Без срока давности

60 лет назад была сожжена Дальва - "сестра Хатыни". 35 лет назад "Советская Белоруссия" не дала угаснуть памяти о погибшей деревне

В паспорте Николая Гириловича в графе "место рождения" написано: д. Дальва. Об этой деревне говорят еще "сестра Хатыни". Обе располагались в Логойском районе, обе во время Великой Отечественной войны постигла страшная судьба - вместе с жителями они были сожжены фашистами. Хатынь - в 1943-м, Дальва - в 1944-м, за десять дней до освобождения Логойщины. Николай Петрович - единственный житель деревни, которому удалось спастись из огненного ада, в котором погибли все его односельчане.

- Когда началась Великая Отечественная война, мы успели проводить на фронт всех молодых мужчин, - вспоминает Николай Гирилович. - Остались одни старики, малые дети и такие, как я, подростки. Но и те, кто жил "под немцем", старались помогать партизанам. Летом партизанский лагерь находился неподалеку от деревни, а зимой они жили в самой Дальве. В июне 1944 года, незадолго до прихода наших войск, партизаны провели очередную операцию - разрушили вражескую линию связи. Немцы связь восстановили и сообщили в штаб о происшествии. С этого момента Дальва была обречена...

На следующий день, 19 июня, ранним утром, когда многие еще спали, фашисты вошли в деревню. Согнали людей в крайнюю хату, ту, в которой жил Василий Кухаренок. Заперли двери и подожгли...

Я спасся чудом. Незадолго до этого мой отец поймал в лесу одичавшую лошадь. Председатель колхоза до войны, он думал о восстановлении хозяйства. "Сгодится для начала", - решил, видно, глядя на исхудалую клячу. Прятал ее в лесу, подальше от фашистов.

Мать в день, когда Дальву сожгли, подняла меня еще затемно. Пошли к отцу, я должен был попасти лошадь, пока он поест. Родители вернулись домой, это был последний раз, когда я их видел. Вскоре началось... Я услышал взрыв, увидел, как над деревней поднимается столб дыма. После выстрелы, автоматная очередь - я еще не знал, что это гитлеровцы добивали тех, кто пытался вырваться из пламени. Когда добежал до деревни, все уже было кончено. 44 человека сгорело в хате на окраине: двое мужчин - мой отец и дед, 13 женщин, 29 детей, среди них мать и трое моих младших братьев.

Десять суток лежали под открытым небом обгоревшие трупы. Немцы жестоко покарали бы любого, пришедшего на пепелище похоронить погибших. Только 30 июня 1944 года, когда район был очищен от фашистов, в Дальву пришли партизаны и люди из окрестных деревень - в основном женщины и старики. Обгорелые, искореженные трупы укладывали в огромный гроб, который тут же сделали. Узнавали погибших не по лицам - по остаткам одежды, обуви. Гроб опустили на веревке в яму. Моей Дальвы не стало. Не осталось в живых почти никого из земляков, кроме разве тех, кому посчастливилось вернуться с фронтов и из концлагерей. А я ежегодно бываю в местах, где прошло мое детство, прохожу по бывшей улице, припоминаю, где стояли хаты...

Осенью 1968 года я также приехал в свою родную деревню. И вдруг услышал, как тарахтит трактор. Подошел ближе: молодой тракторист перепахивал огороды, а заодно и улицу. Ни у кого до этого рука не поднималась ее вспахивать.

- Разве не знаешь, что здесь произошло? - спрашиваю паренька.

- Знаю, но ничего поделать не могу, бригадир велел... - отвечает он.

После этого случая я принес статью в "Советскую Белоруссию", в которой рассказал о произошедшем. 17 января 1969 года ее опубликовали.

Материал, который назывался "Пусть напоминают...", вызвал огромный резонанс, руководство местного совхоза "Искра" извинилось за случившееся. На месте Дальвы было решено сделать мемориальный комплекс. Так что "Советская Белоруссия", по сути, привлекла внимание властей к проблеме сожженной деревни. Проект мемориала стал дипломной работой молодого скульптора Владимира Теребуна. На строительстве работало много молодежи. Торжественное открытие состоялось 15 июля 1973 года. Наверное, именно тогда Дальву стали называть "сестрой Хатыни".

19 июня исполняется 60 лет с момента исчезновения Дальвы с карты Беларуси. В этом году к мемориальному комплексу наконец провели электричество, сотрудникам музея и сторожам теперь не придется работать при свете керосиновой лампы. На благотворительный счет, открытый для сбора пожертвований на реконструкцию мемориала в Дальве, уже несколько лет перечисляются деньги. К годовщине планировалось еще и открытие уникального музея, рассказывающего о трагедии, случившейся здесь. В нем должна была расположиться небольшая православная каплица - похожая была единственным зданием, которое выжило после сожжения деревни. К сожалению, закончить работу не успели.

Но до полноценной реконструкции все равно пока далеко. Мемориалу погибшим жителям Дальвы уже тридцать лет. Неудивительно, что многое здесь уже давно требует капитального ремонта. Денег, как всегда, не хватает. Николай Гирилович мечтает, чтобы взяла над Дальвой шефство молодежь, как это было в начале семидесятых, когда комсомольцы со всей Белоруссии приезжали участвовать в строительстве мемориала.

А еще Николай Петрович до сих пор изучает историю родной деревни. Несколько последних лет работал в архивах, посадил там зрение, зато теперь с гордостью выкладывает на стол приличную стопку ксерокопий документов XVIII - XIX веков и, увлекшись, рассказывает историю Дальвы...

В какой-то момент кажется, что деревня все еще жива.