Фото gomeldrama.byДля режиссера здесь главное на сцене — убедительный и органичный актер как проводник режиссерской воли. Большие смыслы, большие авторы, такие как Касона, словно бы переносят нас в ту пору, когда деревья были большими, а театр разговаривал с нами серьезно и без фиги в кармане. Когда он был не аттракционом, а кафедрой. Во всем есть предчувствие скорой катастрофы, что подчеркивает талантливая и немного футуристическая сценография художника спектакля Андрея Жигура. Актерам для того, чтобы обжить сценическое пространство, присвоить его себе, приходится включить воображение. И домашний ореховый торт с медом, и любимая домашняя настойка тут довольно условны. Так уж решил режиссер, вынесший спектакль из бытового пространства. Такая незацикленность на быте позволяет воспринимать эту психологическую драму еще и как притчу.
И кажется, взаимопонимание между постановщиком и труппой здесь произошло, по крайней мере, смотрят они в одном и том же заданном направлении. Гомельским актерам здесь есть что играть и на что тратиться. Они смело выходят в зрительный зал, чтобы донести до него свои слезы и свою правду. У кого–то получается с большей убедительностью, у кого–то с меньшей. Чтобы зритель поверил твоим словам при включенном свете, надо обладать природным магнетизмом. Да и как показалось моему старому армейскому другу Викентию Вератиле, присутствовавшему на премьере, гомельская публика не совсем привыкла к таким выходам в зал во время спектакля. Ей все же комфортно по старинке чувствовать некую дистанцию с исполнителями. Современный же театр стремится эту дистанцию разрушить различными способами.
В спектакле режиссера Сергея Куликовского «Апельсиновое вино» по этой пьесе в театре им. Я.Купалы в свое время роль Бабушки играла Галина Толкачева, в постановке Глеба Панфилова «Ложь во спасение» в театре «Ленком» бенефисную партию исполняет Инна Чурикова. В гомельской постановке в нее перевоплотилась народная артистка Людмила Корхова. Эта Бабушка полна достоинства и собранности. Одна из лучших сцен в спектакле — ее разговор с заезжим незнакомцем, в котором она угадывает собственного внука, пропавшего много лет назад. Актеру Павлу Кордику удалось создать образ опустившегося, несчастного человека, готового на самую отъявленную низость ради корысти. Наблюдать за ним больно и печально. Сдавленный голос, тяжелый мрачный плащ — все выдает в нем разбойника с большой дороги, увы, отмеченного мрачной печатью судьбы и ошибкой выбора жизненного пути.
За чувство надежды, без которого никак нельзя в любой истории, здесь отвечают молодые актеры Виталия Тишкова в роли Марты–Изабеллы и Дмитрий Байков в роли Маурисьо. В какой–то момент они становятся энергетическим центром спектакля, им веришь, за них переживаешь. Они легки на подъем, движения их плавны и изящны. Вынужденный обман их героев как–то пытаешься оправдать для себя. Если еще встречаются такие чистые души, как Марта–Изабелла, значит, не все потеряно в этом алчном мире, словно бы говорит нам режиссер.
Ничего не остается, как поверить ему на слово.
Добрый зритель в 9–м ряду.
