400 тысяч доз — таков вклад Беларуси в «общемировой запас» живой тканиПока литераторы упражняются в игре словами, заставляя кровь стыть в жилах, закипать от возмущения и проливаться понапрасну, в руках медиков–трансфузиологов она становится тем богатством, перед которым меркнут все сокровища мира. Потому что цена у нее одна — жизнь человека.
Входишь в здание РНПЦ гематологии и трансфузиологии — и ты для окружающих уже априори донор. Приходят они сюда исправно: одни — каждые 2 месяца сдавать кровь, другие — каждые 2 недели плазму. Мужчин до 40 традиционно большинство. (Женщинам с венами немного «не повезло»: лаборанту нужно быть настоящим виртуозом, чтобы попасть шприцем в эти тоненькие, подчас едва заметные «веточки»!)
«Основной мотив наших подопечных — гуманность, — уверена заместитель директора центра по трансфузиологии, кандидат медицинских наук Эсфирь Свирновская. — Когда мы проводили анкетирование, 58 процентов из них написали, что ими движет желание помочь, что они как бы возвращают людям долг, потому что в свое время переливание крови спасло или самого донора, или его близких». Как бы мы ни пеняли на наш «жестокий век», и сегодня слово «донор» по–прежнему означает только «дарить» и ничего больше. И в кассах на первом этаже центра, подчеркивает Эсфирь Лазаревна, донорам ни в коем случае не «платят за кровь», а лишь выдают средний заработок за те 2 выходных дня, которые положены им по закону. Был в истории центра один мужчина, который, задавшись целью, скопил таким образом на машину. Но все эти годы его кровь шла на приготовление препаратов иммуно-
глобулина, помогая появляться на свет малышам в семьях, где у мамы с папой резус–конфликт. Впрочем, лучше всего вознаграждает человека сама природа. Белорусские трансфузиологи три года изучали параметры здоровья самых активных доноров и теперь точно знают: донорство — дело настолько же благородное, насколько и благодарное. За счет постоянного «тренинга» организм быстрее и легче переносит впоследствии травмы, кровотечения. Кроводачу даже можно рекомендовать мужчинам, женщинам «элегантного возраста»...
Картотека РНПЦ гематологии и трансфузиологии, наверное, самая монументальная в нашей медицине. Один миллион персоналий! Здесь собраны как все поколения белорусских доноров, так и все те, кому донором уже не бывать, — состоящие на наркологическом учете, перенесшие сифилис, вирусные гепатиты, ВИЧ–инфицированные и больные туберкулезом. Лишь первый этап жесточайшей системы отбора, которую не может позволить себе ни одна страна Европы. Так что если хотите найти объективно здоровых людей — ищите среди доноров. И все же каждый раз у любого из них возьмут дополнительно «архивный образец» сыворотки, проверят кровь на вирусные инфекции, а потом... законсервируют. Потому что, увы, есть «окно» — те недели, когда самые лучшие тест–системы не в силах обнаружить вирус, если он прокрался в организм буквально на днях. Надежнее с плазмой: максимум через 3 месяца «карантина» вопрос «заражена — не заражена?» снимается с гарантией в 99,99 процента. Другое дело — эритроцитная масса, концентрат тромбоцитов. Их больницы ждут в течение нескольких дней, это «спасательный круг» для самых серьезных пациентов. И здесь начинается заключительный этап «антивирусной программы» — когда уже лечащий врач у постели больного решает: перелить или все же не рисковать без нужды. Перед таким выбором, между прочим, стоят медики во всем мире. Потому что до сих пор никто и нигде не может обеспечить абсолютную безопасность. Недаром ВОЗ так и рассчитывает: норма — если в каждой стране ежегодно через переливание крови заражается ВИЧ–инфекцией не более двух человек на 1 млн. процедур. В Беларуси это случилось лишь однажды. За все 20 лет наблюдения. Тогда как в Европе последнее пятилетие доноры с кровью «дарят» ВИЧ 250 реципиентам. Ежегодно. «Мы держим планку так высоко только потому, что придерживаемся уже сверхтребований, сверхгарантий. Их заложил Закон «О донорской крови и ее компонентах», и символично, что он был самым первым из тех, которые подписал Президент», — говорит Эсфирь Свирновская.
Кстати
Сегодня кровь доноры сдают около 120 тысяч раз в год, и лишь каждый 12–й делает это из «материальной заинтересованности». В результате на каждого из нас только в 2004 году было заготовлено порядка 18 мл цельной крови.
