Медовая игра Петра Галыни по шахматным правилам
ДЕРЕВНЮ Малые Галыни в Бешенковичском районе впору отнести к самой что ни на есть провинции. Тихая, незаметная. В стороне от больших дорог. Хватает домов с заколоченными окнами. Единственная улочка, и та без асфальта. Разве что на карте района селеньице обозначено точкой, напоминающей собой рыбью икринку. Впрочем, так ли уж безнадежны Малые Галыни? Судя по тому, что сады-огороды приткнулись к каждому жилому дому, теплится жизнь. А если к сему еще добавить пасеку Петра Галыни, насчитывающую более 100 ульев, то и вовсе можно сказать: провинция, но с надеждой.
ВОТ он, худощавый, дышащий здоровьем, с чуть ироничной улыбкой, не молодой, но и не старый — еще не разменявший «полтинник», вышел мне навстречу. Поздоровались. Слово за слово — завязалась беседа. Так уж сложилось, что, немного поучительствовав в Новополоцке, Петр Егорович вернулся в отчий дом. Чем заняться, вопрос не мучил. Бывший директор Заслоновской семилетки Борис Гаврилович Васильев слыл окрест пчелиным кудесником. Выйдя на пенсию и собираясь переехать в Витебск, он подошел к доброму и давнему другу Егору Николаевичу Галыне, тогдашнему парторгу колхоза имени Дзержинского:
— Только тебе доверяю свою пасеку. Пригляди-ка за ней, дорогой. Вон и Петро поможет. Почему бы парню не освоить эту науку? Тесть твой, помнится, Андрей Селиверстович, ох как обожал пчелок, знал их инстинкты, обычаи, нравы до тонкостей.
Нина Павловна, жена Бориса Гавриловича, несколько лет после смерти мужа приезжала из Витебска в Малые Галыни ухаживать за пчелами. Ей частенько помогал Петр. Она дала ему домик с пчелами. И Петр увлекся. Да так, что вскоре замыслил расширяться. Малые Галыни старели, люди разъезжались кто куда, распродавая движимое и недвижимое имущество. Чуть ли не бесплатно раздавались и пчелиные домики, даже «заселенные». Петр подумал: «Господи, не пропадать же добру». И его пасека росла на глазах. Когда под сотню ульев набралось, решил все их заполнить жужжащим царством. А тут еще подфартило: климатические условия в тот год выдались такими, что пчелы очень роились. Все как один домики ожили! В начале июня пролился теплый, спорый дождик. Неделю пчелы никуда не летали. Они наносили к тому времени очень много майского меда и каждая семья по 4—5 ройков дала! «Роитесь, сколько хотите, — думал Петр Егорович. — Даже самому маленькому ройку я выделю домик».
Вот так, постепенно осваивая пчелиную науку, он все грамотнее хозяйствовал. Кое-какие медоносы исключил из севооборота. В «отставку пошел» клевер, дававший всего 80 кг меда с гектара. Зато донник, гречиха, фацелия цвели у дома Петра Егоровича на четырех гектарах всеми красками весны и лета. До 500 кг меда выходило с гектара донника, к примеру.
Легко сказать: приличный медосбор. А прежде чем откачать янтарный продукт во всю посуду, что есть дома, сколько трудов надо вложить! Крылатые труженицы не застрахованы от разного рода болезней, особенно от варроатоза. Этому вредителю объявлена беспощадная война. Все, что можно, вплоть до химического вмешательства, перепробовано. Не последним средством в борьбе за здоровье пчел пасечник считает хорошее их питание. Отдельные «шустряки» выкачают все, что можно, а подсунут пчелам сахарку. Нет, жадность плохой союзник в ведении древнейшего промысла. Да и в обыденной жизни это качество ничего хорошего не сулит.
МОЙ герой никогда не греб в одну сторону — под себя. Сколько меда роздано соседям, друзьям просто так, без единого рубля! А на организацию шахматных турниров в районе кто расщедрится? Ручейки у спортивного бюджета худосочны: из них жажду не очень-то утолишь. К счастью, Галыня тут как тут. Подъедет на видавшей виды иномарке в Бешенковичскую спортшколу, выставит баночки с медом на стол:
— Пожалуйста, призы для трех самых лучших игроков. Сражайтесь, поклонники Каиссы, только честно!
