Фантастическим фильмам, в которых биомассу представляют как агрессивную среду, пожирающую все вокруг, верить нельзя. Такой вывод я сделал, побывав на днях на Новополоцком заводе белково–витаминных концентратов. Стоит себе на столе колба с раствором дрожжей, микробиологических грибов и мелассой (отходы свекловичного производства. — Авт.) и ничего в ней на первый взгляд вроде бы не происходит. Однако если капельку раствора, являющегося основой для синтеза белка, поместить под микроскоп, становится ясно, откуда взялись выдумки фантастов.В капельке, увеличенной в 900 раз, кипит бурная жизнь! «С этой маленькой пробирки начинается все наше большое производство, — объясняет главный технолог Новополоцкого завода БВК, старожил предприятия Вера Савейко. — Чтобы заполнить, к примеру, субстанцией промышленный ферментер (железную бочку емкостью 500 кубометров, где происходит биосинтез белка), требуется целая неделя».
Стоит такая пробирка многие тысячи долларов. Точную цифру вам вряд ли кто–то назовет — коммерческая тайна. Вообще, микробиология и связанные с ней производства экономически очень выгодны. Завод БВК, пущенный в 1978 году для изготовления искусственного белка–паприна из побочных продуктов нефтепереработки, был едва ли не самым богатым предприятием в Новополоцке. Его продукцию покупали в Южной Корее, Чехословакии, Югославии, Болгарии, Румынии, Бельгии, Израиле, Дании, на Кубе. С развалом Союза связи прервались. А когда существенно поднялись в цене нефть и энергоносители, завод и вовсе закрылся. Стоял целых семь лет. В 2000 году на правительственном уровне решили, что предприятие стране необходимо.
К тому моменту из работавших когда–то полутора тысяч высококлассных специалистов осталось всего 300. Большая часть уникального оборудования была продана... Чтобы выжить, пришлось экономить. Сушилки с мазута перевели на более дешевый газ. Вместо искусственного паприна стали делать другой синтезированный белок — провит. Сельскому хозяйству без него никак: поросята и бройлеры плохо прибавляют в весе, буренки не дают много молока, а шерсть нутрий и куниц не выглядит блестящей и шелковистой. Высокий спрос на белок помог заводу выйти из кризиса...
Сегодня здесь трудятся 600 человек, средняя зарплата перевалила за 500 тысяч рублей. Два года назад предприятие вышло на проектную мощность — выпуск более 30 тысяч тонн продукции в год. «Это, конечно, не 170 тысяч тонн, как при СССР, — говорит главный инженер Игорь Конон, — но сейчас столько и не надо. Практически весь провит у нас забирает Минсельхозпрод. А внешние рынки необходимо осваивать заново».
У продукции новополоцкого предприятия есть аналог растительного происхождения — соевый шрот, который привозят из–за океана. До недавнего времени заводу было сложно соперничать с аргентинскими производителями по цене. Но в минувшем году предприятие перестало проигрывать конкурентам. Другой аналог — «Естура», который делают в США, по питательной ценности уступает новополоцкому продукту. Во всяком случае, об этом свидетельствуют исследования российских ученых из ГосНИИсинтезбелок. «Но останавливаться рано, — рассуждает директор завода БВК Александр Нияковский. — Наши успехи во многом достигнуты благодаря государственной поддержке. В нынешнем году по указу Президента на реконструкцию мы тоже получим бюджетный заем — 3,77 миллиарда рублей. Модернизация производства позволит ежегодно экономить 15 — 20 процентов топливно–энергетических ресурсов, а значит, сделать продукцию еще более конкурентоспособной».
Перспективы развития предприятие видит в новых видах продукции. Первые партии дрожжевого автолизата, содержащего белка больше, чем базовый продукт, уже сошли с заводского конвейера. Освоен выпуск еще одной «новинки» — сапропровита, одной из составляющих которого является сапропель. В партнерстве с научно–исследовательскими институтами специалисты завода работают и над производством компонентов корма для элитных пород рыб — форели, карпа и осетра. Эта продукция сегодня востребована на рынке. В ней — будущая прибыль предприятия и благосостояние его работников.
Фото автора.
