Вчера в Пекине прошли переговоры между делегациями США и КНДР по ядерной программе Северной Кореи. С 2003 года эти вопросы обсуждались на шестисторонних переговорах, где стороны — это Северная и Южная Корея, США, Япония, Россия и Китай. В 2009–м Пхеньян из переговоров вышел, хлопнув дверью, — с его точки зрения, слишком много условий выдвигали ему остальные переговорщики. Но все это время попытки вернуть партнера за стол переговоров не прекращались.
В июле и октябре прошлого года в Нью–Йорке и Женеве прошли два раунда переговоров — тогда и появилась надежда на возобновление шестистороннего диалога. Но для этого Пхеньян (по настоянию Вашингтона и Сеула) должен был заявить о прекращении программы обогащения урана, принять на своих ядерных объектах мониторинговую группу ООН — и все это в обмен на продовольственную помощь. Но тут произошло событие, с одной стороны, вполне естественное и даже (по медицинским показаниям) вполне предсказуемое, но с другой — заставшее всех врасплох.
Разведки всего мира смерть Ким Чен Ира «проморгали» и узнали о ней только из официальных сообщений информационных агентств КНДР. Так что статус самой скрытной державы мира Северная Корея не только подтвердила, но и успешно упрочила. Передача власти в закрытых режимах — всегда вещь, с одной стороны, деликатная, а с другой — непредсказуемая и заставляющая соседей нервничать. Особенно если у страны в непредсказуемом периоде имеется ядерное оружие. Соблазн использовать если не его, то другие, вполне обычные, но от того не менее разрушительные, виды вооружений велик. Почти каждый руководитель государства, у которого не все в порядке с экономикой, мечтает о маленькой победоносной войне, но не каждому она удается (удалась, пожалуй, только Маргарет Тэтчер на Фолклендах). В случае с Северной Кореей страх войны — не слишком маленькой и сложно сказать, для кого победоносной, — был велик. Особенно для соседей. Южная Корея реально опасалась удара Пхеньяна, понимая, что искушение у молодого Ким Чен Ына есть: соблазнительно ударить по соседям, чтобы продемонстрировать собственным гражданам крепость власти. К счастью, новый руководитель, унаследовавший твердость и взвешенность от родителей, ограничился посещением воинской части и демонстрацией военного потенциала.
Но, как известно, одним военным потенциалом — пусть даже и ядерным — сыт не будешь. Народ, несомненно, сильно и искренне гордится тем, что имеет ядерное оружие (это без шуток), но есть хочется не только ученым–ядерщикам (они на полном государственном довольствии), но и всем остальным труженикам тыла. Ким Чен Ын находится в непростой для молодого руководителя ситуации: с одной стороны, ему нужно завоевать безоговорочный авторитет у собственной армии, а для этого проявлять твердость и силу, с другой — нужно стать «отцом народу». А для этого — идти по пути, обозначенному в свое время великим дедом Ким Ир Сеном, обещавшим, что корейцы будут носить шелковые одежды и есть мясо каждый день. Бог с ними, с шелками, а вот мясо в качестве дополнения к «железной миске риса» граждане восприняли бы с особой благодарностью.
Тем не менее эксперты сомневаются, что даже под давлением обстоятельств Ким Чен Ын откажется от ядерной программы. Но продолжить начатое его отцом — это он наверняка сможет. Смысл прост: обещать закрыть ядерную программу, при этом не подписывая никаких обязательств, а под обещания получать продовольствие — чем больше, тем лучше.
Несмотря на то, что идея чучхэ, лежащая в основе государственной идеологии, означает «опору на собственные силы», у Северной Кореи сохраняются проблемы в сельском хозяйстве. Страна получает большую помощь от Китая. Тем не менее влияние Китая на внутреннюю политику КНДР хотя и велико, но ограничено. Но когда у твоего непослушного соседа есть ядерная бомба, с ним приходится считаться всем в регионе. И не только считаться — договариваться тоже, причем без бомбардировок и введения «миротворческих» сил. Право сильного в наше время становится все актуальнее в разных частях планеты.
