В отличие от деморализованных вооруженных сил официального Багдада, иракские курды оказывают весьма успешное сопротивление боевикам «Исламского государства». Более того, иракский Курдистан использует противостояние с ИГ для установления контроля над новыми территориями в Ираке. Парадоксальным образом экспансия ИГ способствовала усилению позиций иракского Курдистана, который де-факто стал независимым государством, практически полностью выйдя из подчинения иракских властей. Иракские курды, добившиеся для себя широкой автономии после падения режима Саддама Хусейна, уверенно идут к созданию своего государства на обломках Ирака. В частности, еще летом они фактически установили прямой контроль над нефтяными промыслами на своей территории и перешли к прямым продажам нефти в Турцию в обход официального Багдада.
Иракский Курдистан стремится к усилению своих позиций и в Сирии, где курды составляют порядка 10% населения. По примеру своих иракских собратьев сирийские курды начали создавать в охваченной гражданской войной стране собственные структуры самоуправления. Более того, значение курдского фактора в сирийской политике нарастает. Курдская автономия стала центром притяжения для тех сил в Сирии, которые, выступая против ИГ, одновременно нелояльны режиму Башара Асада.
Немаловажным в этом запутанном ближневосточном раскладе является и турецкий фактор. На сегодняшний день сирийские курды, оказавшиеся в полуокружении боевиков ИГ, полностью зависят от Турции, остающейся для них единственным выходом на «большую землю». Со своей стороны, Турция стремится максимально использовать сложившуюся ситуацию в собственных интересах.
С одной стороны, Турция не заинтересована в усилении ИГ и его выходе к своим границам. В то же время Анкара не горит желанием открыто поддерживать курдов. Курдский сепаратизм является давней головной болью турецкого государства, где в отношении курдского населения установлен наиболее жесткий режим. Очевидно, усиление как иракских, так и сирийских курдов в результате разгрома ИГ может обострить курдский вопрос и в самой Турции.
В этой ситуации Турция стремится максимально ослабить как курдов, так и исламистов. Так, Анкара не препятствует поставкам вооружений сирийским курдам и переходам добровольцев через турецкую границу. Тем самым наиболее «пассионарные» элементы курдского движения устраняются с территории Турции с высокой долей вероятности быть уничтоженными в ходе столкновений с ИГ. Более того, 20 октября глава турецкого МИДа заявил, что Анкара открыла коридор для переброски отрядов «пешмерга» (вооруженных отрядов иракского Курдистана) на территорию Сирии. Тем самым Анкара, сама уклоняясь от прямой конфронтации с ИГ, способствует фронтальному столкновению исламистов и курдов, очевидно, рассчитывая и на их взаимное ослабление в ходе вооруженной борьбы. По-видимому, сирийские курды рассматриваются турецкими властями и как противовес Башару Асаду, с которым у Анкары давние напряженные отношения.
Таким образом, для Турции хаос на восточных рубежах представляет серьезный вызов. С одной стороны, он несет несомненную угрозу распространения нестабильности на территорию самой Турции. С другой — эта сильная региональная держава пытается использовать сложившуюся ситуацию для усиления собственных позиций и ослабления своих конкурентов.
shimoff@rambler.ru
