Образ жизниВ справочном издании «Прафесары и дактары навук Беларускага дзяржаўнага унiверсiтэта» о профессоре факультета журналистики Борисе Васильевиче Стрельцове сказано, как это и положено в такого типа фолиантах, коротко и без эмоций. Сухо перечислены этапы жизненного пути и творческие достижения: «...вучыўся на фiлалагiчным факультэце БДУ, сумяшчаючы вучобу з работай у рэдакцыях газет (бабруйскай абласной газеце «Савецкая Радзiма», «Чырвоная змена», «Звязда»). З верасня 1969 г. — на факультэце журналiстыкi БДУ... апублiкаваў сотнi публiцыстычных i мастацка–публiцыстычных твораў, шмат навуковых артыкулаў i брашур. Ён — аўтар чатырох сцэнарыяў дакументальных фiльмаў i пяцi мастацка–публiцыстычных альбомаў, прысвечаных Беларусi... лаўрэат прэмii Мiжнароднай канфедэрацыi журналiсцкiх саюзаў «За адметны ўклад у развiццё журналiстыкi»... Заслужаны дзеяч культуры Рэспублiкi Беларусь, лаўрэат спецыяльнай прэмii Прэзiдэнта Рэспублiкi Беларусь дзеячам культуры i мастацтва (намiнацыя «Журналiстыка»).
Асноўныя працы (манаграфii, вучэбныя дапаможнiкi, мастацкiя творы. — Рэд.): «Газета и мораль», «Публiцыстычнасць iнфармацыйных жанраў», «Аналiтычныя жанры», «Публiцыстыка. Жанры. Майстэрства», «Дзесятая пяцiгодка ў беларускiм нарысе», «Фельетон. Теория и практика жанра», «Основы публицистики. Жанры», «Свет и тени», «Асновы лiтаратурна–мастацкай творчасцi», «Асноўныя творчыя метады ў журналiстыцы», «Мiж крутых берагоў», «Наследнiк», «Сходзяцца бальшакi i прасёлкi», «Вячэрняя планета», «Чарадзейны туман». Большой перечень, но неполный. Из него выпали автобиографическая повесть «Метраном памяцi» и программное учебное пособие «Метод и жанр».
Констатация без эмоций, но сколько за этой констатацией бессонных ночей, размышлений, творческих взлетов и озарений.
— Тебя не слишком озадачивает то, что вопросы будет задавать не профессиональный журналист, а родная дочь, которой отдельные ответы в общем–то известны?
— Ничуть. Пришел бы за интервью журналист — разговор был бы таким же. Ведь почитай все сегодняшние профессионалы — мои ученики. Родные, я не лукавлю, люди... И они меня знают как облупленного, и я их не забываю...
— Значит, буду знакомить с тобой читателей «СБ»...
1. Как бы ты сам представил себя читателям?
— Ну как я еще могу представить себя? Журналист! Журналист, для которого журналистика не только профессия, но и образ жизни. В первый день весны 2006 года буду отмечать три даты, три вехи своей жизни: 80 лет со дня рождения, 60 — от начала творческого пути (опубликовал свой первый репортаж в газете Группы советских войск в Германии «Советская Армия») и 55 лет в белорусской журналистике на профессиональной основе.
2. Вспоминаются ли детские годы? О чем мечталось тогда и «на заре туманной юности»?
— Вундеркиндом я не был. Правда, учился хорошо и пописывал стишки. Мечтал стать летчиком (как Чкалов), потом шахтером (как Стаханов), потом полярником (пароход «Челюскин»), потом... А потом все мечты оборвала война. Я из поколения подростков, которых жестоко опалила война. Опалила, но, слава Богу, не ожесточила. Моя повесть «Метраном памяцi» — о том времени, о погибших друзьях, о героике и ужасах первых дней войны. Очень сожалею, что в издательстве покалечили книгу, заставив меня убрать трагические моменты. Оправдываясь, редактор заявил: «Автор старается, чтобы что–то случилось, а редактор — чтобы кое–что не случилось».
3. В каких человеческих слабостях ты не можешь себе отказать?
— Есенина любишь? Тогда должна помнить вот эту строфу:
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве...
