Белый рояль и птицы: в Минске прошел пятый вечер «Классики у Ратуши»

Классическая музыка заразительна. В последние годы я редко музицирую, но на акции «Свободный рояль» не удержалась и сыграла вальс собственного сочинения. В советские времена это называлось «журналист меняет профессию». Ощущения самые приятные! Рояль не только белый, но и хорошо настроенный.

Вот только публики маловато. Не так-то легко простоять на ногах с шести до одиннадцати, поэтому на акцию пришли только самые закаленные, а остальные подтянулись в половине девятого на концерт. К началу основного действа вся площадь была забита народом под завязку. Только небо над головой – огромное, открытое для полетов духа и музыкальных восторгов.

Оно и понятно. Кто ж пропустит бесплатный концерт капеллы «Сонорус»? Ведь сегодня этот областной коллектив, рожденный четверть века назад и в 2015 году удостоившийся звания заслуженного, даст фору многим «священным коровам» нашей культуры и по репертуару, и по качеству звучания, и по популярности.

Художественный руководитель «Соноруса» Александр Хумала – дирижер универсальный. Он получил дирижерское образование в Роттердаме, стажируется у Спивакова в Национальном филармоническом оркестре России, тесно сотрудничает с Национальным симфоническим оркестром Польского радио. Владеет всеми стилями – от авангарда до рэпа. Именно он первым в Минске исполнил «Лунного Пьеро» Шенберга и «Пять ангелов» Павла Карманова. И он же инициировал и исполнил концертную программу «Кадиш» памяти жертв Холокоста и со своим коллективом озвучивает немые фильмы в кинотеатре «Москва».

На прошлогодней Ратуше «Сонорус» привлекли для исполнения фрагментов из белорусских оперетт, причем не с Хумала, а с Мариной Третьяковой. Как по мне, это забивание гвоздей микроскопом, потому что «Сонорус» –по крайней мере, его оркестровая часть – инструмент тончайший, и именно так его и надо презентовать.

– Я сомневался, стоит ли исполнять «Взлетающего жаворонка» на площади, – такими словами предварил Хумала исполнение почти не известной у нас, очень красивой пьесы Ральфа Воан-Уильямса. – Слишком уж тонкая это вещь.

К счастью, дирижер отбросил сомнения и поверил публике, которая откликнулась на эту и на другие «тонкие» вещи чутким слушанием и горячими аплодисментами.

В немалой степени это заслуга удивительной и чуткой Оксаны Герасименок, скрипка которой, преодолевая неизбежную, казалось бы, мертвенность «электрического», искаженного усилителем звука, трепетала и пела, как птица, как душа, устремленная в небо.

«Птичьей» музыки вообще было много в этот вечер. «Птицы» Отторино Респиги – невероятное по красоте смешение эпох и жанров, старинная павана и гальярда с подражанием птицам в духе Мессиана. И, конечно, «Весна» Вивальди, звенящая птичьими голосами… Впрочем, и томительно-бурное «Лето», совсем без птиц, как в нынешние августовские дни, в исполнении Оксаны Герасименок также было прекрасно.

Нельзя не отметить и певицу Ирину Кучинскую, прекрасную во всех ипостасях: и в Вивальди, и в «Пробуждении» Форе, и особенно в головокружительной арии Фьордилиджи из моцартовской оперы «Так поступают все».

Хорош был и Андрей Цалко в «Аконкагуа» Пьяццоллы… Впрочем, этого автора я меньше люблю, поэтому слышу в исполнении только виртуозность и страсть.

И это лишь часть тонко подобранной программы, в которой – о радость! – не было ни псевдоджаза, ни кроссовера, ни затасканных до вульгарности классических хитов. Перед каждым произведением дирижер в нескольких словах объяснял то, что могло быть непонятно публике, и это тоже было тактично и хорошо.