Эти откровения — результат допроса одного из тех, кто не просто терроризировал мирное население в годы войны, а делал это под видом партизан. Принадлежащая гитлеровцам идея создания такого рода отрядов — для дискредитации партизанского движения на оккупированных территориях — и сегодня, к сожалению, дает свои гнилые плоды. По сей день среди поверхностных знатоков истории бытует стереотип о том, что “не все партизаны были одинаково полезны”. Похоже, пришла пора расставить точки над “и”. И прямо сказать: все дело в том, что попросту не все партизаны были на самом деле партизанами. Предельно лаконично и просто сказал на сей счет наш легендарный партизанский командир Кирилл Орловский: “Бандиты, выдавая себя за партизан, опаснее гитлеровцев и полицейских. Они дискредитируют партизан в глазах местного населения, дают фашистам повод для клеветнической пропаганды против них”.
Этот повод и пропагандистская, и военная машины вермахта использовали на все сто. Поначалу псевдопартизан, создаваемых из деклассированных элементов и уголовников, курировала тайная полевая жандармерия, подчинявшаяся СД и абверу. Но в 1944-м по приказу Генриха Гиммлера было создано специальное истребительное подразделение “Ягд-фербандт”, основной функцией которого стала охота за заброшенными в тыл парашютистами и организация террора на оккупированных территориях. Для этого и создавались “антипартизанен группен”, объединяющие бандитов-провокаторов, вооруженных советским оружием и нередко одетых в красноармейскую форму с “нашими” знаками различия в петлицах. Псевдопартизаны входили в деревни, где обманом выясняли дислокацию настоящих народных мстителей либо просто глумились над населением: забирали продукты, птицу, свиней. Заодно для пущей убедительности расстреливали полицаев и старост: немцы на подобные “производственные потери” смотрели сквозь пальцы. По свидетельствам очевидцев, особенно зверствовал на севере нашей республики и территории сопредельной с нами Псковской области отряд под командованием некоего Николая Мартыновского и его ближайшего помощника Игоря Решетникова, говорит краевед Владимир Спириденков:
— Выйдя из лагеря в 1940 году, будучи лишенным права проживать в Ленинграде, Мартыновский поселился на Псковщине. После прихода гитлеровцев он добровольно предложил им свои услуги. Его сразу же направили в спецшколу, по окончании которой он получил звание лейтенанта вермахта. Некоторое время Мартыновский служил при штабе одной из карательных частей в Пскове, а потом гитлеровцы, заметив его рвение, поручили ему сформировать антипартизанскую группу. Тогда же к ней прибился и Игорь Решетников, вернувшийся из заключения 21 июня 1941 года.
По замыслу оккупантов, банда Мартыновского проникала в районы активных действий народных мстителей, вела разведку, уничтожала патриотов, совершала налеты на местные деревни. Усилиями этих “лесных бойцов” в Витебской и Псковской областях было “провалено” несколько партизанских явок, причем Решетников лично застрелил начальника разведки одной из наших партизанских бригад Константина Фиша — в деревне Черная Грязь.
Подобных лжепартизанских групп на нашей земле было немало. В районе Барановичей действовала банда Леонтьева (“Бородача”), разоблаченная, кстати, настоящими партизанами — отрядом “Сокол” Кирилла Орловского. Бродили псевдомстители вокруг знаменитого партизанского аэродрома в Бегомле и по землям Поставщины, в россонских лесах и по петриковским болотам. Но всех их объединяли как общие функции, так и схожие методы “работы”. Особенно страшной была судьба женщин в занимаемых ими деревнях. Бандиты отбирали себе наложниц, которые должны были их обстирывать, обшивать, кормить и удовлетворять скотскую похоть. Что несчастных отнюдь не спасало: при смене места дислокации этих женщин обычно расстреливали, а на новом месте набирали новых. Групповые изнасилования в деревнях становились для “истребителей” обычной вещью. Впрочем, в отряде Мартыновского — Решетникова имелись женщины и другого плана — полевые жены бандитов, порой не уступавшие мужьям в жестокости.
Бывший боец одного из таких лжепартизанских отрядов, действовавших в Борисовском районе, уроженец местной деревни Пупеличи Иван Апет уверял:
— Нас учили власовцы. Разъясняли, чтобы людей не трогали, не обижали. Строго было. Не дай бог, если кто пожалуется. Никакого мародерства и близко не было.
Врал, конечно, старый негодяй. В справке Борисовского объединенного военкомата черным по белому сказано: “Согласно архивным материалам, хранящимся в центральном архиве КГБ Республики Беларусь, Апет Иван Тимофеевич, 1924 года рождения, до июня 1944 года являлся активным пособником немецких оккупантов. В составе карательного отряда, имея на вооружении винтовку, а затем пулемет, более 10 раз участвовал в вооруженной борьбе с партизанами. Во время карательных экспедиций лично сам сжег более десяти домов местных жителей”. Кстати, после войны Апет был приговорен к расстрелу, но затем судебный вердикт пересмотрели. Он получил 20 лет лагерей, позже этот срок был снижен до 12 лет.
Один из участников банды Мартыновского — Решетникова рассказывал, как на территории оккупированной БССР каратели заглянули в католический костел, где в тот момент шла служба. Прямо во время богослужения они разули ксендза, сняли с него одежду и серебряный крест. При этом бандиты громко объявили, что они партизаны. Наказания мародерам за ограбление священнослужителя не последовало
Что же касается банды, орудовавшей на Витебщине, то возмездие негодяям затянулось на долгие два десятилетия. Большинство карателей попали в партизанскую засаду и были уничтожены, но главари — Мартыновский и Решетников — смогли уйти. Об их судьбе стало известно лишь в шестидесятых. Оказалось, что в последние месяцы войны Решетников застрелил Мартыновского и его семью. Сам же прозябал в американской зоне оккупации Германии, где промышлял воровством и грабежами, а за убийство владельца магазина и вовсе был приговорен к виселице. В тюрьме неисправимый палач оказался завербован американской разведкой, но в 1948 году на фильтрационном пункте в Бранденбурге попался контрразведчикам МГБ.
Впрочем, о карательном прошлом Решетникова тогда известно не было, поэтому предатель отправился на 25 лет в мордовские лагеря как обычный шпион. Его отец, сам прислуживавший нацистам и отсидевший за это, даже ходатайствовал перед первым секретарем ЦК КПСС Никитой Хрущевым за сына: “Вы же сами говорили на 3-м съезде писателей, что считаете возможным не добивать врага”. И все могло бы закончиться для палача благополучно, если бы не случай. В начале 1960-х годов в Псковское областное управление КГБ обратилась жительница области, узнавшая в скромном путевом обходчике на одном из полустанков карателя из банды. Тот вывел чекистов на одного из ее главарей. Решетникова этапировали в Себеж, где состоялся судебный процесс. Симуляция сумасшествия негодяю не помогла: 25 мая 1964 года военный преступник по приговору суда был расстрелян.
Из отчета ЦК КП(б)Б о работе в 1944—1946 гг.
“Бандитские формирования в первый год после изгнания немцев представляли собой крупные, хорошо вооруженные и экипированные воинские единицы, находившиеся под командой опытных конспираторов и офицеров. В ходе ликвидации банд изъято у бандитов и в схронах: 211 минометов, 195 противотанковых ружей, 3587 пулеметов, 68 377 автоматов и винтовок, 2979 пистолетов, 36 078 гранат и мин, 40 множительных аппаратов, 47 раций.”
