Можешь не рисовать — не рисуй! Получается не петь — не пой! Не строй скульптуры из песка, не танцуй... Нет, все это звучит как минимум глупо, кроме одного: «Можешь не писать — не пиши!»На этой неделе прошел съезд Союза писателей Беларуси, и я как человек, с раннего детства читавший «Литературную газету», в которой мне больше всего нравился раздел «Эпиграммы», с особенным пиететом воспринимаю словосочетание «Союз писателей». За ним мне видится собрание Богом помазанных людей, от одного прикосновения коих к клавишам компьютера рождаются на свет миры и вселенные.
— Сколько книг у вас вышло?
— Тридцать две...
Мой приятель — хирург, удаляет и пришивает, со счета сбился, сколько раз брался за скальпель. Писатель не из таких! Каждая вышедшая книга любовно вносится в реестр большой литературной семьи, где есть дети высокие и пониже, талантливые и просто любимые. Нет, врач, конечно тоже не посоветует вам заниматься самолечением или использовать гильотину как средство от головной боли. Но писатель... Он спросит: «Можешь не писать?..» И посоветует не писать ни за что на свете и ничего, и никуда. И пойдет сам писать. Свое.
А я скажу: не слушайте вы! Писать не то чтобы можно — просто необходимо. Знаете, что от письма большая польза? Психологи Оклендского университета провели эксперимент, сделав надрезы на руках испытуемых. Одни писали каждый день тексты о своих чувствах и переживаниях по любому поводу, другие нет. Спустя 11 дней ученые обнаружили, что у 76% людей, которые вели дневник, раны полностью зажили, у другой группы нет. Еще и уровень кортизола (гормона стресса) у пишущих был гораздо ниже, что объяснялось медитативными свойствами письма. Причем в любой форме, хоть от руки, хоть на машинке или компьютере. 15 — 20 минут в день — и полное исцеление ран, физических и психологических. Вот что скрывают писатели! И, кстати, живут они долго. Сергей Михалков, Бернард Шоу, Астрид Линдгрен, Кнут Гамсун, Джером Сэлинджер... Всем на момент смерти было за 90. Спортсменам не догнать литераторов в долгожительстве.
Ученый–футуролог Элвин Тоффлер еще 40 лет назад предсказал рывок — Третью волну, которая полностью изменит общество: потребитель сам станет производителем продукта. Так, не имея понятия о блогерах, Тоффлер предрек расцвет гражданской журналистики и пообещал каждому желающему писательскую карьеру. Любой сможет в домашних условиях издать книгу и распространить ее с помощью всемирной сети. Не знаю, как он это воображал, но мои знакомые, живущие в Европе, уже продают свои электронные книги с помощью Amazon, а другие обзавелись домашней типографией. Профессия писателя вот–вот переродится во что–то новое. Без союзов и профилакториев для творчества. Хочешь писать — пиши... Где хочешь.
Кто же станет потребителем этого продукта, и как в таком хаосе будет рождаться великое, то, что станет литературным свидетельством эпохи? Вот это хороший вопрос. Ведь, как и любое искусство, литература не должна опускаться до определенного уровня, она призвана тянуть людей за собой, воспитывать поколения, определять морально–нравственные ценности. Готов ли мир к такой свободе, где читатель своим интересом проголосует за книгу?
К какому–то своему невероятному восторгу и счастью, я отмечаю рост заинтересованности настоящей печатной книгой у части минских подростков. Они заказывают классику в интернет–магазинах, ходят на ночные ярмарки, где можно купить ценные экземпляры. Таких немного, но есть.
К слову, другой футуролог, доктор Оливер Карри, прогнозирует к 3000 году разделение общества по интеллектуальному признаку на несколько классов, со всеми вытекающими последствиями. Думаю, что в каждом «классе» будут востребованы свои герои и литературные жанры. Такая тенденция уже есть.
А пока могу сказать, что писательский труд не в моде, как и все, что не приносит быструю прибыль. Это что–то либо из раздела «хобби», либо из жизни стоиков и аскетов, способных принести в жертву день сегодняшний. А стоит оно того? Никогда не знаешь. Единицы становятся признанными гениями, остальные пишут в стол или в соцсети. Но когда есть потребность писать и делиться, это происходит даже помимо твоей воли. Просто однажды ловишь себя на мысли, что не спишь, а пишешь. И качает тебя на волнах букв, и незаметно где–то в одном полушарии бежит–бежит текст. И даже, может, и хочешь не писать, а не можешь. Потому что это такая болезнь — писательство. К счастью, неизлечимая.
Т.С.
sulimovna@rambler.ru
Советская Белоруссия № 232 (25114). Пятница, 2 декабря 2016