Было, все такое было: мял цветы, обламывал сирень... Спешил после солдатчины. А лучшие годы, шесть лет, провел возле артиллерийского лафета. Притом в заграничье. Там поцелуй с немкой считался изменой Родине. А сейчас какие мои грехи? Оторваться от рабочего стола — и на бочок. Благо удобное лежбище рядом. Люблю парилку — с веничком, с напарником, который отутюжит, отхлопает спину. Он тебя, ты — его. А еще не прочь опрокинуть рюмочку–другую с друзьями, в застольной беседе. Курить бросил, отступился от сигареты и теперь критикую других курильщиков — за слабость.
4. Чьим мнением дорожишь больше всего в своей работе?
— Собственным. И стараюсь обосновать это мнение. Известный публицист Анатолий Аграновский сказал: «Хорошо пишет не тот, кто красиво пишет, а тот, кто хорошо думает». Если думаешь — значит, будет собственное мнение. Ну и, конечно, мнением коллег. Журналистский труд индивидуальный и в то же время коллективный.
5. Когда ты предпочитаешь писать? Утром, днем, ночью?
— Ночью предпочитаю спать. Если не одолевает бессонница, а такое бывает, — тогда начинаю считать черных овечек, а иногда принимаю валокордин. А насчет писать — это смотря что. Серьезные вещи пишу утром, на свежую голову; проходные, несложные — днем. Кандидатскую диссертацию писал, работая в газете «Звязда». Вставал в пять утра — и работал часа три. Каждый день, чтобы не терять нить исследования. За год управился. Докторскую таким же манером, но дольше. Роман и повести создавались в основном тоже по утрам. А вот свои «абразкi» (короткие новеллы) пишу по вдохновению, в любое время суток, иногда использую и бессонницу.
6. На что не жаль потратить миллион?
— До деноминации у нас все были миллионерами. Правда, на харчи, на штаны не хватало. А сейчас? Не знаю. Как и Маяковскому (упаси Боже подумать, что я приравниваюсь к его таланту), «мне и рубля не накопили строчки».
7. Интеллигентность. Что это такое в твоем понимании?
— Я не философ. Но «каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны». Попробую ответить. Интеллигентность, по–моему, это состояние души, стремление не причинять людям зла. Интеллигентность и образованность — это далеко не одно и то же. Бывает так, что высокая образованность, высокое ученое звание не дают человеку право зваться интеллигентом. А вот мой знакомый, ныне пенсионер, а в прошлом отработавший на заводе кузнецом и слесарем–наладчиком, интеллигент. По поведению, по манере говорить, по кругозору, по предупредительности. Он и спорщик. Но манера спора у него рассудительная, интеллигентная. Америку я тут не открыл.
8. Всегда ли ты говоришь все, что думаешь?
— Вот сейчас подумаю — скажу (улыбается)... У нас многие привыкли думать одно, говорить другое, а делать третье. В большинстве случаев говорю то, что думаю. Иногда, следуя принципам морали, придерживаю язык.
9. А когда ты познакомился с нашей газетой?
— Много было обстоятельств. Как я уже тебе рассказывал когда–то, первым моим настоящим наставником был собкор «Советской Белоруссии». «Звязда», в которой я работал, и «Советская Белоруссия» были и партнерами, и конкурентами — тут уже длительное знакомство. Иногда писал для вашей газеты проблемные статьи и эссе. Много шуму в свое время наделала моя статья «Блуждающие проселки». Серьезные отзывы — положительные и критические — были на эссе «Демократия и нравственность». Сейчас я с удовлетворением смотрю, как вырос уровень вашей газеты благодаря труду и таланту нынешнего руководителя и всего коллектива.
10. От чего устаешь больше всего?
— Когда сталкиваюсь с несправедливостью, продажностью, хамством — устаю душой. Физическая же усталость приятна. Еще недавно на «тихой охоте» я мог бродить по лесу десять часов и более — и ничего.
11. Какое животное предпочитаешь видеть в доме — кошку или собаку?
— Есть и кот, есть и собака. Мирюсь...
12. Существует ли в жизни вечная любовь?
