На минской книжной выставке состоялась презентация книги Андрея Муковозчика «Революция мокрых штанов»

Андрей Муковозчик: «Я себе уже все доказал…»

В издательстве «Беларусь» вышла книга обозревателя ИД «Беларусь сегодня» Андрея Муковозчика «Революция мокрых штанов». В четверг книгу презентовали на XXVIII Минской международной книжной выставке-ярмарке. Накануне мы поговорили с автором о концепции книги, выпущенной к открытию выставки, юбилее романа «Бесы» Достоевского, манифесте режиссера Богомолова (недавно выпустившего и спектакль по роману) и современных штампах. 


— Андрей Николаевич, предлагаю начать с «Бесов», если вы не против. 

— С Достоевского сразу? (Смеется.) Ну давайте. 

— Тем более что, как говорили в одном известном фильме, «повод есть»: 150 лет назад в январе 1871 года в журнале «Русский вестник» роман впервые стал выходить, в ноябре этого года мы будем отмечать 200-летие со дня рождения писателя, и не будем забывать о его белорусских корнях. Вот цитатка: «Наш русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит как бы кому-нибудь сапоги вычистить (или лизнуть)». Вы можете слово «русский» в этой фразе заменить на «белорусский»?

— По мне — так нет, не стоит этого делать. Дело в том, что Достоевского я вообще не советовал бы читать неокрепшим умам. Достоевский был свидетелем того, как вся студенческая и либеральная масса, все эти «образованцы» и разночинцы становились на его глазах если не классом, то общественным слоем. До этого такого слоя в жизни России не было. Это было новое явление, и Достоевский как писатель в это явление вглядывался. Оно опиралось на две составляющие. Во-первых, на студенчество, для которого закономерно проходить путь от революционности к консерватизму. Известна же фраза: «Кто не был в юности революционером — лишен сердца, кто в зрелом возрасте не стал консерватором — лишен ума». Это правда, потому что даже чисто физиологически гормоны в 20 лет хлещут так, что ты чувствуешь себя полным сил. Ты уверен, что настолько много знаешь, что готов перевернуть весь мир и сделать его правильным. Тебя безумно раздражают всякие «неправильности» вокруг, из чего ты делаешь сразу глобальные выводы. Притом что на самом деле еще сам ничего не умеешь. Не умеешь даже нормально разговаривать с людьми, имею в виду общество, а не своих сверстников. Ты варишься в этом котле, там ты от них взаимно подпитываешься. С другой стороны, если этого бурления не будет, если не давать пространства этому полету юношеской, пусть и неокрепшей и очень дерзкой мысли, если ее запереть, это тоже плохо. Это будет бурса. Вбитое образование вместо впитанного, отсутствие умения анализировать и делать свои собственные умозаключения, готовность к восприятию штампов и так далее. И об этом тоже пишет Достоевский. Параллельно под идеи «образованщины» и либерализма Марксом была подложена экономическая база, которая, как мне кажется, не менее важна. Появился мелкий буржуа. И здесь уже надо приводить цитату Ленина из его книги «Детская болезнь «левизны» в коммунизме»: «Взбесившийся» от ужасов капитализма мелкий буржуа, это — социальное явление, свойственное, как и анархизм, всем капиталистическим странам. Неустойчивость такой революционности, бесплодность ее, свойство быстро превращаться в покорность, апатию, фантастику, даже в «бешеное» увлечение тем или иным буржуазным «модным» течением, — все это общеизвестно…»

