Белорусско-турецкий словарь Анастасии ЧИСТОЙ

Мусульманка из Вилейки, выигравшая международную олимпиаду по турецкому языку, рассказывает о непростых отношениях с одноклассниками, тяжелой музыке и несбывшихся мечтах о военной карьереТурецкий язык в Беларуси не звучит на каждом углу. В стране нет ни одной школы, где бы учили говорить и писать по-турецки. Однако это не помешало ученице лицея БГУ Анастасии Чистой завоевать золотую медаль на международной олимпиаде в самой престижной номинации — “знание турецкого языка”. 17-летняя девушка из Вилейки опередила конкурентов из 115 стран, удивила своими знаниями организаторов конкурса и... удивилась своему успеху сама.

“Подружилась с арабами на почве религии”


— Настя, расскажи, где тебе удалось выучить турецкий язык?
— Мой отец — бывший военный. 15 лет он служил в Азербайджане, а потом переехал в Вилейку, где я и родилась. Дома я часто слышала азербайджанский язык, много узнала о традициях этого народа. Но, к сожалению, в Беларуси этот язык можно выучить только самостоятельно. Так что я решила заменить его близкородственным турецким. Но и это, как оказалось, очень проблематично. Ни одной школы, где можно изучать этот язык, в стране нет. Турки уже десять лет пытаются открыть такое учебное заведение, но им мешают различные трудности. Когда поступила в Лицей БГУ, узнала, что в Минске при филфаке есть курсы турецкого языка, и тут же на них записалась. Там и предложили поехать на международную олимпиаду.
— Сложнее выучить английский, который преподавали в школе, или турецкий?
— Английский дается мне намного тяжелее. Турецкий язык сам по себе простой. Я никогда специально не заучивала слова. Много знаний давали на курсах, кроме того, постоянно общаюсь со студентами-турками, которые учатся на филфаке БГУ. Труднее всего выучить все суффиксы и аффиксы — их очень много.
Честно говоря, я не ожидала, что займу на олимпиаде первое место. Ехала в Турцию для того, чтобы было больше языковой практики, и, конечно, сильно удивилась, когда узнала о том, что победила. Впечатлений от увиденного в стране хватит надолго. Я побывала в турецких музеях, на многих концертах. После возвращения домой решила заняться историей Турции. Кстати, я была очень удивлена, когда узнала о привычке турок сидеть на траве. Даже на больших магистралях люди сидят на разделительных полосах.
— С остальными конкурсантами на турецком разговаривала?
— Конечно... Олимпиада ведь по турецкому языку была (улыбается). Я больше всего с арабами общалась. Дело в том, что я мусульманка, поэтому очень сильно сдружилась с ними на почве религии.


“В гимназии приходилось отвечать и за себя, и за маму”


— Поздравлений от лицеистов и бывших одноклассников из Вилейки было много?
— Да, в лицее встретили меня очень тепло, а вот с гимназистами из родного города я практически не общаюсь. Дело в том, что моя мама — учитель математики. И работает в гимназии, в которой я училась. Из-за этого у меня были очень натянутые отношения с одноклассниками: не били меня только потому, что папа злой (смеется). Приходилось очень тяжело: в гимназии я отвечала и за себя, и за маму.
В этом году у меня нет экзаменов, потому что недавно выиграла республиканскую олимпиаду по русскому языку, поступила на филфак БГУ на отделение сербской филологии.
— Сбылась мечта?
— Честно говоря, я мечтала пойти по стопам отца — стать военным. Но на военный факультет БГУ меня не взяли. Я очень расстроилась и решила подать документы на филфак.

“Я ничего не знаю о своем будущем”


— Учишь турецкий язык, а выбрала сербскую филологию...
— Я мало знаю о Сербии, поэтому и решила поступать именно на это отделение. Хотя еще не решила, будет ли связана моя будущая профессия именно с Балканами.
— Есть другие варианты?
— Пока я ничего не знаю о своем будущем. Может, стану переводчиком, а может быть, и музыкантом. Я семь лет играю на пианино и два года — на барабанах, мне тяжелая музыка нравится. В Вилейке я играла в группе “Окно”, потом в Минске был проект. Но не хватало времени на репетиции, из-за этого я часто ссорилась с остальными музыкантами, и в конце концов группа распалась. Сейчас мы с друзьями собираемся блэк металл играть (один из самых тяжелых стилей в современной музыке. — Авт.).
— А религия позволяет играть и слушать такую агрессивную музыку?
— Конечно, в исламе существует много табу. Но в выборе музыки я очень щепетильна. Те композиции, которые расходятся с моими представлениями о религии, я стараюсь пропускать мимо ушей. Кроме того, я — шиит, а это направление в исламе не такое ортодоксальное. Когда бываю в Турции или Азербайджане, постоянно повязываю платок и соблюдаю все постулаты, а в Беларуси могу позволить себе некоторые вольности...
Мне нравится не только тяжелая музыка, я очень люблю фольклор, переслушала много турецких исполнителей. Больше всего нравится творчество Барыша Акарсу. Талантливейший музыкант, который, к сожалению, в прошлом году погиб в автокатастрофе.

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter