Международный фестиваль Юрия Башмета — один из самых ярких новых музыкальных проектов в Минске. Уже совсем немного времени осталось до сентября, когда на сцену Дворца Республики вновь выйдут мировые звезды исполнительского искусства: Юрий Башмет, Виктор Третьяков, Гидон Кремер, Василий Лобанов, Государственный симфонический оркестр «Новая Россия», камерный ансамбль «Солисты Москвы», Президентский оркестр Республики Беларусь, джаз–банд Игоря Бутмана и целая плеяда молодых талантливых исполнителей.Сегодня мы беседуем с профессором Василием Лобановым, блестящим пианистом, выдающимся композитором. «Есть одаренные пианисты, есть одаренные композиторы, но крайне редко встречается такое конгениальное сочетание этих качеств, как у Василия Лобанова» — эти слова принадлежат знаменитому учителю Василия Павловича — композитору Альфреду Шнитке. В настоящее время Лобанов — профессор Высшей школы музыки в Кельне.
— Василий Павлович, вы — автор известной оперы «Отец Сергий» по повести Льва Николаевича Толстого. Что именно привело вас к созданию этого произведения?
— Меня привлекло в ней типично толстовское сочетание эротики и религии, и мне хотелось немного музыкально поспорить с автором, что отчасти я и сделал. Кстати, опера предполагалась для постановки в Минске, но поскольку она была вчерне закончена в 1990 году и вскоре произошли всем известные события, после которых полностью изменился и финансовый и политический уклад, из этой идеи ничего не получилось и опера была исполнена в концертном варианте в Германии.
— Повлияла ли встреча с пианистом Святославом Рихтером на вашу судьбу?
— Безусловно! Хотя, когда мы начали общаться, мне было уже за тридцать и у меня, казалось, сформировалась индивидуальность. Тем не менее встреча с таким музыкантом — одно из самых, если не самое важное событие моей жизни. Более великих людей, чем он, я, пожалуй, не встречал. Меня слушал и Шостакович, но общался все же я больше с Рихтером. Вообще, Рихтер — одна из самых великих и в то же время противоречивых фигур ХХ века не только в музыке, но и в жизни, человек с другой планеты, артист с необычайной харизмой.
— А Шнитке? Он же был вашим учителем?
— Да, хотя и неформальным. Мы много общались, он меня слушал и давал советы. После Шостаковича Шнитке — самая важная фигура среди русских композиторов. К сожалению, судьба отнеслась к нему неблагосклонно. Из–за очень ранней болезни он и половины не успел из того, что мог написать. Тогда, может быть, его влияние на мировую культуру было бы гораздо большим, чем сейчас...
— Легко ли работать с гениями — такими, как Башмет, Третьяков?
— И легче, и труднее, конечно. Легче потому, что гораздо больше взаимопонимания. Все схватывается с полуслова, не нужно много объяснять друг другу. Музыкальное единство возникает очень быстро. А труднее потому, что требования, которые эти артисты ставят перед собой, гораздо выше, чем у среднего музыканта.
— А можно задать такой вопрос: как создается музыка?
— Можно очень много об этом говорить... Я глубоко убежден в том, что музыка создается не здесь, не на земле, она к нам, к композиторам, приходит откуда–то сверху. По–моему, так сочиняли все самые великие композиторы — Моцарт, Бетховен, Брамс... Конечно, композитор должен много учиться и обладать профессиональными навыками, иначе то, что ему оттуда сверху пришлют, он даже не сможет распознать и записать. Именно потому что я сочиняю, я религиозный человек. Не наоборот, как это ни парадоксально. То есть для меня возможность сочинения музыки — самое убедительное доказательство того, что существуют совсем иные духовные миры.
— С чем было связано радикальное изменение вашего музыкального стиля в 1980–х годах?
— Знаете, пожалуй, никакой конкретной причины не было. Просто звезды ведь тоже меняются... В каждом новом году они расположены немножечко по–другому. Соответственно меняется и стиль, а так каких–то реальных земных причин, наверное, не было.
— Вы много лет занимаетесь преподавательской работой. Есть ли различие в системе образования у нас и на Западе?
— Прежде всего, наша музыкальная молодежь имеет гораздо более высокий уровень первоначального обучения. На Западе, к сожалению, даже талантливые молодые люди оказываются порой непрофессионально подготовленными, потому что уже очень поздно, к окончанию школы, собираются становиться музыкантами–профессионалами, и поэтому немецких студентов в моем классе очень немного.
— Педагогическая работа — это увлекательное занятие? Как вы прививаете любовь к творчеству своим ученикам?
— Я очень стараюсь... Одна из самых первых вещей, которые я говорю всем своим студентам, — нужно играть легко и свободно. У кого–то получается лучше, у кого–то нет. Словами не убедить, лучше всего показывать.
— В течение 9 последних лет вы преподаете за границей в Высшей школе музыки города Кельна. А как вы оказались в Германии?
— Это самая музыкальная страна из всех, которые сейчас существуют. Несмотря на те накладки с первоначальным обучением, о которых я упомянул, музыкальные традиции в Германии невероятно сильные и мощные. Также сыграло роль то, что я был связан дружескими отношениями со многими немецкими музыкантами и говорил по–немецки лучше, чем по–английски.
— Вы участвовали в первом международном фестивале Юрия Башмета в прошлом году в Минске. Какие впечатления остались об этом событии?
— Ну впечатлений и воспоминаний очень много. Прежде всего это — музыка, очень много хорошей, замечательной музыки. Запомнился, конечно, сам маэстро (и мой старый и дорогой друг) Башмет, которого хочется слушать всю жизнь: соло или с его оркестром — это одинаково высоко и гениально. Потом — потрясающая немецкая виолончелистка Хекер, замечательный Президентский оркестр под управлением Виктора Бабарикина, наконец, упоминаю из скромности в конце, в прошлом мой ученик, идейный вдохновитель фестиваля Ростислав Кример с его чудным, хрупким и нежным концертом Моцарта в сопровождении великолепного ансамбля «Солисты Москвы». А кроме музыки, фантастический уровень организации и гостеприимства — такое на фестивалях встретишь нечасто!
— Вы любезно согласились снова выступить в Минске. Чего вы ожидаете от этих гастролей?
— Ожидаю встреч с вашей чуткой и понимающей публикой, ожидаю большого праздника музыки, что, собственно говоря, и значит слово «фестиваль»!
Ирина МОРИХ, музыковед.
На снимке: Василий Лобанов и Юрий Башмет – не только коллеги, но и друзья.
