Парадигма устарела
Этим немедленно воспользовался Китай: руководство КНР отлично понимает стратегическую важность региона и необходимость наращивания своего присутствия в нем.Одной из главных проблем американской политики в этом регионе стало устаревание самой парадигмы отношений с ближневосточными государствами.США с упорством, достойным лучшего применения, продолжали действовать в стиле второй половины ХХ века, воспринимая страны региона как объекты своей политики и отказываясь признавать объективную реальность. А она в новом тысячелетии преподнесла сияющему граду на холме неприятный сюрприз: уставшие от бесконечных геополитических игр заокеанских посланцев, ближневосточные элиты стали активно искать других посредников для решения региональных проблем и новых партнеров.
Со странами Персидского залива начали активнее сотрудничать Россия, Беларусь, налаживались горизонтальные связи между странами региона. Но одним из наиболее важных событий стало проникновение сюда Китая, который сыграл ключевую роль в одной из наиболее сложных дипломатических партий последних лет — восстановлении отношений между Ираном и Саудовской Аравией.
Тектонический сдвиг
Отношения между персами и арабами исторически непросты. В разное время эти народы неоднократно воевали друг с другом, да и в Новейшее время отношения между ними редко бывали безоблачными. Последнее крупное обострение произошло в 2016 году, когда протестующие в Тегеране сожгли саудовское посольство в ответ на казнь Эр-Риядом влиятельного проповедника Нимра ан-Нимра. С тех пор обе страны друг с другом не общались и, более того, вели прокси-войну в Йемене: Иран поддерживал повстанцев-хуситов, сражавшихся против саудовской коалиции.В 2021 году некоторое потепление в отношениях между странами уже намечалось, но тогдашним посредникам, Ираку и Оману, не удалось вывести стороны на некое соглашение.
И именно в этот момент в дело вмешался Китай. Руководство КНР увидело несколько очевидных выгод.Во-первых, участие Пекина в столь сложных и деликатных переговорах в случае успеха должно было показать миру мастерство китайских дипломатов и возрастание роли Поднебесной в новом многополярном мире (что, собственно, и вышло). Во-вторых, руководство КНР заинтересовано в стабильности региона, поскольку делает серьезную ставку на него в своей стратегии развития внешнеполитических и экономических связей. Достаточно сказать, что единственная военная база НОАК за пределами суверенной территории Китая располагается в Джибути. В-третьих, проникновение на Ближний Восток — отличный способ дать ответ США на их наглые вторжения на Тайвань и в другие жизненно важные для Пекина зоны.
Кроме того, Китай является стратегически важным партнером для обеих стран: 30 процентов торгового оборота Ирана приходится на КНР, а для саудитов Поднебесная — крупнейший экспортный рынок нефти.Необходимо признать: китайская дипломатия показала высший класс. Полностью все условия политической сделки неизвестны, однако и то, что было представлено широкой публике, впечатляет. Стороны договорились вновь открыть посольства в течение двух месяцев, возобновить действие соглашений в области безопасности и торговли, экономики и инвестиций. Кроме этого, судя по инсайдам американского издания The Wall Street Journal, Тегеран и Эр-Рияд условились погасить прокси-войну, что дает весьма серьезный шанс на прекращение многолетней гражданской войны в Йемене, превратившей и так несчастливую страну в филиал ада на Земле.
Ради стабильности и безопасности
«Диалог между странами был откровенным, прозрачным, всеобъемлющим и конструктивным. Нормализация отношений будет содействовать стабильности и безопасности, а также более тесному сотрудничеству в регионе», — заявил секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Шамхани.Он же отметил высокую роль Китая в возобновлении отношений между державами после семи лет напряженности, а также сообщил, что ключевые решения принимались лидером Ирана Эбрахимом Раиси и Председателем КНР Си Цзиньпином во время их февральской встречи в Пекине.
Особую пикантность ситуации добавляет то, что в ходе переговоров стороны не использовали английский язык, считающийся языком международной дипломатии, а общались на персидском, арабском и китайском. Это, безусловно, сильный дипломатический жест и сигнал как минимум англосаксонскому миру, а как максимум — всему Западу о том, что правила игры меняются даже на языковом уровне.
Для США произошедшее стало холодным душем. Безусловно, американская властная верхушка знала о проходящих переговорах, но не придала им значения, считая, что разногласия Ирана и КСА слишком велики, а опыт китайских дипломатов недостаточен.Однако дряхлеющий гегемон не учел нескольких важных моментов, которые позволили сделке состояться без участия мнящих себя мировыми жандармами звездно-полосатых ястребов.
