КОЛХОЗ имени Чкалова организовали в деревне Тесово из 17 бедняцких хозяйств в ноябре 1929 года. На общем собрании избрали правление и руководителя — Игнатия Семеновича Дубовского. Первый массовый выход на поля был в 1930 году, и уже с первого урожая на каждый трудодень люди получили по 2 килограмма зерна. Через три года в колхоз вошли 219 хозяйств из 270, коллективизацию в Тесово завершили в 1933-м. Восстанавливать хозяйство начали сразу после освобождения, в 1944-м. Спустя 6 лет присоединили соседнюю «Звезду». А в сентябре 1952 года председателем колхоза имени Чкалова избрали Анатолия Игнатьевича Дубовского, сына первого руководителя.
Большой деревянный дом на улице Луговой в деревне Погост, на стене табличка: «В этом доме жил…». Вдова Анатолия Игнатьевича Людмила Ивановна Делендик, в прошлом году отметившая 90-летие, живет здесь с сыном, которому уже под 70. Разложив передо мной несколько фотографий, вспоминает:
Первый председатель колхоза «Ясная ранiца» Игнат ДУБОВСКИЙ (в уголке фото его жены).
Рассказывал мне один случай. Учителя отправили его, молодого хлопца, в Старобин за зарплатой. На нем штанишки да рубашонка — май же, тепло и солнечно. А на обратном пути гроза началась, ливень. Толя страшно испугался, деньги же на всю школу несет, а они тоненькие, бумажные, даже полотняная сумка не спасла бы. Сообразил так: лег на живот прямо в поле, а купюры засунул под рубашку. Дождь долго шел, но он не шевелился. В школе переполох начался, переживали и за него, и за свои кровные, конечно. Когда все успокоилось, вернулся. Весь грязный, мокрый и продрогший, но деньги уцелели. После этого надолго слег с пневмонией.
В 1941 году Анатолия Игнатьевича призвали в армию, успели еще зачислить курсантом Тамбовского кавалерийского училища, и тут война началась. Через год попал в действующую армию, воевал на Юго-Западном, Центральном, Воронежском, 1-м, 2-м и 3-м Украинском, 1-м Белорусском фронтах. Участник Сталинградской битвы, освобождал Черниговскую область. Орден Красной Звезды получил за героический подвиг, совершенный в Городнянском районе. Освобождал и родную Минщину. Даже на полчаса удалось домой заскочить, обнять родных и попрощаться на всякий случай.
— У него было 6 ранений и контузий. Я видела потом у него на груди и спине следы: пуля прошла насквозь, рядом с сердцем, задела легкое. А возле колена отсутствовали мышцы, их как вырвали. Гангрена была, хотели ногу отрезать, но он не дал. Стрелял в потолок, чтобы врачей распугать. Два дня лежал в коридоре госпиталя, боялись к нему подходить, пока не нашелся человек, который согласился его лечить. Ногу сохранили, на фронт вернулся. Толя бил немцев и под Слуцком. На аллее в городе до сих пор висит его портрет, с 1982 года он стал почетным гражданином Слуцка. По дороге на Минск по сто раз мне показывал: «Вот там был мой окоп, оттуда я стрелял…» Вообще-то, не любил рассказывать о войне, а я не любила слушать, сама нагоревалась за те годы.
Потом была Прага и Великая Победа. Война для Дубовского закончилась 15 мая 1945 года. Старший лейтенант вернулся на малую родину, вступил в партию, его избрали председателем Погостского сельсовета. Позже – управляющим Старобинским раймаслопромом Бобруйского областного треста. Решив продолжить учебу, поступил в БГУ на заочное, получил диплом в 1953 году.
— После войны Толя вернулся в Тесово, построил дом. Продал свою кубанку, чтобы устроить сестру на учебу в педучилище. Женился на учительнице, родился сын Гена. Как-то он находился на работе, а жена вместе с 7-месячным ребенком осталась дома у Толиной мамы. Они жили вместе. Свекровь зажгла керосиновую лампу, да начался пожар, все трое обгорели. Жену не спасли. Трагедия страшная, на руках остался малыш. Прошло время, Толя не женился никак. А в 1950 году, когда я пришла учителем в Тесовскую школу, мы встретились.
А ВОТ дальше, слушая рассказ Людмилы Ивановны, я еще раз убедилась в том, что знала и до этого, работая над проектом. Мои герои, пусть они и Герои, но не иконы и живые монументы. Обычные люди с обычными человеческими слабостями, которым ничего в жизни не чуждо. Вот и Дубовский, увидев красавицу Милу, которая была всего-то на 5 лет младше, напрочь потерял голову. Роковая любовь какая-то случилась, иначе не скажешь. Из-за нее он напросился председателем колхоза имени Чкалова, бросив маслокомбинат. Сделал предложение, но Людмила отказала: не входило в ее планы выходить замуж за нелюбимого, бедного, да еще с ребенком. К тому же и ее родители не жаловали такого кавалера. Отец девушки — известный на всю округу краснодеревщик, мастер на все руки, в Первую мировую строил самолеты, потом школы… А тут сватается контуженый, разведенный, с дитем. И пистолет при себе носит.
Анатолий Игнатьевич ДУБОВСКИЙ с супругой Людмилой Ивановной ДЕЛЕНДИК.
Еще про один момент, о котором поведала Людмила Ивановна, без смеха не расскажешь. Но он в очередной раз подтверждает, кем была эта женщина для Дубовского.
— Как-то поехала на велосипеде в Старобин по рабочим вопросам. Толя, а мы еще не женаты были, взял бричку и за мной. Прождал до вечера, загрузил велосипед, забрал меня и повез домой. Стемнело, едем через лес. Сижу и думаю: «Господи, хоть бы он ко мне приставать начал, я бы ему по морде дала, была бы причина обидеться и удрать». А он сел на расстоянии и даже пальцем не тронул, не знала, как его спровоцировать. Это люди думали, наверное, что он шальной. На самом деле тихий, спокойный.
Только однажды «тихий и спокойный» жених поставил любимой ультиматум: или выйдешь, или всех перестреляю. Может, и шутил, кто его знает. Но когда он «нырнул» вниз головой в колодец, а его за ремень брюк успели ухватить Людмила с матерью, будущая теща сказала: «Выходи за него и свези с нашего двора. Что хочешь делай, только чтобы я его не видела».
— Не могу сказать, что на него тогда нашло, ведь по характеру он был хорошим человеком. Скорее всего, от любви и ревности. За мной четыре десятка кавалеров ухлестывали, а тут какой-то Дубовский! Но он всех ухажеров разогнал, держал в страхе, иначе не скажу. Вся округа гремела от его ухаживаний. Кому-то смешно было, а я с ума сходила. Пошли подавать заявление в сельсовет, так он стал в дверях, чтобы я не удрала. Мама перед свадьбой сама не своя была, а отец приехал в Тесово, но так в хату и не зашел. Из принципа я даже на своей фамилии осталась, Толя и это стерпел. Все были против, даже мои дружки в наш дом не пошли, в соседнем сидели. Я раньше не видела, чтобы так по покойнику голосили, как по невесте. Я думала, что поживу месяца три, а потом удеру подальше. А кто знал, как оно дальше будет?
ДАЛЬШЕ, начиная с 1952 года, была совместная жизнь, рождение сыновей Александра и Вадима… Супругу Анатолий Игнатьевич боготворил всю жизнь, боялся даже словом обидеть. А она приняла его старшего сына, и, как признается сама, Гена стал для нее самым близким человеком.
Все свои силы Анатолий Игнатьевич бросил на хозяйство, которое очень нуждалось в толковом руководителе. Поставил цель – собрать зерна по 60 центнеров на круг. Большими трудами брали колхозники высокую планку. Дубовский, проявив крестьянскую смекалку, создал комплексные механизированные звенья по выращиванию пропашных культур. Постепенно в колхозе увеличивали поголовье скота, строились новые фермы, заготавливали хорошие корма. При Анатолии Игнатьевиче Золотую Звезду Героя Социалистического Труда получил другой Дубовский, механизатор-картофелевод Степан Федорович. Урожайность культуры поднялась на рекордную в районе высоту – 180 центнеров с гектара. Председатель получил орден Ленина. Звание Героя Социалистического Труда ему присвоили 8 апреля 1971 года.
Дом в деревне Погост, в котором жил Анатолий Игнатьевич ДУБОВСКИЙ.
— Дома муж был редким гостем, мы почти не виделись. В выходной день в баню ездили. А если не в баню, то сажал меня в «козлика» и возил показывать поля. С собой и маму мою прихватывал, чтобы она им восхищалась. Хвастался, какая рожь выросла, какой картофель… А у меня своих дел хватало: писала планы, проверяла тетради, готовилась к урокам. Я в школе уставала, да и по дому работы невпроворот. Какое поле? Да и жили мы, как нищие. Помню, штопала Толе серую гимнастерку на локтях, на спине. Подшивала беленький воротничок. Дырки протирались ремнем от длительной носки, даже пальто не за что было купить. Штопала и галифе. Дом свой строили в 1957 году. Муж ни одного человека из колхоза не привлек к работам, сам ездил за лесом. Помогали родственники и дядья. По району ездила бригада плотников, вот они у нас и работали. Толя хранил все документы по строительству на случай проверки, чтобы претензий не возникло, что государственную копейку украл. Папа мой смастерил окна, но маленькие. Продали, новые соорудил дед Гараська из Язовини. Мы жили долго на чердаке, хата абы какая стояла.
В 1975 году мужа перевели первым секретарем Солигорского райкома партии. Была возможность получить квартиру в городе. Но он даже не заикнулся, стыдился воспользоваться своим положением. Говорил: «У людей квартир нет, а у меня такой домина. Скажут, что рвач. Не хочу!» Только слухи все равно ходили, что у нас дача в Крыму да квартира в Москве.
ДЛЯ людей и для колхоза Анатолий Игнатьевич сделал очень много. При нем организовали первый на Минщине клуб доярок-четырехтысячниц, по его инициативе стали применять беспривязное содержание КРС. Достигнув пенсионного возраста, он возглавил слабенький колхоз «Третий решающий» в деревне Старые Терушки и за три года поднял его с колен. На заслуженный отдых Дубовский ушел в начале 1990-х.
— Прагу он освобождал, и она же для него стала последним городом, где он побывал перед смертью. Уцелел он в нем во время войны, а в мирное время не уберегся. Его пригласили в Прагу накануне освобождения. Весна холодная тогда была, а Толя в тоненьком плаще. Не пускала в поездку, да не послушал. Подхватил сначала воспаление, но неправильно диагноз врачи поставили. Хотел отпраздновать День Победы, готовился к параду, а потом собирался ехать в Минск на обследование. Ничего не успел... Умер 2 мая 1996 года. Похоронили его здесь, на нашем кладбище. Возле райисполкома на Аллее Славы его портрет. Знаете, я про себя скажу одно: как бы там ни было в молодости, считаю себя счастливым человеком. Видите, даже самой удалось дожить до глубокой старости на своих ногах. И дети живы и здоровы.
АННЕ Адамовне Протасене из деревни Тесово уже 87. В силу возраста она может забыть многие моменты и события, но Анатолия Дубовского вспомнила сразу:
— Мы с ним из одного села, с детства вместе росли. Обычный хлопец из бедной семьи. Родители всю жизнь на земле проработали. Отец Игнат был председателем, мать Ефимия — простая колхозница. Я выучилась в техникуме на агронома, по распределению сначала работала в Новогрудском районе, а после вернулась домой, в свой колхоз имени Чкалова. Точно не скажу, но где-то в 50-е годы Дубовский уже руководил хозяйством. Это был отличнейший человек и руководитель, я таких больше не встречала. Людей любил и уважал, а мы отвечали тем же. Всегда с душой к нам относился. Добрый, честный, заботливый. Никогда не зазнавался, что Герой, не было в нем того гонора, который сейчас людям нос задирает вверх. Решал все проблемы, кто бы к нему ни обратился с просьбой. Если нужно, то и ругнуться мог, особенно на тех, кто ленился или к чарке тянулся. Я сама, как главный агроном, могла мужикам дубцом по заднице лупануть, когда выводили из себя. Дубовский никого пальцем не тронул. Но здоровья, нервов и сил колхоз у него много отнимал. К нам в колхоз три раза Машеров приезжал. Первый раз это было во время посадки раннего картофеля. Когда в Минске отмечали День освобождения, мы свежие овощи в город поставляли к празднику. Собирали хорошие урожаи. И вообще, хорошо в колхозе жили, не бедствовали. Я сама старый человек, сложно вспоминать то время, но и радостно одновременно.
ИНТЕРЕСНАЯ жизненная история, но вынуждена в бочку меда положить ложку дегтя. В четвертый раз сталкиваюсь с одной и той же ситуацией: награды Дубовского украл или подменил мужчина, представившийся журналистом. Может быть, было бы сложно поверить в слова Людмилы Ивановны, только я уверена: «сельчанку» она не выписывает и не могла знать о том, что в руки мошенника когда-то попали Кузьма Иванович Шаплыко из Любанского района, Сергей Семенович Полещук и Сергей Дмитриевич Лемещенко из Слуцкого. Преступник, иначе назвать не могу, уговорил Анатолия Игнатьевича разложить пиджак с наградами, чтобы посмотреть и сфотографировать, попросил принести из другой комнаты грамоты. Пока тот ходил, искал, ворюга подменил ордена Ленина.
Что здесь еще добавить? Мои эмоции останутся при мне. Надеюсь только, что если и удалось избежать ему правосудия земного, то не миновал небесного.
chasovitina@sb.by
Фото из архива семьи ДУБОВСКИХ.
