«Ну вот, опять все досталось тебе! — огорчается коллега Билин из Сингапура. — А знаешь, почему? Просто потому, что ты блондинка». Мы в провинции Гуйчжоу, смотрим выступление фольклорного коллектива, по ходу зрителям дарят вышитые пояса. Все достаются мне. Билин права: это только потому, что я — блондинка.
В Китае блондином считается всякий, у кого волосы светлее черного, — потому что самим китайцам добиться белесых оттенков крайне трудно, сколько бы химии они на себя ни выливали: другая структура волос. Здесь никто никогда не слышал анекдотов о блондинках, а все оттенки светлого — предмет искренней зависти, а не повод для дружеского (и не очень) подтрунивания. Интересный факт: японцы и корейцы бывают белыми — структура волос позволяет осветлиться до белорусско–пшеничного или даже совсем белого цвета. А вот китайцы — никак: их волосы не только от наших, но даже от корейско–японских по структуре сильно отличаются. Припоминаю любопытный случай: пришла в парикмахерскую, которую держит мастер из Гонконга. Хочу, мол, постричься. Хозяин качает головой: извините, мы не работаем с европейскими волосами, только с азиатскими. Вот те на! Это был первый урок на тему «какие мы разные». Потом были и другие, но этот — парикмахерский — запомнился особенно. Наверное, потому, что был самым необычным. В общем, если модная китаянка или китаец умудряются выкраситься хотя бы в среднекоричневый, это становится предметом зависти друзей и поводом считаться блондином.
Я же с детства мечтала быть брюнеткой. Тогда не могла сформулировать причину этого странного для окружающих желания, а позже поняла: мне просто хотелось привести в соответствие свой внутренний мир (больше соответствовавший брюнетистому) и внешний облик. Но не рискнула, потому как всегда считала, что природе виднее, и если она решила окрасить волосы в светлый, значит, так тому и быть. Возможно, природа знала (наверняка!), что рано или поздно судьба приведет меня в Китай, где я буду считаться блондинкой и из–за этого пользоваться большой популярностью у местного населения.
...Китай полон мужчин, для которых я — что-то вроде божества. Я всегда чувствую их взгляды — удивленные, обволакивающие... Они хотят дотронуться, чтобы убедиться в моей реальности. Самые смелые дотрагиваются. Правда, смельчаками чаще оказываются дети и — странное дело! — женщины. Помню, в метро сидела рядом с семьей, явно оказавшейся в Пекине впервые. Судя по выражению их лиц, иностранку они тоже увидели впервые. В глазах — шок: неужели такие странные люди действительно существуют? Девочка лет пяти подходит и несмело дотрагивается: сначала — до руки, потом — до лица, потом — до волос. Я улыбаюсь и говорю: «Нихао!» (здравствуй по–китайски). Она в ужасе отдергивает руку и смотрит с глубоким изумлением, в ее взгляде читается: «Как? Эти существа еще и разговаривают?»
По площади Тяньаньмэнь невозможно пройти спокойно — все хотят со мной сфотографироваться. Нет, не подумайте, что у меня мания величия: китайцы хотят фотографироваться со всеми светловолосыми иностранцами. Семилетняя дочка друзей категорически отказывается на знаменитой площади бывать — у нее вьющиеся (чего у китайцев, в принципе, не бывает) волосы белорусалочьего оттенка. Жители Поднебесной — нация чадолюбивая, а потому с ней не только фотографируются, но и обнимают, душа в объятиях. Очень искренне: «Какая красавица!» Они ничего не слышали о «личном пространстве», вторжение в которое вызывает дискомфорт.
Никогда в жизни я не слышала столько комплиментов в свой адрес, как в Китае. «Пхяуля!» («Красивая»), — говорят коллеги, знакомые и даже чиновники, у которых беру интервью. В какой–то степени это облегчает жизнь. Это раньше казалось стыдным использовать внешность в профессиональных, так сказать, целях. Зато сейчас я полагаю, что практически все средства хороши, если ведут к желаемому результату, — имеется в виду получение разрешения на съемку (в Китае это непростой и часто весьма длительный процесс) или согласия на интервью. Иногда даже посещает крамольная мысль: а не выкраситься ли в настоящую блондинку — ну, чтобы совсем? Бешеный успех в китайских кругах гарантирован. Знаете, как все–таки приятно, когда тебя называют красавицей, — даже когда понимаешь, что это всего лишь комплимент. Зато не дежурный, а искренний. А доброжелательная искренность в наше время — большая редкость.
sbchina@mail.ru
Блондинки получают все
Письмо из Пекина