Есть у нас с женой дача в лесной приграничной деревеньке на Смоленщине, которую посещаем довольно часто. Особенно летом и осенью. Уж больно грибов и ягод там много. Больше всего любим мы бор у самой автотрассы, выходящий одной стороной к широкой поляне.
Несколько лет назад, после ужасного урагана-торнадо с грозовым дождем, я отправился туда на своем мотоцикле «Урал», предполагая большие разрушения на фазенде, поскольку злая стихия и в нашем поселке немало бед людям причинила.
На автотрассе, еще не прибранной дорожными службами, валялось множество деревьев и крупных веток, которые приходилось не только объезжать, но иногда и оттаскивать с дороги. А когда я подъехал к нашему любимому бору, увидел такое, что даже жутко стало.
Торнадо ворвался в него со стороны поляны спиральными кругами в несколько метров шириной, вырвав с корнем все сосны на своем пути и скрутив их в огромные жгуты, соорудил непроходимые завалы. Еще одна спираль такой же ширины срубила деревья на высоте в несколько метров, строго на одном уровне, и расшвыряла их в разные стороны.
Приостановившись возле искореженного бора, я попытался войти в него. Но это было невозможно из-за сплошных завалов. Нельзя войти в бор и сейчас, по прошествии нескольких лет.
С замиранием сердца я отправился к нашей даче, хотя и надеялся на то, что густой лес вокруг деревни не дал разгуляться стихии. И действительно, торнадо не очень сильно покалечил крыши деревенских домов и хозяйственных пристроек. А в нашем дворе только на сарае и дровянике немного сорвал рубероид. Да у летней кухни, которую я сам соорудил вместе с печкой, но еще не эксплуатировал, вывернул длинную толстостенную асбестовую трубу и чуть повредил крышу кухни.
Ремонт поврежденных строений занял у меня немного времени, а вновь установленную печную трубу я даже подстраховал растяжками с четырех сторон. Печь тоже подремонтировал с помощью раствора из глины и песка. А поскольку задержаться на даче решил на несколько дней, то решил и похлебку сварить на обновленной печке. Не питаться же одним сухим пайком. И пока она варилась, продолжил ремонтные работы на подворье, по мелочам. День был солнечный и прекрасный, без малейшего дуновения ветерка. Такое же прекрасное и умиротворенное было и мое настроение. Ничто не предвещало беды. Вдруг раздался резкий, оглушительный выстрел из карабина, прямо из-за кухни, и возле моей головы не просвистела, а прямо прогудела зловеще пуля. И если я не сомневался в том, что выстрел был произведен из карабина, проработав много лет государственным охотничье-рыболовным инспектором, то звук пули был не совсем обычным. Но, тем не менее, она не только заставила меня распластаться на земле и в этом положении ползти за кучу кирпичей, но и стекло разбила на веранде. После грохота еще нескольких выстрелов подряд пули опять ударили по стеклам на веранде, и с трубы асбестовой осколки брызнули по двору. Я немного засомневался в том, что меня обстреливают из карабина. А когда после небольшой паузы раздались уже негромкие хлопки и асбестовые осколки просто посыпались из трубы, я понял, что покушалась на мою жизнь именно она, возмущенная моим невежеством и безалаберностью. Слишком низко я опустил ее в топку печки. И если даже тонкие асбестошиферные листы громко стреляют при воздействии на них большой температурой, то громадина-труба грохотала во всю мощь.
Я встал с земли, отряхнулся, осмотрелся по сторонам — не видел ли кто из соседей, как я по двору ползал, спасаясь от разъяренной трубы, и вдруг увидел офицера милиции, направляющегося в мою сторону.
Ну вот, пожалуйста, не было печали. Сейчас начнет расспрашивать, допрашивать, что это за война у меня во дворе разразилась.
Подойдя ко мне, он поздоровался, представился следователем Велижского райотдела милиции, и когда я хотел сделать то же самое, опередил меня:
— Я вас знаю. Вы постоянный автор рассказов о животном мире в нашей газете. А что это за стрельба была у вас во дворе или поблизости?
— Не стрельба это была вовсе. Я тоже так думал вначале, когда пули возле головы свистели. Пришлось даже по-пластунски до кучи кирпичей добираться, спасаясь от них. А оказалось, что я сам установил на печке летней кухни мину замедленного действия в виде асбестовой трубы, которая только и ждала, когда эту печку растопят.
Мы подошли со следователем к нашумевшему объекту с полузатухшей уже печкой, на которой мужественно оставалась кастрюля, закрытая крышкой с множеством мелких асбестовых осколков на ней, и когда я осторожно приподнял ее, чтобы стряхнуть эти осколки, оказалось, что похлебка моя цела и невредима. И наверняка пригодна к употреблению. Печка тоже не пострадала. А вот сама труба имела очень неприглядный вид, облущенная и оборванная со всех сторон взрывами. И три стенки кухни были иссечены осколками. Вылетали они беспрепятственно только через незакрытую переднюю сторону со входом, охотясь за мной и разбивая стекла на веранде.
— Да, — задумчиво произнес капитан. — Хорошо еще, что ни один из осколков не попал вам в голову. Убил бы наповал. А теперь я скажу, зачем пришел. Хочу пригласить вас в качестве понятого к одной упрямой старушке, у которой во время ночной грозы бычок вырвался из сарая, перепрыгнул через ограду возле него и умчался в лес. А она уверяет нас, то есть меня и группу наших сотрудников во главе с заместителем начальника РОВД, в том, что бычка похитили. И даже фамилии похитителей называет.
Женщину, о которой говорил капитан, я знал очень хорошо. Мы у нее молоко покупали во время наших визитов на дачу. А когда мы зашли в ее двор, я не увидел других офицеров и спросил капитана, где же они.
— Ушли в лес бычка искать.
— А нечага его шукать. Бычка воры украли. И я назвала их фамилии. Токи вы не хочете арестовувать их, оттого, шо покрываити усих варов. Вернить мине бычка, а то я самому Путину позвоню. Ён з вас быстро погоны познимаить.
— Да никто вашего бычка не воровал. Он сам убежал в лес во время грозы, перепрыгнув через ограду. Посмотрите, вот царапины от копыт на верхней перекладине и глубокие следы от них после приземления, — жалобно доказывал следователь.
— Сергей Дмитриевич, подтвердите мои слова, как охотовед.
— Да здесь и так все прекрасно видно: и царапины на ограде, и от копыт глубокие ямки. Бычок в лесу гуляет.
— Ага! И вы з имя заодно, — разъярилась женщина. — Не буду вам больш молока продавать.
И тут в лесной чаще раздались веселые голоса, смех, и из кустов вышла группа офицеров. А впереди них послушно брел бычок, который, увидев хозяйку, мгновенно остановился и, развернувшись, снова хотел дать деру в лес, но вовремя был остановлен бдительным конвоем.
— Вот, бабуля, нашли мы вашего бычка в лесных дебрях. Только домой он не хочет возвращаться: боится наказания за побег, — весело отрапортовал подполковник Талашко.
— Ой, мои ж вы родненькие. За што ж я вас так обхаивала. Спасибо, дорогие мои. Заходьте у хату. Я щас стол добрый сорганизую. Не сердиться токи на мине.
— Спасибо, бабуля, за приглашение к столу, но нам нужно уезжать. Мы не сердимся на вас. Распишитесь, пожалуйста, вот здесь за то, что своего бычка вы получили в целости и сохранности.
