Президент Польши Лех Качиньский заявил, что Польша не снимет вето с переговоров по новому соглашению о сотрудничестве ЕС и России до тех пор, пока страны — члены Евросоюза не допустят к плану по присоединению к НАТО Грузию и Украину. Вот тебе на!..
Как и следовало ожидать, на очередной варшавский выпад тут же жестко отреагировала Госдума. Своей позицией, считает глава комитета по международным делам нижней палаты Константин Косачев, Качиньский лишь поддерживает репутацию экспрессивного и непредсказуемого политика. Его первый зампред Леонид Слуцкий высказался еще резче, усмотрев в аргументах польского лидера «враждебное отношение к России в духе войны». Это, как ехидно заметили «Известия», такая извечная игра — спор славян между собой...
И совершенно, на мой взгляд, зря Дума ввязалась в эту громкую перепалку. Гораздо эффектнее насладиться немой сценой. Или, если хотите, спокойной отповедью Евросоюза.
Еврокомиссия хочет получить мандат на переговоры по новому договору с Россией как можно скорее. А если быть точнее, то пресс–секретарь представительства Еврокомиссии Денис Даниилидис, отвечая на просьбу прокомментировать высказывания Леха Качиньского, заявил буквально следующее: «Европейская комиссия находится в тесном контакте со Словенией как страной — председателем ЕС и со странами — членами ЕС по данному вопросу с тем, чтобы обеспечить получение мандата на проведение переговоров между ЕС и РФ в самом скором времени».
В этой короткой фразе содержится целая педагогическая поэма — и в первую очередь Варшаву учат закону европейского коллективизма. Дескать, решают тут все страны — члены ЕС. Равно как и в вопросе о членстве Украины и Грузии в НАТО решающим было мнение самих членов альянса, а вовсе не России, как считает Лех Качиньский.
Как мне кажется, Брюссель отозвался на заявление президента Польши с плохо скрытым раздражением еще и потому, что прекрасно понимает: «польский сантехник» опять взялся чинить не свою «трубу»...
Не в первый раз Варшава блокирует заключение договора о стратегическом партнерстве между ЕС и Россией. Еще совсем недавно камнем преткновения было польское мясо. После того как Москва и Варшава урегулировали проблемы с экспортом в Россию этой и другой сельхозпродукции, премьер–министр Польши Дональд Туск заявил, что страна не будет препятствием для переговоров ЕС и России о новом Соглашении о партнерстве и сотрудничестве.
Но еще важнее, что скажут европейские коллеги.
Срок действия предыдущего соглашения между Россией и ЕС истек в декабре 2007 года, подписание нового было отложено, как я уже сказала, из–за разногласий между РФ и Польшей, заблокировавшей переговоры.
«Я надеюсь, что Германию можно переубедить», — сказал Качиньский. Мне почему–то кажется, что переубеждать будут его самого. Сделать это будет нетрудно: участники НАТО пообещали в Бухаресте, что Украина и Грузия рано или поздно вступят в альянс, а предоставление им ПДЧ может состояться уже в декабре 2008 года.
Другое дело, удовлетворит ли этот формальный ответ европейских «неформалов». Имею в виду ту часть Евросоюза, которая поддержала предложение Вашингтона, а не своих коллег из старой Европы. Совершенно очевидно, что вот это запоздалое эхо саммита Бухареста, прозвучавшее из уст Качиньского, означает неудовлетворенность младоевропейцев итоговым решением саммита, принятым прежде всего Германией и Францией.
И поляки, кстати, не единственные, кто выстрелил пропагандистским залпом вслед не удовлетворившему их саммиту.
О своих сомнениях относительно нового соглашения с Москвой заявила и Литва. Она требует, чтобы Евросоюз более серьезно взялся за вопрос безопасности энергетических поставок из России.
Налицо тенденция: важные внешнеполитические инициативы Москвы все чаще натыкаются на сопротивление стран, которые она считает «неважными». Но в том–то и парадокс, что России в стремлении достичь влияния приходится рассчитывать только на себя. А ее оппоненты, хотя и уступают по геополитическому весу, все же являются членами союза европейских государств... А потому каждое действие Москвы вызывает у них слаженное эхо. Увы, пока оно звучит диссонансом. А лучше для Европы все–таки действовать в унисон.
