых машин, которые так и не удалось вывести, были сняты и установлены в окнах зданий пулеметы. Осознав, что находятся в плотном окружении и вырваться практически невозможно, разведчики перешли к обороне.
В первые часы войны в расположении штаба батальона появился секретарь комсомольского бюро рядовой Алексей Шугуров. Он собрал разведчиков батальона, оставшихся в расположении, объяснил ситуацию. Все солдаты были расставлены по окнам казарм. Немцы шли фронтом 15 — 20 человек, но их атаки были отражены. Тогда немцы подогнали танки и стали стрелять с близкого расстояния.
К двум часам дня гитлеровцы предприняли штурм и на другом участке расположения батальона — Белого дворца. Но их атака также была безуспешной. После того как здание разрушили, защитники спустились в его подвалы, успев захватить боеприпасы и немного продовольствия. На третьем участке подразделения — в здании Инженерного управления — на помощь разведчикам пришло около 300 человек из 84–го стрелкового полка, возглавляемых комиссаром Фоминым. По его команде на втором этаже казармы установили два пулемета и заняли позиции 4 автоматчика. Как вспоминал повар разведбата рядовой Петр Золотарев, прошло немного времени и со стороны Буга начали приближаться немцы. Шли они колонной по четыре человека. Красноармейцы подпустили их поближе к зданию, а затем открыли шквальный огонь. Бойцы выскакивали из казармы и бросали в фашистов гранаты. Среди гитлеровцев началась паника, большинство наступавших погибло. Остальные отступили. После отражения атаки защитники подобрали немецкие автоматы, перевязали раненых трофейными санпакетами.
Гитлеровцы в Брестской крепости
С наступлением темноты часть бойцов перешла в казарму разведбата, где возглавлял оборону комсорг Шугуров. Вскоре с ним связался комиссар Фомин и как секретарю партийной группы роты приказал командовать всей группой, которая сосредоточилась в подразделении разведбата. Некоторые из разведчиков принимали участие в попытке захвата и отброса немцев из столовой командного состава и клуба 84–го стрелкового полка. Во время боевых действий комсорг Шугуров твердил об одном: во что бы то ни стало держаться до подхода наступающих частей. Но с каждым часом надежды на подкрепление угасали, и разведчики решили прорываться из крепости.
Комсорг собрал всех уцелевших воинов батальона, обсудил с ними обстановку. На прорыв согласились все. Красноармейцы планировали переходить Мухавец двумя потоками. С первым — командир, потом по его сигналу идут все остальные. Разведчики вышли из казармы и собрались у ворот. Из столовой их поддерживали пулеметы. Во главе с Шугуровым 10 — 12 бойцов перебежали через мост и низиной, у самой воды, добрались до вала. Закрепившись на валу, они хотели отвлечь фашистов огнем и тем самым помочь остальным бойцам выйти из здания казармы. В это время был ранен сам Шугуров. Уцелевшие попытались прорваться еще дальше, но попытка не принесла успеха. В итоге все вернулись назад и вновь заняли оборону. Шугуров попал в плен, только в 1945–м его освободили американцы.
...Через несколько дней на всех участках подразделения не было боеприпасов и еды, людей мучила жажда. Тем не менее разведчики героически держались, не собираясь сдаваться в плен. Именно им принадлежит известная надпись «Умираем не срамя», которая после войны была обнаружена в Белом дворце вместе с останками бойцов и командиров, личными вещами, оружием, стреляными гильзами и пулеметом «максим».
Официально принято считать, что 28 июня — последний день, когда разведчики давали бой, однако историки не исключают, что небольшие группы или отдельные воины укрывались и вели перестрелки и в последующие дни.
Картина Петра Кривоногова «Защитники Брестской крепости», 1951 год
И на Тихом океане свой закончили поход
ВЫРВАВШИЕСЯ из окружения разведчики, отступая, вливались в новые формирования. От батальона осталось около 20 человек. Подразделение соединилось с частями 6–й стрелковой дивизии. В дальнейшем разведбат был преобразован в разведывательную роту. В зимнем наступлении 1942 — 1943 годов вместе с войсками дивизии разведчики прошли победоносный путь, участвовали в освобождении города Балаклея. 18 августа 1943 года освобождали город Зимиев, 27 сентября дивизия освободила северо–западную часть Днепродзержинска. В 1944 году часть участвовала в Корсунь–Шевченковской и Ясско–Кишиневской операциях. На заключительном этапе войны разведчики 6–й стрелковой дивизии участвовали в освобождении Румынии, Венгрии, Чехословакии. В августе 1945 года их перебросили в Японию, где воины прошли более полутора тысяч километров.
25 октября 1945 года 6–я стрелковая дивизия была расформирована в связи с сокращением Вооруженных Сил. На этом окончился и боевой путь разведроты, созданной из 75–го разведбата. В музее обороны Брестской крепости события тех дней освещает фрагмент экспозиции одного из залов. Среди реликвий — тот самый разбитый пулемет «максим» и кирпичи со словами «Умираем не срамя», изъятые из подвалов Белого дворца.
Александр МИТЮКОВ