В низшей точке
Взаимодействие Вашингтона и Эр-Рияда в последнее время находится в низшей точке за много лет. Еще в октябре прошлого года Байден заявил, что пришло время пересмотреть отношения между странами на фоне того, что Саудовская Аравия поддержала решение ОПЕК+ о сокращении квот на добычу нефти и якобы пошла на поводу у России. Пресс-секретарь Белого дома Карин Жан-Пьер прямо сказала на брифинге, что похолодание между Вашингтоном и Эр-Риядом связано с тем, что, по мнению Байдена, сейчас не время сближаться с Москвой.Каких-то конкретных мер, вроде предложенной в сенате остановки поставок оружия и лишения КСА установок ПВО Patriot, не последовало, однако саудиты поняли, что, если хотят сохранить независимость и не ввязаться в вашингтонские игрища вокруг России, нужно переориентировать свою внешнюю политику. Что и было успешно продемонстрировано.Агрессивная реакция Байдена на непокорность КСА в нефтяном кейсе, более приличествующая обиженному мальчишке, нежели главе сверхдержавы, поставила США в странное положение. С одной стороны, королю Салману бен Абделю Азизу аль Сауду, одному из ключевых союзников Вашингтона в регионе, предложили обеспечивать безопасность самому, раз он не желает во всем следовать указаниям из-за океана. С другой — как только Эр-Рияд этим занялся, помирившись с Ираном, Белый дом воспринял это все чуть ли не как предательство и подрыв американских интересов.
Кроме того, саудовская дипломатия показала высокий уровень владения ситуацией и аккурат под возобновление отношений с Ираном скормила США «заявление о готовности пойти на примирение с Израилем».Исходивший от неназванных источников в королевстве «мирный план» был неплохо проработан и запущен через все тот же The Wall Street Journal, что вызвало бурное обсуждение в американском обществе. Когда же страсти утихли, оказалось, что информация не подтверждается официальными лицами, а реальный договор, но уже между Ираном и Саудовской Аравией, заключен.
Что дальше?
Не стоит ожидать, что процесс примирения Тегерана и Эр-Рияда будет быстрым. Страны успели накопить достаточно обид за прошедшие годы, чтобы просто остановиться и все забыть. Однако первый очень серьезный шаг уже сделан, и дальше, скорее всего, возникающие вопросы будут решаться в дипломатической плоскости.Более того, державам Ближнего Востока пора искать себе место в новом многополярном мире, который формируется прямо на глазах, очерчивать собственные центры силы и выстраивать пути взаимодействия с другими полюсами притяжения.В безусловном выигрыше во всей этой истории пока находится Китай, который добился впечатляющего дипломатического успеха и сумел серьезно улучшить свое внешнеполитическое реноме. Участие КНР в примирении персов и саудитов для Поднебесной — это еще и важный прецедент, который может быть использован Си Цзиньпином в других проблемных точках земного шара. За примерами далеко ходить не надо: Китай уже пытается найти способ вывести Киев и Москву на переговорный трек, и ближневосточный успех здесь играет на руку стратегическому партнеру Беларуси.
В очевидном проигрыше — США. Они лишились роли единственного арбитра в спорах между странами Персидского залива и, как следствие, потеряли рычаг давления на местные правящие элиты. Более того, распадается и тщательно нарисованный демонический образ Ирана, который оказался вполне договороспособен и уступчив.
Шаткой выглядит ситуация для Израиля. С одной стороны, ресурсы Вашингтона, направляемые в стремительно уходящий из-под руки заокеанских ястребов регион, теперь будут концентрироваться в Тель-Авиве, что подтверждается и ростом количества совместных военных учений, и рядом визитов американских официальных делегаций. С другой стороны, примирение Ирана и КСА ставит в обозримом будущем крест на попытках Израиля сколотить антииранскую коалицию из стран региона. Напротив, саудовская монархия уже совершила определенные шаги в отношении еврейского государства. Например, отказалась выдавать визы делегации во главе с министром иностранных дел Эли Коэном, собиравшейся посетить туристическую конференцию ООН.
Дополнительные проблемы для Израиля создает и политика нового-старого премьера Нитаньяху. Ультраправый деятель, он стремительно ухудшает и так неважнецкий образ страны в исламском мире, санкционируя карательные рейды спецназа на Западный берег Иордана. Не удается достигнуть ему успехов и на внутреннем фронте — в Израиле которую неделю не утихают протесты против судебной реформы. Невиданное дело: своеобразную забастовку устроили даже армейские резервисты!
Для Ближнего Востока приход новых действующих лиц, готовых играть по справедливым и принимаемым всеми правилам, — явление положительное. Непростому региону с запутанными отношениями между странами необходимы надежные партнеры, которые будут выстраивать равноправное сотрудничество.
