Я легко представил эту сцену. Увидел и ночь, и холодильник, и кусок того замерзшего сала, которое художник торопливо и аккуратно порезал, а потом принялся жадно есть с черным хлебом и луком. Жует, хрустит, на свои руки смотрит, в окно на густо–синюю ночь поглядывает, о недописанном холсте думает. Может, с кухни в мастерскую пойти, чтобы на тот незаконченный пейзаж глянуть. Есть в таком поведении что–то по–крестьянски правильное.
У Евгения Коктыша сотни фотографий Николая Исаенка. Смотришь — и почти вся жизнь художника перед тобой разворачивается. Вот он, еще молодой, пейзаж на берегу реки пишет, курит, задумавшись, сквозь дым глядит. В мастерской с холстами возится. Кисточки вытирает, руки и лицо краской перепачканы, чем–то недоволен (может, очередной холст не получается, что–то не так пошло). Вот жену Марину обнимает, смеется — а она притихла, не ожидала... Много фотографий с персональных выставок: в Национальном художественном музее, во всевозможных галереях. Художник наряден, важен, значителен в компании с друзьями–живописцами и поклонниками таланта.
А теперь о главном, о том, ради чего художник рождается и живет, — о его творчестве. Николай Исаенок уже много лет с завидным упорством пишет одно и то же — белорусский пейзаж. Как правило, все его полотна просты и кажутся обыкновенными. Деревья, поля, кусты, небо... Весна, осень, вечер, утро. Поле, дорога, небо, дерево, снег... Ничего необычного! Сто тысяч раз все это видел. В детстве, юности, взрослым, даже кажется, что видел это вчера. Проезжал на машине, скользнул взглядом по серым деревьям, по свинцовой воде и забыл. Но почему–то именно за этими бесхитростными пейзажами гоняются коллекционеры. Почему–то их хотят видеть в Америке, Китае, Франции и Голландии...
Мне думается, отгадка проста. В них есть то, что есть в обычном черном хлебе, воде, сале (да простят меня вегетарианцы), в чистом воздухе. И еще одно сравнение. Вся живопись Николая Исаенка напоминает березовый сок. Может, потому, что он родился именно в эту пору. Но не тот — магазинный сок в трехлитровых банках, а только–только собранный в обычное ведро: с кусочками коры, букашками, травинками, чуть мутноватый, но живой и настоящий, вкусный, как в деревенском детстве.
Сложно поверить, что известному белорусскому художнику Николаю Исаенку сегодня семьдесят лет, но это — правда. Поздравляю!
ladzimir@источник
Фото Евгения Коктыша.