Когда мы получили нашу протестную массу, эту прослойку? Когда они столкнулись с «ужасами капитализма». Закончились экономически «сытые» годы, в течение которых эта самая мелкая буржуазия у нас оформлялась и накапливала жирок и постепенно приходила к пониманию своего потолка. Финансового в первую очередь, потому что для них это определяет все. Хорошо, у тебя есть кафешка, массажный салон, ты зарабатываешь определенные деньги, можешь позволить себе дом за городом, хорошую квартиру в центре, у тебя бизнес, летом — горы, зимой — море, объездил всю Европу и облетел полмира… «Что дальше, Дава?» Что? Тут и взбесишься, когда поймешь, что дальше ничего. На этом уровне вы все свои возможности исчерпали, государство, или иначе говоря, существующая вокруг вас страна, в которой вы все это осуществили, вам большего сделать не даст. Совершенно другой вопрос, даст ли вам сделать что-то большее какая-то другая страна, но этим вопросом они не задаются. Они уверены, что где-то есть райские кущи, но мы не это сейчас обсуждаем. И поэтому что? Поэтому надо заявлять: «Мы желаем, чтобы было по-нашему! Надоело выполнять ваши правила!» Произошла смычка мелкой буржуазии с имманентно революционным студенчеством, набросьте как катализирующий фактор большой вынужденный возврат всех учащихся из-за рубежа, которых учат, естественно, не нашим, а западным ценностям. Набросьте коронавирус. Они ведь действительно просто ошалели от пандемии, от этой страшной болезни, от которой защититься нельзя. И никаких разумных предложений не было, кроме «введите карантин!». Вы вообще понимаете, что это? Что вы в своих фейсбуках пишете? Вы думаете о том, что такое карантин? В Италии одну законопослушную бабушку 14 раз ловили полицейские, когда она ходила в магазин. Не выдерживают простые законопослушные люди карантина. Карантин был бы кошмаром для нашей страны, мы, собственно, можем на соседей посмотреть. Его введение в Москве в первый же день обернулось коллапсом.

Когда все эти факторы сошлись, мы получили этот «выбух», тем более что начинал, собирал и возглавил его человек, который открыто заявляет: мы хотим быть мелкими буржуа, хотим быть средним классом, который определяет политику страны, как в европейских странах. То, что он в европейских странах никакую политику не определяет, поскольку вся политика в европейских странах завязана на крупный капитал, об этом Бабарико тихонько умалчивает. Этого населению знать не надо, и все мелкие буржуа рванули за ним. 
«Телевизионная колонка «Накипело» на телеканале СТВ очень многие свои задачи уже выполнила. Она позволила талантливым и молодым журналистам убедиться, что и так, оказывается, можно работать. Они и рванули. Вперед и удачи им. Теперь пора показать, что можно работать и по-другому. Мне есть что сказать в более глубоком телевизионном жанре».
— Андрей Николаевич, вы считаете, что воюете в вашем творчестве с современными «бесами»?

— Не бесы они, бесенята. И я до этих высот Достоевского не поднимаюсь и даже не льщу себе, и не пытаюсь. Но в определенной степени, да. Я все время пытаюсь до них достучаться. Если кто-то из заблудших меня прочитает и как-то задумается хотя бы, уже будет хорошо. Хочется и подбодрить тех, у кого иногда опускаются руки. Периодически мне хочется вспоминать сегодня не Достоевского, а Задорнова с его бессмертным: «Ну тупые…» Что вы пишете? Вы читаете, что вы пишете в двух соседних абзацах? Нет, они не читают. Это просто поток словоизвержения, штампы, один на одном. 


— Вы не первый колумнист «СБ. Беларусь сегодня», который издает свои колонки отдельной книгой. Я вспоминаю определение Пастернака, который называл книгу «кубическим куском совести». Вы можете так сказать о своей? Это некий манифест Муковозчика, если вспомнить Богомолова… 

— Нет, не надо вспоминать Богомолова. Я почитал этот манифест. Это набор высокопарных фраз, самое главное там — это самолюбование: вот я выступил с манифестом. Ничего за этим не стоит. Нет там никакой позиции. Начинаешь разбирать — все рассыпается. Очень много трескучих, лощеных, хорошо упакованных слов. Манифест был у футуристов. Или у Казимира Малевича с его «Черным квадратом». Потому что любой манифест заявляет: теперь есть вот такое направление в творчестве. И они, самое главное, они своей жизнью и творчеством заслужили на него право. Считать, что у Казимира Малевича есть только «Черный квадрат» и больше ничего, — это поверхностный взгляд. Во-первых, «Черный квадрат» — часть трилогии, а во-вторых, есть еще и много чего другого, остальное творчество. А у Богомолова это чистая идея, чтобы попиариться: а вот он я! То Собчак пиарилась всю жизнь, теперь Богомолов. Стоят они друг друга. 

