Продолжаем публиковать хронологию военный действий, иллюстрированную открытками из коллекции известного белорусского историка и коллекционера, лауреата премии «За духовное возрождение» Владимира Лиходедова.26 августа (7 сентября). Генеральное сражение при с. Бородино между главными силами французской армии под командованием Наполеона.
Это известное событие воспето в таких классических произведениях, как поэма Лермонтова «Бородино» и эпопея Льва Толстого «Война и мир». Со стороны французов в нем принимало участие 135 000 человек, в русской армии под командованием генерала от инфантерии М.И. Кутузова — 132 000 человек.
Замысел Кутузова состоял в том, чтобы путем активной обороны нанести французским войскам как можно большие потери и сохранить российские войска для дальнейших действий. Начальная позиция выглядела как прямая линия, идущая от Шевардинского редута на левом фланге через большую батарею на Красном холме, названную позднее батареей Раевского, село Бородино в центре, к деревне Маслово на правом фланге. Кутузов говорил: «Когда неприятель... употребит в дело последние резервы свои на левый фланг Багратиона, то я пущу ему скрытое войско во фланг и тыл».
Сражение началось еще 24 августа, когда неприятель пытался захватить Шевардинский редут, но пехота генерал–лейтенанта Неверовского раз за разом выбивала его. Это дало возможность российским войскам выиграть время для оборонительных работ.
Как писал М.Лермонтов:
«Ну ж был денек! Сквозь дым летучий
Французы двинулись, как тучи,
И все на наш редут.
Уланы с пестрыми значками,
Драгуны с конскими хвостами,
Все промелькнули перед нами,
Все побывали тут».
Бородинская битва началась утром 7 сентября, в день Владимирской иконы Божией Матери. Группировка маршала Л. Даву пошла в атаку против левого фланга русских, где находились Семеновские флеши, обороной которых руководил генерал П.И. Багратион. Корпус генерала Ю. Понятовского попытался выйти в тыл Семеновским флешам, где вступил во встречный бой с корпусом под командованием генерала Н.А. Тучкова.Решающее сражение в первой половине дня разгорелось за Семеновские флеши, обороной которых лично руководил генерал Багратион, смертельно раненый в бою. Ценой огромных потерь французам удалось выбить русских. Была взята и Курганная высота, где находилась батарея под командованием генерала Н.Н. Раевского. Новую линию обороны русских войск стали организовывать за Семеновским оврагом.
Настал критический момент битвы. Наполеон бросил вперед конные корпуса И. Мюрата, но Измайловский и Литовский полки, построившись в каре, трижды отразили натиск. Левый фланг наполеоновской армии атаковали кавалерийские полки Ф.П. Уварова и М.И. Платова, что дало возможность Кутузову подтянуть резервы. Затем удар французы нанесли по батарее Раевского, которую обстреливали около 300 орудий. Батарею взяли, но французов остановили конные полки под руководством генерала М.Б. Барклая–де–Толли.
Наполеон, оценив свой ущерб и упорство противника, отвел войска на исходные позиции. Русские войска тоже отступили.
Потери в этой битве были огромны. Русские потеряли 44 тыс. чел., французы и их союзники — свыше 58 тыс. Главный результат Бородинской битвы в том, что она не позволила Наполеону одолеть противника в генеральном сражении, что нарушило его стратегические планы.
Генерал–майор артиллерии Илья Радожицкий вспоминал: «С восхождением солнца, по всей линии от левого фланга до середины, открылась ужасная канонада из пушек, гаубиц, единорогов. Выстрелы так были часты, что не оставалось промежутка в ударах: они продолжались беспрерывно, подобно раскату грома, производя искусственное землетрясение. Густые облака дыма, клубясь от батарей, возносились к небу и затмевали солнце, которое покрывалось кровавою пеленою, будто изменяясь от ожесточения и ярости человеческой...Кавалерия наша мешалась с неприятельской в жестокой сече: стрелялись, рубились и кололи друг друга со всех сторон. Уже французы подошли под самый люнет, и пушки наши после окончательного залпа умолкли. Глухой крик давал знать, что неприятели ворвались на вал, и началась работа штыками. Французский генерал Коленкур первый ворвался с тыла на редут, и первый был убит; кирасиры же его, встреченные вне окопа нашею пехотою, были засыпаны пулями и прогнаны с большим уроном.
Между тем пехота неприятельская лезла на вал со всех сторон и была опрокидываема штыками русских в ров, который наполнялся трупами убитых; но свежие колонны заступали на место разбитых, и с новою яростью лезли умирать; наши с равным ожесточением встречали их, и сами падали вместе с врагами. Наконец французы с бешенством ворвались в люнет и кололи всех, кто им попадался; особенно потерпели артиллеристы, смертоносно действовавшие на батарее. Тогда курганный люнет остался в руках неприятелей. Это был последний трофей истощенных сил их. Груды тел лежали внутри и вне окопа; почти все храбрые защитники его пали. Так жестока была битва...
Неприятели овладели всеми нашими редутами на левом фланге и по левую сторону большой дороги; они сдвинули нас с позиции только на одном фланге и заняли третью часть ее; посему они выиграли не более как вполовину. Победа их не была победою; русские не были разбиты, приведены в замешательство, нигде не бежали».Адъютант Наполеона Франсуа де Сегюр вспоминал: «Солдаты Фриана, выстроившиеся против Семеновского, отразили первые атаки. Но на них обрушился такой град пуль и картечи, что они смутились. Один из командиров, устрашившись, скомандовал отступление. Но в этот критический момент к нему подбежал Мюрат и, схватив его за шиворот, крикнул:
— Что вы делаете?
Полковник, показав ему на землю, усеянную ранеными и убитыми, отвечал:
— Вы видите, что здесь больше нельзя держаться!
— А! — воскликнул Мюрат. — Но ведь я же остаюсь здесь!
Эти слова остановили полковника и, пристально посмотрев на короля, он холодно проговорил:
— Это правда! Солдаты, вперед! Дадим себя убивать!
Однако Мюрат отправил Борелли к императору с просьбой о помощи. Этот офицер указал на облака пыли, поднимаемые атаками кавалерии на высотах, где было до этого времени спокойно после победы французов. Несколько ядер, в первый раз, упали почти к ногам Наполеона. Неприятель приближается!
Борелли настаивал, и император обещал, наконец, послать свою Молодую гвардию. Но едва она сделала несколько шагов, как он уже сам приказал ей остановиться... Он не выказывал ни беспокойства, когда снова увидел битву, ни какого–либо нетерпения и досады на своих или неприятеля. Он только делал жест грустной покорности, когда ему докладывали ежеминутно о потере его лучших генералов. Он вставал, делал несколько шагов и снова садился.
Его окружающие смотрели на него с изумлением. До сих пор в таких серьезных столкновениях он всегда был деятелен и спокоен. Но теперь это было тяжелое спокойствие, вялая, бездейственная кротость».
Наполеон признавался, что «из всех моих сражений самое ужасное то, которое я дал под Москвой». Император Александр I объявил о Бородинском сражении, как о победе, князь Кутузов был произведен в генерал–фельдмаршалы с пожалованием 100 тысяч рублей. Всем бывшим в сражении нижним чинам было пожаловано по 5 рублей на каждого.
