Бег против течения

Летом украинская биатлонистка Елена Зубрилова переехала в Беларусь. Что изменилось с тех пор?

Во всей этой истории Зубрилова больше всего жалеет о том, что с переездом пришлось оставить винтовку, с которой она выиграла большинство своих медалей чемпионата мира. Все остальное - мужа и тренера в одном лице Романа Зубрилова, а также внушительную сумку с вещами - она перевезла в Раубичи.

- Я ее гладила, с ней разговаривала, подружилась с винтовкой, одним словом. Теперь вот с новой пытаюсь найти общий язык. Судя по итогам летнего чемпионата мира, пока не очень удается. Каюсь, иногда к своему оружию была несправедлива - просто ненавидела. Заканчиваешь сезон, устаешь настолько, что считаешь каждый день до того чудесного весеннего момента, когда закинешь все в угол.

- До весны еще далеко.

- Жаль. Вот и ногти уже обрезала. Я, знаете, только весной такую слабость себе позволяю. Зимой холодно с большими ногтями. Враки, что стрелять неудобно. А вот при большом морозе ноготь мерзнет. Правда, есть и такие, которые позволяют себе длинные ногти, но они не выигрывают.

- Роман, а вы что насчет маникюра думаете?

- Как муж одобряю, а как тренер...

- А вы кем раньше стали - мужем или тренером?

- Тренером. Я сам бывший лыжник. Поступил в Киевский институт физкультуры. Там увлекся биомеханикой, а по окончании работал в лаборатории биомеханического контроля и спортивной тренировки, где готовил материал для диссертации. После окончания аспирантуры меня пригласили тренером по научно-методическому обеспечению в биатлонную сборную Украины. Там и заметил Лену. Мне было непонятно, почему она, перспективная спортсменка, оказывается в команде на вторых ролях. В некоторой степени для себя объяснял это тем, что у ее тренера Игоря Башмелева были трения с федерацией. Но, с другой стороны, было ясно, что у Елены, тогда еще Огурцовой, большой нераскрытый потенциал. И я начал помогать ей, потом предложил тренировать, а потом...

- Лена, а вы помните, как Роман сделал предложение?

- Купил обручальное кольцо и надел на палец.

- Вот это предложение. А ухаживал долго до этого?

- Месяца два-три, наверное. Потом познакомился с моими родителями. По правде говоря, я не ожидала от него такой прыти. Как только вернулись со сборов, Роман вместе со мной засобирался к моим родителям - знакомиться. Мне трудно было понять - то ли как тренер, то ли как парень, имеющий виды. Там, как потом выяснилось, он договорился с моей мамой, что мы осенью расписываемся. Когда я услышала это от них, то сказала, что пока не "отбегу" Олимпиаду, ни в какой замуж не пойду. Пришлось ему терпеть до весны.

- И тогда...

- Любопытно, что, прослышав о грядущей свадьбе, руководство предложило мне не менять девичью фамилию - Огурцова. Все документы на Олимпиаду были готовы, и их обмен занял бы уйму времени и средств. Пришлось успокоить и сказать: свадьба откладывается до весны. Мы поженились 7 мая 1994 года. Мне было почти 20, а Роману - 29. Но потом опять начались проработки с целью отговорить от рождения ребенка. В Украине все биатлонистки, которые рожали, потом в команду не возвращались.

- Есть в жизни место подвигу. Вы согласны, Роман?

- Это был скорее практичный расчет. В спорте высших достижений личная жизнь подчиняется его законам, а не наоборот. Рождение ребенка мы так рассчитали, чтобы организм полностью обновился к чемпионату мира. Маша родилась в 1996 году, а первый серьезный успех - три медали мирового первенства - к Лене пришел на следующий год.

- Выходит, вместо искусственного вы нашли естественный допинг.

- Маленький пример. В 1941 году в потоке беженцев в большинстве выживали кормящие и беременные. Такая стимуляция использовалась и сборной ГДР. Правда, в кощунственном виде - спортсменок заставляли беременеть и затем делать аборт.

- Может, вам стоит подумать о втором ребенке? Ведь белорусы тоже хотят медалей.

- Вряд ли сейчас это возможно. Возраст... Мы обсуждали эту тему и решили три-четыре года повременить.

- А на что тогда рассчитывать нашей команде?

- Вопрос надо ставить по-другому. Не было такого, что мы выдвинули ряд требований, а белорусы нас переманили. Мы пришли и спросили - создадут ли нам условия для подготовки? Когда здесь дали добро, то мы с радостью перешли. Единственное, о чем попросили - чтобы на время, пока мы заработаем на квартиру и президентскую стипендию, нам дали служебное жилье. Этот вопрос сейчас решается.

- Мосты сожжены?

- В перерывах между сборами мы вынуждены ездить в Киев. Улаживаем такие вопросы, о которых и не подозревали раньше. Но все равно не жалеем, что переехали. У нас очень много времени ушло на то, чтобы Лену прописать в Беларуси. Я, например, до сих пор не могу этого сделать. Для начала надо оформить опекунство над ребенком. Маша сейчас у моего отца в Киеве. Он один воспитывает дочку. Нелегко, но справляется - вырастил же меня и сестру.

