Указ № 399 многое меняет в аграрной отрасли. Пожалуй, одним из главных нововведений станет уход от антикризисных управляющих. В обществе о них мнения разные. Для одних это какая-то переменная, которая вроде и присутствует, но не ощущается, да еще и развиваться мешает. Другие не могут смириться с реформами и нововведениями, которые якобы пытается навязать антикризисный. Словом, это как раз тот случай, когда лучше один раз увидеть. Поэтому корреспондент «СГ» отправился в Шумилинский район, чтобы еще раз вникнуть в тонкости антикризисного управления, проанализировать эффективность и целесообразность принимаемых решений, понять, обеспечивают ли они динамику развития проблемных хозяйств.
1. Поэзия намерений и проза жизни
Шумилинский райагросервис — хозяйство непримечательное, рядовое, со стандартным набором отягчающих обстоятельств, да долгами: только облагросервису должны 3,6 миллиона рублей за технику, удобрения, средства защиты растений. Предприятие утратило платежеспособность и попало под действие Указа № 253. Анализ показал, что в досудебном порядке оздоровить его не получится, началось дело об экономической несостоятельности.
Управление райагросервисом перешло к антикризисному управляющему. Владимир Евсеенко, судя по биографии, уже сталкивался с предприятиями-банкротами. В том числе работал и в сельском хозяйстве — успешно восстановил платежеспособность агрофирмы «Славгородский» Глусского района. Это вызывало доверие к нему и позволяло надеяться на схожий экономический эффект.
Прошло полтора года. Чуть позже вернемся к тому, что сделано. Меня встретил фонтанирующий проектами и перспективами руководитель, в планах у которого завезти если не голштинов, то хотя бы сексированную сперму, чтобы, не размениваясь по мелочам, в короткие сроки получить высокоудойных телочек: 200 доз достаточно, чтобы за год-два заменить все стадо. Это жизненно важно, ведь молоко — главный источник дохода.
— Сейчас совершенствуем технологию кормления, но надо работать и с дойным стадом. Скот запущенный, порода вывелась — по сути, у нас уже не коровы, а козы. Никто здесь не принимал во внимание, что одними и теми же быками покрывают коров, а затем и их приплод. А потом удивляемся, что молока нет, — Владимир Евсеенко сразу обозначает болевые точки.
Молока нет еще и потому, что техника старая, изношенная. Только за этот год на ремонт ушло свыше 150 тысяч рублей. Еще столько же придется потратить на подготовку к новому сезону. К кредитным ресурсам, понятное дело, доступ закрыт — об обновлении парка речь пока не идет. Рассчитывать можно лишь на свои силы и мастеровитость механизаторов.
Кстати, местные Кулибины приспособили навозоразбрасыватель под кормосмеситель: антикризисный пришел к выводу, что нужно внедрять европейские стандарты в кормлении, отдавая предпочтение кормосмесям. Результат не заставил себя ждать — с 40 до 90 процентов повысилась поедаемость кормов, выросло и производство молока. Но насколько реально в условиях тотальной нехватки ресурсов восстановить платежеспособность, интересуюсь у Владимира Евсеенко.
— Один управляющий, знаю точно, это не осилит. Нужна поддержка исполкома, — поясняет свою позицию Владимир Сергеевич. — Мы не имеем права продавать что хотим и куда хотим. Если район ограничивает нас пределами сырьевой зоны, заставляя работать себе же в убыток, значит, он обязан нас поддерживать регулярными финансовыми вливаниями. Сейчас сложилась ситуация, когда требования района не совпадают с нашими возможностями. Не успел я прийти в хозяйство, как с меня стали требовать прирост по всем показателям.
Владимир Евсеенко отчасти прав: не месяц и не два пройдет, пока предприятие станет платежеспособным. Понадобятся не только недюжинные силы и ресурсы, но и желание показать результат. Подтверждающий это факт: как только в райагросервисе правильно накормили скот, на 200 процентов выросли надои молока. По итогу это немного, 6,7 килограмма от коровы в сутки, но ведь какая динамика. В планах антикризисного выйти на конец 2018-го хотя бы на 9 килограммов и продержаться до весны.
Давайте прикинем, оперируя данными районной сводки, сбудутся планы или нет. В хозяйстве заготовили свыше 19 кормовых единиц — на две меньше, чем в прошлом году. Сена — 395 тонн при плане 500, а сенажа всего лишь 5 процентов от плана — 580 тонн. Правда, силоса с лихвой — свыше 17 тысяч. Только вот идеальное соотношение сенажа и силоса должно идти один к одному, хотя на безрыбье и рак рыба. О качестве того же сенажа остается лишь догадываться, потому что, как пояснил антикризисный, у предприятия есть грабли, а вот косы толковой нет.
