По всей видимости, остались они за нетарифными барьерами. Это искусственные ограничения — лицензии, квоты, пошлины, технические стандарты, маркировка, упаковка и так далее. Короче, все разнообразие методов, как продвинуть на внутреннем рынке своего производителя и воспрепятствовать приходу туда экспортера. Всего таких ограничений осталось более трехсот. Только 71 снято с подписанием Договора о создании ЕАЭС.
Оговорки сегодня — главный недостаток нового интеграционного образования. Беларусь выступает за более интенсивное сближение без каких-либо исключений. Принцип — «время — деньги». Если объединяться, то не выборочно, а по всем направлениям. Наши партнеры более осторожны. Хотя такие отсрочки могут стать миной замедленного действия под фундаментом Союза. Об этом Александр Лукашенко предупреждал еще прошлой весной при подписании договора в Астане. Последствия не заставили себя долго ждать.
Примером разноскоростной интеграции в рамках ЕАЭС стала, например, транспортная сфера. К либерализации рынка таких услуг Россия и Казахстан оказались попросту не готовы. С грузами из третьих стран по-прежнему придется перемещаться по российским просторам как иностранцам и получать соответствующие разрешения. К тому же Россия значительно урезала их количество. Для Беларуси число разрешений уменьшилось в четыре раза. Недополученная прибыль — около 32 миллионов евро. По самым скромным подсчетам, отмена системы разрешений позволила бы повысить объем грузооборота за три года в два раза и увеличивать автопарк на 30—40 процентов.
Если следовать букве Договора о Евразийском экономическом союзе, то к 2016 году мы фактически будем иметь только общий рынок лекарств и медицинских изделий, а также решение некоторых вопросов регулирования и администрирования отдельных правоотношений. Что касается других сфер, то до 2020 года можно рассчитывать, по большому счету, на общий энергетический рынок и только до 2025-го — на общий рынок газа, нефти и нефтепродуктов. Много остается неопределенности по формированию рынка услуг, валютных отношений.
О том, насколько нетарифные барьеры обременяют взаимные потоки товаров и услуг между странами ЕАЭС, говорится в недавнем докладе Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития. В случае их снижения больше всех выиграют производители машин и оборудования. Что же, несомненный плюс для Беларуси. Заметные преимущества также получили бы предприятия деревообработки, целлюлозно-бумажной, химической и пищевой промышленности. Кстати, для Беларуси нетарифные барьеры в торговле с Россией и Казахстаном оцениваются в 15 процентов от стоимости экспорта.
Впрочем, барьеры — далеко не единственная препона на пути интеграции. Отечественные компании сталкиваются с существенными издержками от мер, принимаемых Казахстаном и Россией по ограничению доступа к государственным закупкам. Много претензий у бизнеса к санитарным и фитосанитарным ограничениям, действующим в Евразийском союзе. Консервации недоговоренностей способствуют также разница в налоговых ставках, различия в законах и процедурах, регламентирующих предпринимательскую деятельность и конкуренцию.
Конечно, большую часть барьеров вряд ли получится быстро убрать. Но их необходимо хотя бы унифицировать, привести к единому знаменателю во всех странах-партнерах. Они могут оставаться жесткими, в интересах потребителя, но едиными. Здесь уже надо активнее поработать законодателям, а не затягивать процесс на целое десятилетие. Да и веское слово Евразийской экономической комиссии хотелось бы услышать почаще и погромче.
shevko@sb.by
