Единственная ошибка — это боязнь ошибки

Бармаглот и боязнь ошибки

Подруге предложили новую работу. Ей хочется очень. Хочется попробовать себя в другой сфере, перемен хочется. И, вообще, как-то на душу легло. Но… есть нюансы. Вот уже эта наша жизнь, никогда не бывает так, чтобы тебе отрезали кусок вкуснющего торта и сказали: «Ешь! Это очень вкусный и полезный торт, от него худеют». Так и в том предложении: зарплата значительно ниже, чем на ее нынешнем трудовом месте, да и перспективы туманны. В этом офисе у нее окно с видом, соцпакет и, возможно, даже повышение оклада светит. Но душой она там, на новой работе. Извелась и спать по ночам перестала. Что выбрать? Как не прогадать?

— Попробуй, — говорю, — прими предложение.

— А вдруг все не так, как я ожидаю, а назад не возьмут?..

— Оставайся.

— А вдруг это шанс начать что-то новое?! Я ж так хотела давно.

— Ну, подумай… Взвесь.

— Да я уже больше не могу думать! Слушай, у тебя, может, есть хорошая гадалка?

Я хохочу. Мне бы самой придворного астролога. Столько раз в жизни я билась о разные дилеммы, то принимая революционные решения, то оставляя все как есть. При этом страшно было не то, как после все разрешалось, а вот именно этот момент выбора.

Почему мы так трудно выбираем и принимаем решения? Почему тормозим, когда приходит момент что-то изменить? Как всегда, виновата школа! Шутка, конечно. Почти…

Я вспоминаю первый класс. Пришла полная сил и желания свернуть горы и покорить космос, но писала неаккуратно и путано, все буквы получались шиворот-навыворот. Представьте, что вы видите слово не поочередным строем букв, а кучей символов, как клубок, и вам за мгновение нужно его распутать. Есть еще такие ребусы, где буквы вперемешку, из них нужно составить максимальное количество слов. Так у меня было с каждым. Дислексия сыграла прекрасную роль в моей жизни, и сегодня я решаю любые сканворды за мгновение, но, столкнувшись с этим впервые, я стала предметом шуток, потому что писала «вонора» и «шраф». И вот во мне поселился страх ошибки. Я смотрела на каждое слово в своей тетради и боялась сдать работу, а получив назад, с ужасом обнаруживала красные исправления. И даже когда очень старалась, никак не удавалось вытянуть на пять.

За отметки нас ругали и даже колотили. Страх ошибиться стал фоновым. Не было и мысли, что ошибка — признак и маркер, что на ней можно выстроить целую историю, исправить и возвыситься над собой вчерашним, подучить и выстрелить или признать, что эта область знаний не тянет и не привлекает. Вместо этого нас стыдили.

— Как можно было так сосчитать, что 2 + 2 у тебя получилось 8?! Ну ты и дурак, Иванов!..

Ну так же было? Две разных истории — неправильный подсчет и дурак по жизни — вдруг увязывались в одном Иванове, и он тщетно пытался сбросить с себя «дурака», а тот лишь больше лип к нему с каждой новой ошибкой. Я помню такого Иванова. Он был в каждом классе, недотепа. И сам уже начинал в это верить к концу школы. А что с дурака возьмешь?

К тем, кто совершал ошибки, не было снисхождения.

— Потерял дневник? Скоро голову потеряешь!

— Не сдал экзамен? Иди мешки таскай!..

Эта ненависть к тем, кто ошибается, плодила изгоев. Один мальчик из неблагополучной семьи «пошел по наклонной». Что-то украл в магазине, кого-то избил, опять что-то украл. Помню, у нас в школе был суд. Прямо в актовом зале. Его привезли в машине с решеткой и увезли. В детскую колонию. С тех пор он все время выходил на свободу и возвращался назад. Я все думала, был ли вариант? Могли ли эти ответственные взрослые показать четырнадцатилетнему пацану, в чем именно он ошибался, помочь нащупать другой вариант жизни. Мне кажется, да. Не был же он диким зверем, вконец асоциальным. Но общество приняло решение не лечить, а наказывать.

И вот выработалось у нас с детства восприятие ошибки как чего-то фатального. Не приведи Господь ошибиться ни в большом, ни в малом. Но как сильно именно это ограничивает наши взрослые возможности. Сколько талантливых людей выбрали бездействие или тихое движение по проторенной дорожке, сколько несчастных засели на несвоих местах, скованные страхом что-либо изменить. А вдруг ошибусь, и будет только хуже?!

А ведь, если разобраться, вообще нет такого понятия — ошибка. Ведь что есть стихотворение Льюиса Кэрролла «Бармаглот»? Набор ошибок, ставший классикой. Так за гранью правил рождается новое. Не ошибочное — другое. Из неправильного пути в Индию появилась Америка, а Джон Пембертон искал лекарство от мигрени и получил кока-колу, Александр Флеминг не прибрался в своей лаборатории перед отпуском — там завелся пенициллин.

Ошибиться в этой жизни невозможно, потому что любой выбор становится приключением и бесценным опытом. Единственная ошибка — это боязнь ошибки. И то! Если глубже взглянуть: бездействие — тоже опыт. Но! Быть дерзким куда веселее.

Варкалось. Хливкие шорьки

Пырялись по наве.

И хрюкотали зелюки,

Как мюмзики в мове.

sulimovna@rambler.ru
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter