Корреспонденты «СБ» побывали на натурных съемках новогоднего мюзикла ОНТ «Батлейка». Большая часть их проходит в Мире. Но местные жители настолько привыкли к кинокамерам, что ни глазом, ни ухом не ведут в сторону заезжих знаменитостей. А в тот день к ним в Мир приехали ни много ни мало Алексей Хлестов, Жора Колдун, Сергей Журавель, Люся Лущик. Я пошла изучать съемочную площадку, мерзнуть и мокнуть под грустным октябрьским дождем. Режиссер мюзикла Александра Бутор, известная перфекционистка, завернулась в дождевик и начала командовать парадом: «Где желтые листья? Мальчики, немедленно рассыпайте!» Проворные дети хватают полиэтиленовые мешки, доверху набитые осенними листьями, и щедро сыплют на мокрую площадку сухой «реквизит». Как говорят артисты, за окном идет дождь, а у нас идет концерт: перед камерой стоят Леша Хлестов и Люся Лущик. Режиссер командует: «Мотор!» — и съемка сценки начинается. Люся Лущик на чистейшем белорусском языке — тоже аттракцион не для слабонервных — произносит смешную реплику: «Хачу мець вусны Анжалiны Джалi». На что Леша Хлестов ей и отвечает: «Глупства не рабi i прыгажосць не загубi». Как я понимаю, Хлестов да Лущик — это муж и жена, их сценка слеплена по мотивам басни Кондрата Крапивы «Мода». К слову, весь мюзикл построен на баснях Крапивы для детей младшего и среднего школьного возраста. Режиссер объясняет Люсе: «Последнюю реплику произноси восторженно, воздевая руки к небу». Люся кивает, мол, поняла, плещет руками и кричит в хмурое небо: «Не ўводзь, не ўводзь мяне ў злосць!..» Маленькая заминка, Лущик забывает слова. «Стоп! Не снято!..» Ей на помощь спешит ассистентка по актерам со сценарием в руках, Люся читает остаток своей реплики. Все сначала: «Мотор!..» «Ахвяры патрабуе прыгажосць!» — искренне кричит Люся в небо. «Снято!» И дубль завершается одобрительным словом режиссера: «Молодец Лущик! Умница!»
После съемки Леша Хлестов немедленно срывает с себя парик и шапку, переодевается в модную черную одежду, прыгает с высокой брюнеткой в свой черный лимузин, заводит мотор... Мы с завистью на него смотрим, Люся Лущик и я — стоим в сторонке под люсиным зонтиком, пьем кофе. Обсуждаем, так сказать, превратности киносъемочного процесса. Как вдруг Хлестов выходит из авто и направляется к нам. «Ага, стыдно стало. Сейчас предложит до Минска подбросить», — почему–то решила я. Но Леша вернулся совсем по другому поводу: «Люся, отдай зонтик! Это мой зонтик!» От неожиданности и обиды у Лущик губы стали точь–в–точь, как у Анджелины Джоли: пухленькие, дрожащие. «Леша, дождь ведь идет. Я тебе его потом отдам. Ты же на машине». Секунду поразмыслив, Хлестов мелочиться не стал, махнул на Люсю рукой и из Мира уехал. Напоследок показав мне язык. Артисты, они — как дети, что тут скажешь...
«Обед! Обед!» — радостно закричал кто–то на площадке. «А где у вас тут обедают?» — спрашиваю у высокого усатого дяденьки, похожего на директора картины. Он отправил меня к зеленому фургону, на вид так вполне себе антисанитарному, вместе с артистами я испытывала организм киношной едой: стеклянное от холода пюре и сосиска. В мою тарелку медленно капал дождь. «Ешьте, ешьте, — подбадривала меня высокая дамочка, видимо, тоже актриса. — Они нам тут денег не платят, так хоть пообедаем бесплатно!»
Мне как раз показалось, что денег на мюзикл не жалеют: костюмы у артистов добротные, декорации приличные. Я видела красочную вывеску «Элiтны салон прыгажосцi» и раритетный автомобиль, на котором поедут свататься к княжне (Ольга Хижинкова) отец и сын (Сергей Журавель и Жора Колдун). Павлинка (Ольга Войнилович) на мужа сердится и чуть ли не рожает на нервной почве прямо на улице. Инфернальные сцены родов группа снимала в атмосфере добра и веселья: когда на площадке появляется единственный профессиональный в мюзикле артист — Сергей Журавель, — работа спорится. Сергей Борисович с чувством обучает «топлессинку» Войнилович азам актерского ремесла, показывает ей, как именно бабе должно тужиться во время схваток. Оля хихикает: «Сергей Борисович, у вас такое смешное лицо сейчас было». Журавель хмурится: «Оля, мы же сюда работать приехали, а не смеяться...» Наконец все запланированные на день сцены сняты. Войнилович достает из–под юбки подушку, и я, наконец, соображаю, что живот «беременной» Павлинки — это всего лишь «кукла». Какой жестокий мир кино: его реальность всегда иллюзорна, притягательна, волшебна и опасна...
Съемки «Батлейки» продлятся до конца октября. Новогодний мюзикл, похоже, и в этом году останется фирменным знаком канала ОНТ. Еще ни Первый канал, ни канал СТВ не придумали концепцию новогодней ночи–2009. Когда созреют, не беспокойтесь, мы расскажем, какой Новый год ждет нас и на других каналах.
Лучшее, конечно, впереди.