И сам садится за столик, включает часы. Шахматам, как и пчеловодству, Петр Егорович предан фанатично. Можете не поверить, постепенно прибавляя в классе игры, работая над специальной литературой (дебютов столько, что без элементарного знания запутаешься в них!), он частенько появляется на блицтурнирах… в Витебске, где дает настоящий бой даже признанным мастерам. «Ай да Петр Егорович, ай да молодец, — нахваливают его интеллектуалы. — Глядишь, и норматив кандидата в мастера спорта осилишь».
Осилит не осилит, еще вопрос. Но что претендует на звание кандидата в мастера, а то и мастера пчеловодства, так это уж факт. Таковым может стать лишь человек с доброй душой, отзывчивым сердцем.
В деревне Рубеж, что в пяти километрах от Малых Галынь, мне рассказали одну симпатичную историю, а я вам ее передам. Как-то, проезжая на велосипеде, Галыня заметил аистенка, выпавшего из гнезда. Тормознув, подошел к беспомощному существу, взял его, едва дышащего, в ладонь и повез домой.
Выходил несчастного, отставшего от братьев-сестер. Сельчане ловили ему рыбок в соседнем пруду, собирали лягушек. «Меню» разнообразилось не за красивые глаза — за деньги, которые пчеловод платил добытчикам пропитания.
Спросите, какова дальнейшая судьба аистенка? Он возмужал настолько, что улетел, правда, немного позже своих собратьев, в теплые края. И как бы в знак благодарности, сделал три больших прощальных круга над домом своего спасителя…
Я рассказал ему об этом факте и спросил:
— Сельчане ничуть не приукрасили с аистом?
— А ради чего прихорашивать, редактировать то, что случилось наяву? — вопросом на вопрос ответил Галыня. — Да, вот и не верь теперь в приметы. В ту зиму, после осени с аистом, у пчеловодов окрест грянул невиданный по размаху падеж. То ли клещ, то ли сырость, то ли бескормица выкосила, не знаю. У меня — все семьи выжили! Кого благодарить? Всевышнего? Аиста?
Собеседник пожалел об одном: не окольцевал многострадальную птицу. А сделай это, глядишь, удалось бы проследить ее судьбу.
КАК всякий умный хозяйственник, Галыня целит в перспективу, ищет «изюминки». Почему бы, скажем, не разводить пчел в школе, что рядышком? Один улей, другой поставь, засели их — наука детишкам живая! В Полтевской СШ, что на Полоччине, в 2005 году рядом со школой на березу повесили колоду-борть, куда залетели пчелы. И ожил в здешних местах сладкий промысел! Глядя на школу, и селяне давай приобщаться к полезному ремеслу.
— А чем мы хуже? — улыбается Петр Егорович. — И учительство в Рубеже, сужу как педагог, хоть и с приставкой «экс», на своем месте, знает, чему и как учить детишек.
А пчелиные ванны… Сколько читано-перечитано о них. Галыня твердо уверен, что пчелы со своей биоэнергетикой способны воздействовать на человека, в частности, на его заболевшие органы. Так почему бы не попробовать исцелять с помощью ванн крылатых тружениц? Пчелоужалением же давным-давно лечат. Проблем, неясностей, тонкостей в новом пока что проекте-замысле не счесть. Но цель-то видна. Да и начиная возиться с насекомыми, которые за многие километры летят за нектаром к доверчиво открытым солнцу лепесткам цветов, разве у мужика из Малых Галынь все было ясно? А смог же научиться умно опекать каждую пчелку — своего рода живую машину, которая все сама делает: и собирает, и приносит, и перерабатывает цветочные материалы в ценнейшие и незаменимые продукты, включая, разумеется, и мед ароматный, золотистый на вид, разлитый на полянах сплошь и рядом тысячами капелек солнца.
КОГДА пишутся эти строки, Петр Егорович, скорее всего, хлопочет вокруг пчел, возможно, подбирает заботливо, предусмотрительно новые места для ульев. Или засел за шахматную литературу? В этой игре, как и в сладком промысле, надо рассчитывать на много ходов вперед. А без теории в столь тонких вещах ни на шаг.
Михаил ПРИГОЖИЙ
Бешенковичский район