Так вот моя книга — это не манифест. Я долго ходил и думал: что должно быть в этой книге, как ее начать, на какие части ее разбить. Потом сел за отбор своих же статей, и тут началось самое страшное, потому что любой автор знает, что резать себя любимого по живому — вещь невозможная. На всякий случай, чтобы понять, насколько невозможная, в самом конце книги приведены названия вариантов, которые в процессе отбора были выброшены в мусорную корзину. Концепция книги — это моя журналистская хроника 2020 года. По себе и предыдущим работам знаю, как быстро порой забываются реальные события, замещаясь, вытесняясь или заменяясь мифами и некими устоявшимися конструкциями, выводами, которые описывают для тебя целый период времени вместо последовательности шагов, которая к этим выводам приводит. Эта книга — напоминание, как все развивалось в 2020-м. 
А поскольку я принципиально не редактировал ни одну из статей, вошедших в этот сборник, то можно проследить, как менялась моя риторика, мое словоупотребление и фактически мои взгляды на то, что происходило в стране. 
Для этого там стоит хронология и даты. Внимательный читатель увидит, как от недовольства это все переходит в стойкое неприятие, а потом в ярость. Я тут где-то уже понимаю Достоевского, откуда у него была эта ярость. У меня происходило что-то похожее. Я все время ее сдерживаю, но она накапливается и прорывается, особенно при большом объеме поступающей информации. Самое главное — там очень четко видно, а согласитесь, что у меня не самый миролюбивый слог, сколько времени я, а соответственно, и мы — газета, учреждение Администрации Президента — следовательно, часть государственного механизма власти, как долго мы уговаривали, убеждали, просили чего-то не делать, разъясняли на пальцах. Это касается и паники по поводу коронавируса, и отношения к бчб-флагу, к массовым протестам и к тем лозунгам, которые всякого рода объединенные штабы бросали людям. 

Даже это знаменитое высказывание, которое полощется во всех оппозиционных СМИ, они с удовольствием передали его и в европейские, о том, что Муковозчик обещал проливать кровь и т.д. 
Если внимательно читать, там была не угроза, а вопрос и предупреждение: вы хотите крови? Вы готовы к тому, что кто-то будет убит, ведь кто-то будет убит обязательно, на то они и массовые протесты. Это было предупреждение, просьба, мольба, если хотите. Она не была услышана. 
— После этого решитесь со временем на прозу? На большой роман? Есть фактура, дарование, все как-то сходится, Андрей Николаевич. Хочется ждать от вас… 

— Больших форм? 

— Не верю, что нет таких амбиций.

— Амбиции, может, и есть, но у меня в жизни уже много амбиций реализовалось. Я в этом смысле не то что наелся, но я уже не голодный. Может быть, когда-нибудь… Если почувствую, что в журналистике сделал все, что мог… Пока же происходит ровно по Жванецкому: прошел — один сорняк вырвал, оглянулся — а оно сзади аж заколосилось.
Я надеюсь, прочитав историю собственной страны 2020 года, многие люди поймут, что в единении наша сила и наше счастье и потерять его очень легко. 
Мы как страна существуем до сих пор суверенно и независимо, насколько это вообще возможно в современном мире, по двум причинам: нам повезло с лидером и мы едины. Эти две вещи надо четко осознавать, потому что очень многие страны реального суверенитета и независимости попросту не имеют. Уж как они там объясняют своему населению, это их дело, а мы имеем, и это дорого стоит. Это надо беречь изо всех сил.

pepel@sb.by

P. S. Художником книги «Революция мокрых штанов» выступил обозреватель «СБ. Беларусь сегодня» Олег Карпович.

Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter