Как китайцы обувают ЕвропуПока в остальном Китае открытую экономику только строят, в отдельно взятой провинции Чжэцзян она уже функционирует. Провинция на востоке страны была одной из первых, открытых для внешней торговли сразу после провозглашенной Дэн Сяопином политики реформ. Тогда правительство заявило, что «бедность — это не социализм», призвало граждан обогащаться и становиться хозяевами своей судьбы. Граждане поняли это как призыв к созданию частых предприятий. Сегодня 90% объема всей торговли провинции идет именно через такие предприятия, а в Китае изучают «чжэцзянский феномен». Я тоже решила понять, что же это такое, и отправилась в города Ханчжоу (административный центр провинции Чжэцзян), Нинбо (один из крупнейших в Китае портов) и Вэньчжоу (обувную столицу Поднебесной).
Большинство крупных ныне предприятий начиналось как семейный бизнес: родственники собирали деньги и открывали небольшие мастерские. Обувная фабрика «Каннай» в городе Вэньчжоу — одна из них. За 20 лет существования здесь прошли путь от семейной мастерской, в которой работало 10 человек, до компании, в которой трудятся 4.000 работников.
Здесь мне хотелось бы сделать небольшое отступление и сказать о Вэньчжоу и его обувных предприятиях. В середине 1980–х годов тут появилось несколько сотен обувных фабрик: туфли и сапоги тачали чуть ли не в каждой подворотне. Качество такой продукции, сами понимаете, оставляло желать лучшего. По всему Китаю пошел слух: обувь из Вэньчжоу настолько плохого качества, что покупать ее не стоит, несмотря на дешевизну. Столкнувшись с ситуацией затоваривания складов, местные обувщики приняли меры: большинство кустарных фабрик закрылось, а те, которые остались, пригласили дизайнеров из Италии и других стран — законодательниц обувной моды, инвестировали немалые средства в новейшее оборудование. В результате сегодня «обувь из Вэньчжоу» — символ качества. К тому же многочисленные туфли, ботинки и супермодные сапоги, которые продаются в Лондоне, Нью–Йорке и Париже, шьют тоже здесь.
Вице–президенту компании «Каннай» Чжэну Лайи всего 28 лет, учился в Лондоне, сначала обувному дизайну, а потом деловому администрированию. Рассказывает: «Компанию основал мой отец и родственники, моя задача — продолжить традицию. Сейчас мы работаем на ином — более высоком — уровне, чем наши отцы. Мы не только производим обувь для всемирно известных марок, но развиваем собственный брэнд и гордимся тем, что наша обувь популярна в Китае».
Вообще, это тенденция — учиться за границей, как Чжэн Лайи, а потом возвращаться на родину, чтобы применить здесь полученные знания. Например, в корпорации «Чинт Электрикс» (четвертое самое крупное в Китае частное предприятие) более половины инженеров — выпускники иностранных колледжей. Менеджер отдела внешней торговли Цзи Сяньцюнь училась в Великобритании, но, говорит, всегда знала, что вернется: «В Китае возможностей для карьерного роста значительно больше, чем в Западной Европе. Я уже два года работаю здесь, очень счастлива, что вернулась на родину. Мы, китайцы, очень ценим семейные традиции, а предприятие для нас, как большая семья».
Это еще одна — самая заметная — тенденция развития китайских частных предприятий: переход от семейного бизнеса к предприятию–семье. Без влияния государства, конечно, не обошлось: правительство призывает частные предприятия к социальной ответственности, те к призыву прислушиваются и по мере сил стараются. На предприятии «Чинт», производящем электрооборудование, на конвейере работают только женщины — картина впечатляющая: в цехах стройными рядами сидят одетые в синюю униформу девушки, руки только и мелькают. Норма выработки — 700 — 800 выключателей за смену (примерно полтора–два в минуту), зарплата достигает 250 долларов в месяц, по китайским меркам — очень неплохо. Живут работницы в общежитиях на территории предприятия, питаются в заводской столовой бесплатно. Все хорошо, но монотонная и напряженная работа изматывает.
Председатель совета директоров компании Нань Цуньхуэй (на встречу с журналистами прилетел из Пекина на частном самолете) не отрицает: «Как правило, женщины работают на конвейере не более трех лет. Потом мы стараемся найти для них другой участок — не такой напряженный. Заботимся об устройстве дальнейшей жизни, проводим мероприятия, во время которых девушки могут познакомиться с будущими мужьями, — и, задумавшись немного, добавляет: — Потому что предприятие несет ответственность за всех своих работников».
Об ответственности за работников и предприятии–семье часами готов рассказывать и Цю Цзибао, основатель и бессменный руководитель компании «Фейюе». Кстати, несколько лет назад премьер–министр Китая назвал его достоянием нации. На предприятии каждый знает историю своего босса — и вдохновляется ею: потому что рядом с ней сказка о Золушке — ничто. Цю Цзибао родился в 1962 г. в очень бедной крестьянской семье — бедной настолько, что, окончив 9 классов, вынужден был бросить школу и зарабатывать самостоятельно: не хотел быть обузой для родителей. Три года работал в северных провинциях Китая (они тогда были богаче) сапожником, часто не доедал, но откладывал каждый заработанный юань. Через три года на заработанные и взятые взаймы у родственников деньги открыл небольшую швейную мастерскую, в 1986 г. основал компанию, которую назвал «Фейюе» — «высокий взлет».
Взлет действительно оказался стремительным, и сегодня Цю Цзибао с гордостью говорит: «Двадцать лет назад никто не знал обо мне и моей компании, а сегодня каждый, кто имеет дело со швейными машинами, нас знает». Будучи в Беларуси, я это заявление проверила: знакомые торгуют швейными машинами. «Фейюе»? — переспросили они. — Конечно, знаем, кто же о них не знает?»
Сегодня компания владеет 20% мирового рынка швейных машин — это значит, что каждая пятая швейная машина в мире произведена здесь, торговые отношения установлены со 127 странами. Под началом бывшего крестьянина Цю (он, кстати, уже много лет член Коммунистической партии) трудятся 5 тыс. человек в 17 странах. Очень скоро к этому списку может добавиться и восемнадцатая — Беларусь. Как раз накануне нашей встречи Цю Цзибао вернулся из Минска и с восторгом рассказывал: «Планирую открыть у вас завод по производству швейных машин, готов инвестировать в белорусскую экономику 1,75 миллиона долларов. Знаете, мне у вас очень понравилось: хорошая страна, красивые работящие люди». И показал на флаг Беларуси — он вывешен в офисе компании рядом с флагами тех стран, с которыми активно сотрудничает «Фейюе».
Всегда улыбающийся и обаятельный Цю Цзибао — лишь один из многочисленных примеров людей, которые добились успеха на волне беспрецедентного подъема китайской экономики. Несмотря на заработанные миллионы, он каждый день приходит на работу и обедает в заводской столовой. Говорит, что у него есть работа и миска риса — а это главные условия счастья. Жена работает здесь же, на предприятии, а дочь учится в университете на журналиста — осуществляет так и не сбывшуюся мечту отца о высшем образовании.
И Цю Цзибао, и Чжэн Лайи, и многие другие предприниматели, с которыми довелось встретиться во время этой поездки, говорили об особом «предпринимательском духе», благодаря которому расцвела провинция. Что это такое? Открытость ко всему новому, исключительное трудолюбие и специфическая местная культура: говорят, там, где есть чжэцзянец, будет производство и торговля, и выходец из провинции Чжэцзян всегда придет на помощь другому чжэцзянцу.
Наверное, это действительно так. Ведь еще 25 лет назад эта провинция была такой же бедной, как и все остальные. Сегодня же разбогатевшим предпринимателям из Чжэцзяна становится тесно в Поднебесной — и они все активнее устремляются за рубеж, в том числе и в Беларусь.
