Бег по кругу

Кич — продукт, претендующий на ценность, но не обладающий ею. В искусстве кичем обычно называют безвкусицу, стремление к внешней эффектности — матрешки, например...

Политика — это, как известно, тоже искусство возможного. Увы, в последнее время в ней явно ощущается дефицит искусства договариваться, зато с переизбытком внешних эффектов. Подобного политического кича, который разворачивается вокруг споров об американских ракетах в Европе, в мировой политике давно не бывало... Насколько мне помнится, последний подобный трюк в истории политики совершил в 1984 году президент США Рональд Рейган. Выступая по радио в прямом эфире, он заявил: «Я принял решение объявить Россию вне закона. Бомбардировки начнутся через пять минут». Когда паника среди населения улеглась, пресс–служба Белого дома пояснила: президент пошутил...

Российский Президент не шутил, когда объявил, что перенацелил русские ракеты на новые цели в Европе в преддверии встречи «большой восьмерки»...

Россия считает, что это адекватный ответ в условиях нарушения Договора по противоракетной обороне. И Путин доходчиво объяснил, почему россияне вынуждены реагировать на действия, которые были совершены их партнерами. Процитирую ответ из путинской пресс–конференции: «Мы же уговаривали их два года: «Не делайте этого. Что вы делаете? Вы же разрушаете систему международной безопасности. Вы же понимаете, что вы нас вынуждаете к ответным шагам». Они говорили: да ничего страшного, делайте. Мы же не враги. Я думаю, что это было основано на иллюзии, что России нечем будет ответить»...

В том–то все и дело... Ракеты первого десятилетия XXI века — тот же кич, что и матрешки последнего десятилетия века ХХ... Это «присутствие отсутствия» реальных объединяющих ценностей. И Кремль становится в решительную позицию.

Недавно меня поразила картинка, увиденная в одном европейском офисе, — эта самая матрешка, сиротливо приткнувшаяся к компьютеру в приемной... И так ясно представился мне ее путь от заботливо упакованного в зарубежную командировку сувенира — символа нового общения после падения Берлинской стены — до вышедшей из моды бутафории, которую босс постеснялся выбросить в урну и пристроил на рабочем столе секретарши...

Впрочем, мы отплатили «ихним» сувенирам той же монетой. Где–то в коробке у меня пылятся брелоки в виде Эйфелевой башни — с них слезло блестящее покрытие и сразу стало ясно, что купленные в центре Парижа «символы» слеплены на скорую руку в каком–то арабском подвальчике. Ничего парижского в них нет — обычная дешевка, кич, претендующий на художественную ценность, но не обладающий ею.

Мне кажется, весь этот спор вокруг ракет в Европе и разгорелся потому, что вместо настоящего обмена ценностями Запад и Россия обмениваются кичем. Причем на уровне «секретарш», которые могли принимать любое обличье — то «третьего помощника» «первого секретаря», то очередного спецдокладчика какого–то там подкомитета, а то и вовсе шумного европарламентария, который только и имеет за душой, что шумные акции в поддержку гей–парадов...

К перечисленным выше примерам я бы добавила еще и накапливающие металл в голосе международные СМИ. Полюбуйтесь на заголовки: «Путин — задиристый молодчик, ведущий Россию к фашизму?» (Майкл Биньон, «Таймс»). Или — «Вопрос о русской раздражительности» (Фредерик Колле, «Тан»). Кстати, почему–то «акулы пера» не стесняются кондовости стиля, повторяя из номера в номер: «Русский медведь рычит, как раненый зверь. Но мир не дрожит». Ну ведь чистый кич, безвкусица, которой постеснялся бы и начинающий журналист...

Почему именно этот низкий стиль возобладал в материалах о России? На последней пресс–конференции российского Президента был вопрос, считает ли себя Путин «демократом чистой воды» (как характеризовал его бывший германский канцлер Герхард Шредер)? В журналистике это вообще–то называется провокативным вопросом... Неудивительно, что Путин ответил с нескрываемым сарказмом: «Конечно, я абсолютный и чистый демократ. Но вы знаете, в чем беда? Даже не беда, а трагедия настоящая. В том, что я такой один, других таких просто в мире нет... После смерти Махатмы Ганди просто поговорить не с кем».

Конечно — это ирония. Но достаточно серьезная ирония. В.Путин еще два года назад не позволял себе столь откровенно смеяться над фразеологией Запада, переворачивая суть вопроса наизнанку. Когда-то на вопрос «что случилось с Курском» В.Путин отвечал односложно: «Он утонул». Сегодня Президент России бьет наотмашь и заявляет прямо: «Мы перенацелили ракеты на европейские цели». Тавтологии здесь нет. Именно «перенацелили», именно на «цели». Такие пошли разговоры... Остается только посмотреть на календарь. Какой на дворе год. 2007-й или 1977-й, с его «Першингами», «нейтронными бомбами», ракетой «Сатана» и пр. Не значит ли это, что 30 лет прошло впустую и мир опять двинулся «вкруговую»?..