Сложно от Евсеенко требовать большого молока, особенно при тех условиях, в которых приходится работать. Не падает — уже хорошо. Даже можно было бы его оправдать и поддержать, если бы не количеством, а качеством брали. Но за полтора года экстрой ни на процент не запахло — лишь высший сорт. Стоит ли считать достижением отсутствие первого сорта, сложно сказать — его во всем Шумилинском районе не найдешь. А ведь шесть из девяти хозяйств в районе доят экстру, причем в четырех — стопроцентную. И они тоже попали под Указ № 253, только проходят по другой статье — по досудебному оздоровлению.
Возможно, не получается сдвинуть производство еще и потому, что пытаются сгладить шероховатости сверху. Взять тех же новорожденных телят: воды нет, в кормушках овес — а должен быть стартерный комбикорм. Стоит ли в очередной раз повторяться и вдаваться в подробности, как условия содержания и уход в профилакторном периоде влияют на продуктивность будущей коровы. Тут же всплывает еще одно досадное обстоятельство — падеж телят: только с августа по октябрь прошлого года пропало 57 голов. В этом году ситуация изменилась, о чем расскажем в следующем письме. А помните, чуть выше, Владимир Сергеевич планировал привезти голштинов. Но в такой ситуации, нужно понимать, что загубленное «детство» перечеркнет весь потенциал. Возникает большой риск, что деньги потратят впустую: если нет культуры производства и отработанной технологии с нуля, никакая генетика не спасет.
К сожалению, хозяйство не только молоком стало прирастать, но и долгами, так как перестали уплачивать взносы в Фонд соцзащиты, Белгосстрах и прочие. Сейчас сумма финансовых обязательств превысила сто тысяч рублей. Причина, по мнению Владимира Сергеевича, проста:
— Мне райисполком не раз задавал вопрос, мол, почему не плачу по счетам. Извините, из каких резервов выделять средства, если статус райагросервиса — неплатежеспособен. У меня денег на текущую деятельность нет, не говоря уже о каких-либо серьезных подвижках. Это госсобственность — тут дотации нужны. Вторая проблема в том, что наше хозяйство объединенное. В свое время в его состав вошли три колхоза. Протяженность выросла до 40 километров. За всем уследить одному сложно. Порядок навести не получается. Значит, и технологии нет, — выдержав паузу, антикризисный продолжил: — Вопрос снял бы доильный зал. Сравните: если на 600 коров мне надо 20 доярок, то в доильном зале нужно всего лишь два оператора машинного доения — я смогу перераспределить людей и отказаться от неквалифицированных кадров. К тому же, как только работники окажутся под камерами видеонаблюдения, как только все процессы, происходящие со скотом, будут автоматически отражаться в компьютерной базе данных, никому не захочется халтурить. И коровы будут досмотрены. И самое главное, производство будет расположено в одном месте, а не на 14 фермах, как сейчас в райагросервисе. Тогда и рентабельность молока вырастет, которая сейчас отрицательная.
Разве он не прав? Экономическая эффективность зависит в том числе и от инфраструктуры. Но рассуждения о высших материях в условном наклонении здесь неуместны, потому что решать проблему пытаются в обход первопричины, которая и породила столько бед…
Читайте также
— Естественно, земля останется пустовать. Мы будем стараться поля засеять, но в своих возможностях пока не уверены. Главное, чтобы райисполком не перераспределял наши пахотные земли между соседними хозяйствами без согласования со мной. Сейчас передали 300 гектаров СУП «Ловжанское», а меня заставляют разрабатывать заросшие участки. Где логика?
Логику здесь и не стоит пытаться найти. Но и крайние меры принимаются не от хорошей жизни. Хоть и утверждает Владимир Евсеенко, что забирают удобренные земли, однако в районе приводят печальную статистику: последние лет семь не только в Шумилинском райагросервисе, но и в других хозяйствах района тоже вносилось лишь 10 процентов удобрений от потребности. Ранее посевная площадь составляла пять тысяч гектаров. Сейчас на полторы-две тысячи меньше. Только потому, что некогда пахотные земли уже заросли кустами. Скорее всего, еще до Владимира Евсеенко кто-то начал традицию вести хозяйство лишь на ту сумму денег, которая водилась в кармане. И никто не заострял внимания на том, как сильно она мельчает из года в год.
Сколько людей, столько и мнений. Будут среди них и атакующие взгляды антикризисного, и их поддерживающие. А может, дело не в личностном факторе, а в географическом положении? Может, на витебских землях сложно показать достойный результат по объективным причинам: с одной стороны, низкий балл пашни и контурность полей 12 гектаров, с другой — погода с ее частыми катаклизмами. Добавь в эту гремучую смесь хозяйство, откровенно говоря, убогое — тут какого антикризисного ни поставь, сложно уповать на чудо. Тем не менее даже в таких условиях чудеса случаются. Об этом читайте в следующем письме.
Читайте также:
