Секреты Марины Арзамасовой

За ширмой рассеянного взгляда на привычные вещи скрываются парадоксы. Секреты, недоступные обывателю, — маленькие хитрости, на которых строятся все великие дела. О них знают только профессионалы, но они часто хранят эти тайны, как Антонио Страдивари секрет своего волшебного лака для скрипок. Казалось бы, какие могут быть загадки в обыкновенном беге? А они есть.

Я, например, не знал, что на официальных коммерческих соревнованиях в забеге на 800 метров на дорожке всегда есть заяц. Это тем более странно, что дистанцию эту называют лошадиной.

— Там толкаются, бьются, лягаются, того и гляди затопчут. А заяц — это человек, который разгоняет группу. Часто комментаторы не в курсе таких деталей и, видя, что одна из спортсменок со старта рванула во все лопатки, восторженно ахают и охают, дескать, посмотрите, как она бежит! А потом, когда бегунок начинает стремительно сдавать позиции и безнадежно отставать, разочарованно выдыхают: ну все, бензин кончился... На самом деле это все постановка — зайца специально приглашают, чтобы он пробежал 500 — 600 метров в высоком темпе и разогнал остальных. Такой вот маленький секрет...

Чемпионка мира и Европы в беге на 800 метров Марина Арзамасова, грациозная и стройная, похожая на приготовившуюся к прыжку пантеру, перед вылетом на долгие тренировочные сборы в Кисловодск заглянула к нам на огонек. Зимний сезон у Марины не задался, после нескольких стартов она где–то подхватила вирус, слегла с высокой температурой и вынуждена была пропустить чемпионат Европы в закрытых помещениях. А жаль, лишняя медаль не помешала бы ни самой чемпионке, ни всей нашей сборной. Впрочем, Марина никогда не унывает и уверенно смотрит вдаль, видя за горизонтом 2020 год и олимпийский Токио. Это будет ее третья и, Арзамасова надеется, самая удачная в карьере Олимпиада: в Лондоне она не смогла пробиться даже в полуфинал, а в Рио–де–Жанейро пришла к финишу седьмой.

— В финальном забеге случился небольшой казус: получила от соперницы пару ударов в бок, что и сказалось на итоговом результате. Думаю, она сделала это неспециально, но тем не менее претензию в недостаточно аккуратном беге ей вполне можно предъявить. Я знаю, конечно, кто это сделал, но мстить не буду. Не в моих правилах: верю в закон бумеранга и стараюсь совершать исключительно добрые поступки.

— У Василисы Марзалюк после Игр в Рио, где она заняла в турнире по борьбе обидное четвертое место, случилась депрессия — несколько месяцев не могла без слез вспоминать о произошедшем. У тебя ничего подобного не было?

— У меня вполне нормальные воспоминания, считаю, что 7–е место — это совсем неплохо. Воспринимаю этот результат с благодарностью и оцениваю его прежде всего как огромный опыт. Честно говоря, я уже тысячу раз мысленно опять перебежала тот финал и нашла несколько моментов, когда, наверное, можно было по ходу дистанции что–то изменить. Возможно, результат тогда был бы другим. Но все равно в призы попасть я не сумела бы, хотя и была готова на 110 процентов.

— Все дело в тех, кто выиграл? Кастер Семеня, Франсина Нийонсаба и Маргарет Вамбуи очень своеобразные девушки. Семеня, к слову, недавно женилась.

— На вполне, замечу, симпатичной и женственной девушке из своей сборной.

— Ты как–то о Семене очень колоритно высказалась: ростом, комплекцией, голосом — вылитый мой муж!

— С тех пор ничего не изменилось — крупная леди. Остальные две? Франсина невысокая, значительно ниже меня, но крепко сбитая. Для ее роста у Нийонсабы, кстати, просто невероятный размер ноги, уж точно больше сорокового. А Вамбуи очень высокая, с длиннющими ногами и руками, с огромным шагом. И обе молодые. Вот и попробуй их обгони.
— Новость слышала? Всемирное антидопинговое агентство запустило мобильное приложение, через которое каждый может сообщить ВАДА о тех, кто использует допинг. Этакая завуалированная система доносов. Скажи, все эти последние разоблачения сильно изменили легкую атлетику?

— В юности я восхищалась американской бегуньей Мэрион Джонс. Она, увы, тоже не избежала допинговых дел, была лишена медалей и даже отсидела в тюрьме. К ней теперь можно по–разному относиться, но я точно знаю, что она поспособствовала моему спортивному становлению. А что касается всех последних скандалов, то они, конечно, повлияли на авторитет нашего вида спорта. Теперь многие думают, что все атлеты у нас используют запрещенные препараты и чуть ли не наркоманы. Но это совсем не так!

— К тебе инспектора ВАДА часто приходят?

— Регулярно. Ежемесячно — это сто процентов. Иногда чаще.

— Совершенно внезапно?

— Могут нагрянуть в любой момент. Помню, сделали мне операцию, разрезали десну и удалили зуб. Сижу дома, прикладывая к опухшему лицу кусок мяса из морозильника, и тут звонок в дверь: сдавай кровь! В феврале вот болела. Температура 40. Только чуть полегчало — снова здравствуйте!

— Они хоть документы показывают?

— В последнее время приходят одни и те же люди, я их всех знаю в лицо. Больше скажу, инспектора ВАДА нам уже как родные: хлеб да соль, как говорится, заходите, всегда рады!

— Россиянка Юлия Степанова, с признаний которой и заварилась вся эта каша, она ведь на твоей дистанции выступала.

— И продолжает бегать. Правда, теперь ее результаты гораздо хуже, чем раньше. В конце января мы с ней в Бостоне вместе бежали.

— И как к ней теперь спортсмены относятся?

— Тему Степановой мы с российскими атлетами не обсуждаем, но я и без того знаю всю гамму их чувств — возмущение и негодование. Ее вспоминают очень разными словами, которые я повторять не буду. Эта спортсменка ведь и в самом деле сломала судьбы очень многим невинным людям. Да и сам факт предательства в этой истории очень красноречив. Раньше я с ней здоровалась, а теперь отвожу глаза в сторону и прохожу мимо. Боюсь с ней остаться в одном помещении.

— Рекордные секунды на дистанции 800 метров с 1983 года принадлежат спортсменке из Чехословакии Ярмиле Кратохвиловой. Это один из так называемых вечных рекордов, побить которые вряд ли кому–то удастся. Ты тоже так считаешь?

— Кастер Семеня открыто заявляла в прошлом сезоне о своем намерении это достижение улучшить. Не получилось. Вроде бы теперь, я слышала, она планирует посягнуть на рекорд снова. Не знаю... Мне кажется, это что–то нереальное. Да и тот, кто это сделает, должен быть готов к определенным последствиям такого подвига. К тому, например, что ВАДА станет его тенью, а может, вообще пропишется на жилплощади нового рекордсмена.

— Слушай, вот говорят допинг, допинг... Мельдоний запретили. Скоро и макароны спортсменам есть не разрешат. Ведь именно они, признайся, помогли тебе стать чемпионкой мира.

— Была история. За несколько часов до старта решающего забега я сидела в столовой для спортсменов и лениво ковырялась в тарелке с макаронами — аппетита не было. В этот момент мой тренер Наталья Духнова толкнула меня в бок: «Смотри! Видишь?» Я увидела, что рядом проходил Усэйн Болт. Да не один, а с подносом. На нем была гора спагетти размером с Эверест! Наташа как ни в чем ни бывало продолжила: «Ему бежать еще раньше, чем тебе, а он вон как наворачивает!» Я подумала: «Чего не сделаешь для победы?» Пошла за добавкой, навалила себе тройную порцию и на одном дыхании съела. И да, стала чемпионкой мира!

— Болт реально такой космический?

— Он всегда окружен свитой: друзья, поклонники, члены команды... Во внесоревновательный период он обычный парень, расслабленный и приветливый. А вот когда на него направляют камеру, Усэйн просто преображается: начинается игра, шоу для зрителей. Это образ, и его нужно поддерживать.

— У женщин таких мегазвезд сейчас нет?

— Нет. Хотя некоторые из себя строят. Особенно американские и ямайские спринтерши, к ним на хромой козе не подъедешь: нос задран, походка важная, все пафосные... Но это исключение из правил, в основном у нас народ дружный.

— Этой зимой все обсуждали возвращение в спорт после родов Дарьи Домрачевой. Тебе ведь тоже пришлось пройти этот путь.

— Спустя месяц после рождения дочки я уже тренировалась. Форму набрала быстро, совсем не это стало для меня главной проблемой.

— А что?

— Лишний вес. За время беременности набрала 22 килограмма. Психологически было очень трудно, не могла на себя даже в зеркало смотреть! Помню момент, когда влезла в старые джинсы — это был просто праздник! А когда вернулись кубики пресса, все встало на свои места окончательно.

— Как ты борешься с ленью?

— Включаю чувство вины: если недоработаю, соперницы обгонят. Это помогает. Во время подготовительного периода к соревнованиям, который наступает именно сейчас, приходится особенно тяжело. Но ничего: наушники нацепил и вперед. Бегаю я под R’n’B в основном, хотя в машине у меня всегда звучит русский рок: Юрий Шевчук, «Сплин» и даже «Король и Шут». В прошлой жизни я была настоящим панк–рокером.

— Слышал, что у тебя есть еще одна страсть — любишь татуировки!

— Да, у меня есть на теле рисунки. И скажу по большому секрету — хочу сделать еще. Не далее как 8 марта обсуждали эту тему с мужем моей лучшей подружки — он татуировщик. Подбирали композицию. А первое тату сделала себе уже давно — вензель на пояснице.

— Скажи, в Беларуси у тебя есть соперницы–конкурентки? Или все совсем плохо?

— Ну почему же — есть талантливые девочки. Скажу больше: в этом году мы впервые хотим принять участие в чемпионате мира по эстафетам, который пройдет 22 — 23 апреля на Багамских островах. Собрали команду 4 по 800 метров и собираемся пошуметь. Багамы — традиционное место встречи эстафетной элиты. Должно быть интересно.

— Твой личный рекорд — 1.57,54. Рекорд Беларуси принадлежит твоей маме — 1.56,24. Не оставила еще надежды улучшить это достижение?

— Хочу! Полторы секунды — это много. А с другой стороны — мгновение. Достаточно просто не сделать на дистанции лишних шагов, пробежать именно 800 метров, а не 805 или 807, как часто случается. Вообще, чтобы выйти на свои лучшие секунды, нужно очень много поработать. Пик — это момент. Я его чувствую внутри себя. Для меня идеальный показатель формы, это когда я смотрю в зеркало перед отъездом на соревнования и вижу там даму настолько просушенную, что у нее нет ни капельки жировой прослойки, видны все вены и по ним можно изучать анатомию. Такой я себе очень нравлюсь!

s_kanashyts@sb.by