— Это женщины мечтают о вечной любви. И чтобы любили их многие. Шучу... (Но в каждой шутке есть доля правды.) Со своей женой Надеждой Тимофеевной я прожил 45 лет. Восемь лет как она ушла. Вот ты и заставила меня задуматься: была ли она вечной, эта любовь, или потом перешла в привычку? Вообще–то природа мудрая, она предусмотрела, что мужчины обыкновенно уходят первыми. Женщины легче справляются с одиночеством, находя утешение в домашних заботах, в детях и внуках. Мужчине со всем этим справиться значительно труднее.
13. Какому виду транспорта ты отдаешь предпочтение?
— Журналисту, пусть и профессору, таких вопросов не задают. Был бы сигнал, а к месту события мы доберемся любым видом транспорта. А вообще люблю ходить пешком. Это у меня солдатское наследие. Приходилось делать переходы по 30 — 40 километров в сутки. До того как стать артиллеристом, я был в пехоте.
14. Оказало ли влияние на твой характер созвездие, под которым ты родился?
— А какое мое созвездие?
— По гороскопу ты Рыба.
— Ну так рыбы ведь бывают разные. Есть травоядные, есть хищники. Есть караси, есть щуки... К травоядным я себя не отношу, тем более — к хищникам. Характер проявляется по обстоятельствам. Иногда и храбрец испытывает неописуемый ужас.
15. Кто твой самый близкий друг?
— Так я тебе и открылся. Вспомни мудрое изречение древних: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Может, мне он (она) лучший друг, а соседу или моему начальнику — недруг.
16. Веришь ли ты во внеземные цивилизации?
— Нам бы сделать цивилизованным наше общество, установить цивилизованные отношения между народами матушки–Земли. Добьемся этого — легче будет заглянуть глубоко во Вселенную.
17. Твой идеал женщины?
— Не первый раз мне задают этот вопрос. И не мне первому. Позволь привести несколько строк из «Евгения Онегина»:
И наконец перед зарею,
Склонясь усталой головою,
На модном слове идеал
Тихонько Ленский задремал.
Так вот, суммируя все свои жизненные перипетии, при слове «идеал» мне тоже хочется задремать.
18. Чего нельзя прощать даже лучшим друзьям?
— Предательства и подлости.
19. Как ты проводишь свой отпуск?
— Как когда. В молодости стремился на юг. Теперь предпочитаю родную природу. Чтобы тишина, а рядом — лес, птичий щебет, золотистые зори, волшебный туман над лугом, петухи в соседней деревне и конское ржанье... Как в сказке.
20. Когда ты в последний раз хохотал от души?
— Было такое. В газете «Вдохновение» прочитал, что я — «легенда белорусской журналистики»... Вот уж смеялся — до слез.
21. Что такое, по–твоему, лень, а что — душевный покой?
— Это совершенно разные состояния человека. Лень, может, и не порок, но все–таки если она не временная, то ведет к душевному опустошению и физической деградации. Впустую прожитые дни — ни себе, ни людям. А душевный покой — это показатель удовлетворенности жизнью, своим местом в ней.
22. Ты веришь в Бога?
— Иногда хожу в Петро–Павловский собор. Ставлю свечи за упокой душ умерших родных.
23. Врагов ты себе успел нажить?
— Явных врагов не ощущаю. А вот недруги, конечно, есть. Кто затаил злобу из–за нелицеприятной критики, кто по глупости — из зависти (а чему завидовать?). Стараюсь не обращать внимания.
24. Как ты относишься к наблюдени
ю Чехова, что на свете нет ничего страшнее, чем провинциальная знаменитость?
— Среди журналистов такие очень редко наблюдаются. А в других сферах сталкивался. Мне кажется, что Антон Павлович немного преувеличил: «...нет ничего страшнее». Есть провинциальные знаменитости, приносящие другим людям страдания, есть вызывающие своим поведением жалость, а есть и невредные люди. А страшнее всего, на мой взгляд, незаметный, неконтролируемый чиновник.
25. Будь ты главой государства, что бы ты сделал в первую очередь?
— Думаю, в мои годы мне это уже не грозит... (Смеется.)
26. А кем бы ты стал, появись возможность начать все сначала?
— Ты ожидаешь, что я сейчас воскликну: «Журналистом!» Ошибаешься. Чувствую, что во мне угас талант лесовода. До самозабвения люблю лес. Это Божий храм, который приносит успокоение, дает отдохновение, стимулирует творческое озарение.
27. Чего тебе лично больше всего недостает сегодня?
— Душевного уюта. Я не обделен вниманием близких — детей, внуков. Но в графе «семейное положение» у меня значится неуютное слово «вдовец». И этим все сказано. А еще немножко бы больше здоровья. Правда, обо мне хорошо заботится мой участковый врач из поликлиники Управления делами Президента Ирина Дмитриевна Базанова. Лечит, поддерживает, советует. Был такой случай. Ирина Дмитриевна, прослушав меня и просмотрев электрокардиограмму, не пустила даже домой за зубной щеткой и тапочками, сказав: «Потом, потом, с такой электрокардиограммой по улицам не ходят». Пришлось срочно ложиться под капельницу. Предупредили инфаркт. Как же не быть благодарным такому человеку?
28. К моему стыду, я не знаю происхождения нашей фамилии — Стрельцовы. Откуда она?
— Тут глубокая история. Были стрельцы в России. Были и в Беларуси. Если захочется узнать мою версию, нужно прочитать новеллу «Родовая память». Она вошла в книжку «Чарадзейны туман».
29. Не рискнешь предсказать, какие перемены ожидают нашу страну через год?
— Мы, белорусы, народ пассивный. Сказались многолетние полонизация и русификация. И быстротечных перемен — за один год — ожидать трудно. А вот в то, что побогатеем, — верю. Мы хоть и пассивны, но трудолюбивы и умны.
30. В какой стране тебе хотелось бы побывать и почему?
— В свое время я вдоль и поперек исколесил послевоенную Европу. Знаю Россию и Украину. Недавно побывал в Швеции и Болгарии. Так что знаком с их жизненным укладом. Наш лучше, если можно так сказать, — просторнее и уютнее. И меня сейчас не тянет ни в какую иную страну. А может, это возраст сказывается?
31. Какие книги нужно, по–твоему, прочитать всем?
— Библию. И, конечно же, классику — русскую, белорусскую, зарубежную. Я не представляю жизни без книги. В детстве — читал, во время войны — читал, учился — читал, был загружен работой — все равно читал. У меня своя неплохая библиотека. Дети и внуки читают. Сам иногда беру с полки Чехова, Диккенса, Стендаля, Бунина, Короткевича — перечитываю и нахожу каждый раз новое. Одно восприятие — в юности, иное — в зрелом и преклонном возрасте.
32. Где ты чаще встречаешься с друзьями?
— На работе. И в бане. Жаль, что с годами друзей становится все меньше...
33. У кого конкретно и что именно спросил бы в первую очередь, будь у тебя возможность пообщаться с самыми интересными личностями нашего времени?
— У блестящего русского сатирика Михаила Задорнова. Я спросил бы, как ему все это удается на протяжении многих лет и верит ли он сам в исцеляющую силу сатиры.
34. Ты хорошо помнишь свою родословную?
— Корни по отцовской линии в Быховском районе, по материнской — в Славгородском. Помню деда Азара, деда Павла и бабушку Ольгу. Не дворяне, не шляхта, а крепкие крестьяне. Дед Азар скоропостижно скончался на пахотном поле — в борозде. От них передалась мне устойчивость, уважение к земле.
35. Самый счастливый день в твоей жизни?
— Конкретно день назвать не могу. Но это тогда, когда пришло озарение: «Что сегодня отдаешь людям — в Вечности будет твоим». С тех пор считаю это своим жизненным кредо. И очень терзаюсь, когда случаются отступления.
36. Твое любимое блюдо?
— Пельмени и драники.
— Танец?
— Вальс, вальс, вальс...
— Музыкальное произведение?
— Ария Сольвейг.
— Запах?
— Ночной фиалки. Читай мою новеллу «Чым пахне месячнае святло».
— Цвет?
— Небесно–голубой.
— Время года?
— Осень. Бабье лето.
— Праздник?
— Новый год. Потому что каждый Новый год порождает надежды. Обыкновенно несбыточные.
37. Есть ли у тебя любимое занятие, помимо журналистики?
— Пишу рассказы, новеллы. Заядлый грибник.
38. Часто ли приходится одалживать деньги?
— А для каких целей мне одалживать? Я теперь очень скромным стал в желаньях. У меня одалживают. Бывает, не отдают.