- Говорят, вам готов был протянуть руку помощи небезызвестный олигарх Григорий Суркис?

- Полагаю, он узнал об этом скандале из газет и решил протянуть руку помощи. Отец передал нам сообщение о том, что звонили по поручению Суркиса. Но вступать в переговоры было поздно. Мы уже улаживали дела с белорусской стороной и торопились на летний чемпионат мира. Остается только позвонить и поблагодарить за участие.

- Вас травили после ухода?

- Препятствовали всеми возможными и невозможными способами. Причем на летний чемпионат Зубрилову заявили выступать за Украину, хотя было известно, что ее контракт с федерацией не продлен и она свободна. Но у руководства сборной оставался на руках один из ее паспортов - на Олимпиаду в Солт-Лейк-Сити для нас готовили специальные паспорта, но мы не успели их получить.

- Вот это да...

- Если мы в Украине чего-то добивались, то не благодаря, а вопреки. Я не знаю и знать не хочу, что там происходит сейчас - мы отстранились от этого. Доходят лишь отголоски скандала. Слышал, что министру спорта Марии Булатовой сильно перепало за наш демарш, и она якобы затребовала 15 тысяч долларов за Лену. Я не обижаюсь. Понимаю, все эти скандалы - результат критической обстановки в украинском спорте. Что касается Лениных бывших подруг по команде, то уверен, в скором времени они также появятся в других дружественных государствах. Любопытно другое - по каким критериям мою жену оценили в 15 тысяч долларов?

- Лена, а вы как думаете?

- Думаю, что это уже не важно. Главное, что очень многие после этой истории говорят нам "спасибо". Насколько мне известно, в Украине появился даже проект стипендий для ведущих тренеров и спортсменов.

- Роман, на последней Олимпиаде почти все медалисты - астматики. Получается, что прием противоастматических препаратов - верный путь к победе. А что вам мешает сделать жену астматиком?

- У Лены пару лет назад были проблемы с коленными суставами. Ходьба сопровождалась болями. И тут же нам предложили - давайте ее обследуем, заведем больничную карту, утвердим в международном союзе и на этом фоне будем стимулировать организм, в том числе препаратами, дающими эффект, равный противоастматическому. Я идти на такое не рискнул. Для того чтобы достичь нужного эффекта, надо стоять на этой программе лет шесть, что и делают некоторые ведущие биатлонисты. К окончанию спортивной карьеры они имеют серьезные проблемы со здоровьем.

- Но они знают, за что пострадали. Как правило, у всех к этому моменту приличный счет в банке.

- Если бы мы стремились только к деньгам, то давно уже не имели проблем. Одно время все неудачи Зубриловой связывали с моим именем и в качестве оргвывода меня отстранили от подготовки жены. Тогда мы вынуждены были готовиться за свои деньги. То, что можно было пустить на семью, тратилось на патроны, билеты. Я вас убедил?

- Пожалуй, да. Роман, а вы с Леной уже вписались в нашу сборную?

- Придя в белорусскую команду, обнаружили, что не только мы можем дать команде, но и взять тоже. Был приятно удивлен: здесь оказались специалисты очень высокого уровня.

В Украине мы всегда держались особняком, а здесь такая атмосфера, что хочется быть с коллективом. Хотя сразу отказаться от привычного уклада мы не можем. Даже в таком обыденном деле, как завтрак. Мы привыкли есть в 7 часов, а тут получается позже. Но это мелочи...

- Вас уже узнают в Беларуси, Лена?

- Пока что больше в Украине. Пресса растиражировала мое изображение так, что даже далекие от биатлона люди подходят и выражают поддержку. Конечно, много писем пишут иностранцы. Знаю, что даже есть мой фан-клуб в Польше. Много посланий доставляют прямо к месту соревнований. Как правило, на каждом этапе Кубка мира меня ждут несколько писем. Почти в каждом одна просьба - выслать фотографию с автографом. Стараюсь уделить внимание всем.

- А это правда, что вы мороза боитесь?

- Не то слово. Ненавижу мороз! Осенью, когда только начинает холодать, мой организм восстает. Все мои знакомые, зная об этом, удивляются, как же я выбрала такой вид спорта.

- И как же это случилось?

- Вообще-то я сначала на лыжи записывалась. Но вдруг моему тренеру предложили растить биатлонистов, и он нам выдал по винтовке. Как с ней обращаться и что делать дальше, мы с ним изучали вместе. Потом получилось так, что он меня отдал в молодежную сборную России, и я с ними проездила год. Так началась дорога в большой спорт. А сейчас вот и родную сестру приобщила к занятиям. Она вместе с нами тренируется.

- Роман, вы запрещаете что-нибудь своим воспитанницам?

- Спиртное. А еще - психовать.