Это кажется невероятным, но борьба с социальным паразитизмом была четко прописана даже в Гимне Белорусской ССР, исполнявшемся до 1952 года на музыку “Интернационала”. “Презренны вы в своем богатстве, угля и стали короли! Вы ваши троны, тунеядцы, на наших спинах возвели” — эти строки относились, конечно, к помещикам и прочим империалистам, но все же факт любопытный. Спустя чуть меньше десятилетия из уст председателя союзного КГБ Александра Шелепина прозвучала программная речь уже в отношении тунеядцев внутренних: “Советские законы — самые гуманные в мире, но их человеколюбие должно распространяться лишь на честных тружеников. А в отношении паразитических элементов законы должны быть суровы, ибо указанная категория лиц — это наш внутренний враг”. Как же страна, разгромившая внешнего врага, громила врага внутреннего?Советская кампания по борьбе с тунеядством стартовала не в 1961 году, как принято считать, а десятилетием ранее. Экономически страна оправилась от страшной войны, социально — не в полной мере: на городских рынках и вокзалах полно бывших фронтовиков (порой фальшивых), зарабатывавших на жизнь попрошайничеством. В июле 1951-го появился указ Президиума Верховного Совета СССР “О мерах борьбы с антиобщественными, паразитическими элементами”, предусматривавший высылку “летунов” за 101-й километр, а при повторном задержании — “посадку” на год. В 1952 году таковых набирается 156 тысяч человек, в 1953-м — 182 тысячи. 70% задержанных составляли инвалиды войны и труда, 20% были впавшими во временную нужду, еще 10% — профессиональными нищими.
Бериевская амнистия 1953 года несколько отвлекла внимание МВД и общества от попрошаек: на фоне стремительного разгула преступности стало не до безобидных в общем-то “паразитов”. За них взялись вновь лишь в 1956 году: в преддверии Всемирного фестиваля молодежи и студентов было решено “приобщить к труду цыган, занимающихся бродяжничеством”. С 1957 года в советский обиход ввели национально-нейтральное понятие “тунеядец”, под которым стали понимать лиц, сознательно уклоняющихся от официального труда либо извлекающих нетрудовые доходы. Писатель Сергей Довлатов привел характерный монолог одного из таких типов: “Где логика?! Покупаю болгарское одеяло за тридцать рэ. Делю его на восемь частей. Каждый шарф продаю за тридцать рэ. Так где же логика?!”
Всенародное же наступление на “паразитов” — с активным формированием соответствующего общественного мнения — стартовало в мае 1961-го. С принятием указа “Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни” под и ранее существовавшую уголовную статью стали подпадать те, кто не работал более четырех месяцев в году. Исключение было лишь для женщин, воспитывавших малолетних детей, остальным же светили высылка на срок от 2 до 5 лет и обязательное привлечение к труду по месту поселения. Присваиваемая таким лицам аббревиатура БОРЗ (“без определенного рода занятий”) быстро перекочевала из официальных документов в уголовный, а затем и в народный обиход: появилось неодобрительное в общем-то определение “борзой” или “борзый” — тип, стойко не желающий работать. Это в какой-то степени предопределило и общественное противодействие “борзоте”: “отловом” тунеядцев стали заниматься, помимо милиции, дружинники и комсомольские патрули.
В те годы “Литературная газета” задавалась актуальным вопросом: “Москва от дармоедов избавится, а Минск, Омск или Ташкент их получат? Что от этого изменится?” и предлагала “всех злостных тунеядцев выселять не на 101-й километр, откуда ходит электричка, а в отдаленные необжитые районы. И там дать им право пользоваться только тем, что сами создадут”. Работа по “отлову” неработающих спорилась: за 4 года действия последнего указа были выявлены более полумиллиона тунеядцев, из них 37 тысяч человек высланы в северные регионы СССР. Всемирно известный советский тунеядец — поэт Иосиф Бродский, сосланный в Архангельскую область, позже назвал работу в северном совхозе “самым счастливым временем в его жизни”. Однако в Москву летел поток жалоб от руководства этих регионов: принимать ссыльных было проблематично — ни работы, ни жилья для них не было. В 1965 году высылку тунеядцев отменили, начав их привлекать к труду по месту жительства. Именно этот эпизод показан в знаменитой “Операции “Ы”.
Но наиболее полно и без сатирических изысков всю неоднозначность борьбы с тунеядцами показала другая советская кинокартина, снятая, кстати, в Минске, — художественная драма 1986 года “Плюмбум, или Опасная игра”. К тому времени под тунеядцами стали подразумевать весьма расширенный асоциальный состав: алкоголиков, наркоманов, бродяг, иную околокриминальную среду. Конечно же проживать рядом с подобными нормальному человеку — та еще мука. Но показанная в фильме история 15-летнего подростка, решившего стать “санитаром общества” и незаметно превратившегося в бездушного крушителя людских судеб, показала, что эту проблему одними только жесткими методами не решить.
Тунеядцы всех стран
В большинстве развитых стран нетрудоустроенные граждане получают пособие по безработице, но для получения господдержки они должны предпринимать определенные усилия. Так, чтобы пользоваться пособием по безработице в США, американец должен работать определенное время и получить оговоренную сумму. Расчет уровня пособия определяется путем оценки зарплаты безработного за 6—12 отработанных им месяцев года, предшествовавших увольнению.
В Германии безработные граждане также могут рассчитывать на пособие, однако в случае, если человек необоснованно откажется от работы, которую социальные службы сочтут для него подходящей, пособие может быть значительно уменьшено или вовсе отменено.
Власти Японии обеспокоены распространением движения хиккимори, участники которого — в основном молодые люди — ведут отшельнический образ жизни, живя за счет родителей или пособия по безработице.
Периодически о желании наказывать тунеядцев высказываются и в России. Летом этого года такую инициативу предложило законодательное собрание Самарской области. Год назад уполномоченный по правам ребенка Павел Астахов также выступил с инициативой возвратить уголовную ответственность за социальный паразитизм. Детский омбудсмен считает, что увеличение социальных выплат в стране может привести к появлению прослойки иждивенцев.
osipov@sb.by