— А ты говорил, что и рубля не накопили строчки...
— Потому и не накопили, что не отдают.
39. Каково твое мнение о конкурсах красоты?
— Пушкин как–то сказал: «Едва ль найдешь во всей России три пары стройных женских ног». Наверное, это у него был момент разочарования. Но потом он же воскликнул: ах, ножки, ножки... С этим я солидарен.
40. Веришь ли ты в изречение: «Все, что ни делается, все к лучшему»?
— Это изречение явно принадлежит оптимисту. А я умеренный: ни оптимист, ни пессимист. Не все однозначно. Бывает, что одному это к лучшему, а другому — к худшему.
41. Как часто и по какому поводу ты бываешь недоволен собой?
— Часто. Напишешь что–нибудь, перечитываешь и за голову хватаешься. Потом смотришь и успокаиваешься: вроде бы и ничего. А еще корю себя, когда в горячке, впопыхах учиню какую–нибудь несправедливость.
42. Можешь назвать то место на земле, которое тебе всего милее?
— Если город, то Бобруйск. Там я обрел свою любовь и там родилась ты. А если место, то это живописный уголок в четырех верстах от Крыжовки, где у нас четыре сотки и уютный летний домик. Там под яблонями отлично созревает шашлык.
43. Приходилось ли тебе во время журналистских встреч думать: «Господи, зачем я пришел (приехал) к этому человеку»?
— Пожалуй, не приходилось. Каждая встреча что–то дает. Или положительный заряд, или отрицательный. Помню, как легендарный председатель колхоза «Рассвет» К.П.Орловский за некорректный вопрос буквально выпер меня, тогда начинающего журналиста, из правления. Напутствовал такими словами, я их хорошо запомнил: «Езжай в свой Бобруйск и напиши в газете, что у Орловского все сохнет и дохнет». Наука на всю жизнь!
44. Летаешь ли во сне?
— В молодые годы летал. А сейчас приходят более реалистичные сны. Это когда хорошо спится. При бессоннице — какие полеты?
45. Ты часто пишешь письма?
— Кому? Все мои родные и близкие рядом.
46. Когда у тебя плохое настроение, что делаешь?
— Начинаю читать прозу и стихи современных авторов. Там столько нецензурных выражений... А если серьезно: выхожу на прогулку, всматриваюсь в лица встречных, гадая: у этого человека на душе зоряная весна или слякотная осень? Отвлекает от личных забот и терзаний.
47. Расскажи самый забавный случай из твоей журналистской практики.
— Да их много было. Вот хотя бы этот. Приехал я в Любань писать очерк о людях знаменитого колхоза «Чырвоная змена», в котором что ни хата, то хозяева или Герои Социалистического Труда, или орденоносцы на всю грудь. Как водится, зашел в редакцию районной газеты. Редактор просит: «Напиши что–нибудь нам». Я был в игривом настроении и сочинил заметку «Зарыбление Орессы с самолетов». Оресса — это речка в Любанском районе. Сенсация! В номер! Ну я через часок признался, что это розыгрыш. Какое может быть зарыбление с самолетов. Заметку с полосы сняли. Но кто–то из сотрудников успел передать эту информацию в Минск. Что потом было!..
48. Что ты чувствуешь в обществе молодых людей?
— Да привык я к этому обществу. Преподаватель всю жизнь находится среди молодых людей. И сам молодой. Мне даже женщины иногда говорят: «Вы выглядите моложе своих лет». Лукавый комплимент, а все равно приятно.
49. Веришь ли ты в лучшее будущее наших детей?
— Верить мало, нужно создавать для них это будущее. Кирпичик к кирпичику, зернышко к зернышку. И чтобы дорога старших поколений была дорогой к Храму, а не к маммоне.
50. Вопрос, который ты хотел бы задать сам себе? И твой ответ...
— Я объединил бы вопрос и ответ. Приблизительно так. Не пора ли оглянуться и внимательно посмотреть: все ли ты сделал как следует, построил ли дом (создал ли крепкую семью), посадил ли дерево (сад), взрастил ли сына (воспитал ли детей), нес ли ты в полной мере добро людям и оставляешь ли после себя добрый след? А оглянувшись, решить: если есть огрехи на жизненном пути, нужно их распахать.
