Алло, говорите, Европа слушает!

Когда–то бывший американский госсекретарь Генри Киссинджер не очень верил в идею европейской интеграции. «Кому звонить, если мне нужно поговорить с Европой?» — со скептической усмешкой спрашивал он. Ответ был очевиден и дальнейшие рассуждения о том, что Европейское экономическое сообщество (предшественник Европейского союза) превращается в самостоятельный центр силы, становились бессмысленными. С тех пор, как Киссинджер руководил американской внешней политикой, ЕС сильно изменился. Появились Европарламент, Шенгенская зона и евро, но вот номера телефона, о котором спрашивал экс–госсекретарь, все не было. Собравшиеся вчера в столице Португалии главы 27 государств Евросоюза наконец–таки устранили это недоразумение. В подписанном ими конституционном договоре учреждается пост президента Европейского союза, который будет избираться руководителями стран на два с половиной года.

Насколько самостоятельной и полномочной фигурой будет президент Евросоюза — это еще большой вопрос. Даже по новому, углубленному договору Евросоюз все–таки не становится Соединенными Штатами Европы, о которых мечтали многие европейцы, начиная с Виктора Гюго и заканчивая Уинстоном Черчиллем. В обозримом будущем французский президент или британский премьер–министр не станут губернаторами штата Франция и штата Великобритания и новоиспеченному европрезиденту достанется ровно столько функций, сколько ему оставят. То, что французы и голландцы не готовы передавать Брюсселю слишком много полномочий, они доказали на референдумах по Евроконституции. Результатом провальных плебисцитов стало то, что уровень принимаемого документа был снижен с основного закона до межгосударственного договора. Из текста, в частности, исчезли положения об атрибутах государственности, флаге и гимне Евросоюза.

Впрочем, целью Лиссабонского договора и не является создание какого–то мегагосударства Европа. Скорее, требовалось просто навести порядок в разросшемся ЕС. Римский договор, положивший начало европейской интеграции, ровно полвека назад подписывали шесть государств (к слову, обращает на себя внимание количество лет, которое государства Европы шли к полноценному союзу, — торопливость в таком деле чревата). Сегодня в европейской семье — 27 членов, и даже если дать каждой стране по одному министерскому портфелю, должность еврокомиссара, то в правительстве, Еврокомиссии получается неразбериха. С этой целью число еврокомиссаров будет сокращено и, допустим, Латвия будет иметь своего представителя в двух созывах Еврокомиссии из трех.

С этой же, собственно, целью — навести порядок — введен и пост президента. Раньше, напомню, поочередно по полгода председательствовали руководители государств ЕС. Аналитики и Лондон упорно прочат на эту должность бывшего британского премьер–министра Тони Блэра, но, судя по тому, как остальные европейские столицы активно предлагают на это место своих протеже, борьба будет нешуточная, возможны конфликты.

Больше порядка Лиссабонский договор должен навести в сфере внешних сношений. До сих пор складывалась такая ситуация, когда в Европе сосуществовали два человека, отвечавших за дипломатию: верховный представитель по внешней политике и безопасности и еврокомиссар по внешним связям и политике соседства. Теперь останется один верховный представитель, фактически министр иностранных дел ЕС, и американским госсекретарям не нужно будет совершать несколько звонков, чтобы позвонить европейскому коллеге.

250–страничный документ содержит и массу других изменений. Например, по–новому будет проходить процедура голосования в ЕС, все больше вопросов, где право вето не будет действовать. Как это было, допустим, на переговорах ЕС и России по новому соглашению о сотрудничестве. Варшава в одиночку блокировала переговоры. Имела право. На днях конфликт вроде бы был разрешен: польское мясо, из–за которого, собственно, и начался сыр–бор, будет допущено в Россию, в ответ Польша обещает снять вето. Тем не менее подобные ситуации могут случаться часто. В будущем все больше вопросов внутри Евросоюза будут решаться большинством.

На днях в девяти крупнейших странах мира был проведен опрос, какие страны они считают великими державами. Несмотря на свой экономический потенциал, Евросоюз в этом голосовании уступил не только США, но также и России, и Китаю. Экономический гигант и политический карлик — так раньше отзывались недоброжелатели о ЕС. Сегодня эта пропорция уже изменилась, но еще не выравнялась.