На канале РТР-БЕЛАРУСЬ идет сериал «Кармелита. Цыганская страсть». Исполнитель роли Миро Александр Суворов рассказал нашему корреспонденту, как персонаж испортил ему жизнь, почему Юлия Зимина увидела в партнере угрозу и на ком он собирается жениться.
– В ЗАГСе я уже был, причем дважды: когда женился и через шесть лет – оформлял развод. Дама, 
которая там работала, чуть не испепелила меня взглядом, ведь когда мы с Мариной разводились, жена была на последнем месяце беременности. Я не выдержал немого укора и объяснил даме: дитя не мое, мы уже три года не живем вместе, отец ребенка ждет Марину в Питере… Нас развели, и вскоре у моей бывшей жены родилась дочь, которую назвали Настей.
После свадьбы отношения стали рушиться
– Когда мы с Мариной стали жить вместе, мне было 16, а ей – 17. Мы учились в Щепкинском театральном училище. Я был очень стеснительным домашним парнем, к тому же самым младшим на курсе. Приехал из Сарова, заселился в общежитие и окунулся в студенчество. На Марину я обратил внимание еще на вступительных экзаменах. Она была в центре внимания в любой компании – веселая, общительная. Конечно, я потянулся к ней. И очень быстро потерял голову. Мы начали встречаться. Марина уговаривала переехать к ней – она москвичка, жила в квартире со своей бабушкой. Я упирался, не хотел терять независимость. А еще мне было непонятно, на каком, собственно, основании я буду жить у нее. Но через несколько месяцев я сдался, перевез из общежития вещи и фактически стал семейным человеком.
Штамп в паспорте нас не очень интересовал: как многие молодые люди, мы не видели смысла в походе в ЗАГС. Я до сих пор уверен, что свадьба мало что меняет к лучшему в жизни любящих людей. Чем больше независимости в отношениях, тем больше ими дорожат. Марина считала так же. Фактически у нас и без того была семья.
Но родители – и мои, и Маринины – активно нас прессовали: мол, вы ведь живете вместе, нужно оформлять отношения. Мы держали оборону пять лет, а потом сдались и сыграли свадьбу. Но после похода в ЗАГС отношения странным образом стали рушиться…
Как и в любой семье, у нас не все было гладко, время от времени возникало непонимание. Мне, например, уже тогда хотелось ребенка. А Маринка не была готова стать мамой. Карьеру мы тоже строили по-разному: жена увлеклась преподавательской деятельностью, собиралась работать в одном из петербургских институтов. Но я выступил против, и она осталась со мной в Москве. Находить компромиссы было непросто. Мы оба лидеры по натуре, эгоисты, а в семейных спорах кто-то обязательно должен уступать, прогибаться. Кроме того, узаконив отношения, мы почему-то решили, будто теперь друг другу что-то должны.
Сейчас я понимаю: дело было не в ссорах, не в детях и не в работе. Мы познакомились и создали семью очень рано. И просто выросли из отношений… Мне захотелось новых впечатлений. Я стал понимать, что спектакли, кино, организация праздников, друзья – гораздо интереснее, чем то, что происходит у меня дома. Недавно прочел в Интернете: мол, мы с Мариной разошлись из-за моей звездной болезни. Это смешно, ведь в то время я был никто и звали меня никак. Днем играл в РАМТе три спектакля, снимался редко и в эпизодах, по ночам работал барменом, а в выходные продавал в Царицыно шарики и попкорн – интересно, какое из этих занятий могло вызвать звездную болезнь?
Я брался за любое дело, чтобы заглушить боль
– В 2002 году Марину снова позвали в Питер – предложили работать в Театре сатиры на Васильевском острове. И она уехала, не слушая моих возражений. А я на следующий же день собрал вещи и съехал из нашей квартиры. Мы оба испугались финального разговора, не решились поставить точку в отношениях. Я с головой ушел в работу. Мне тогда было уже 22 года – и ни кола ни двора. В кино звали нечасто, и я стал подрабатывать на корпоративах, вел вечеринки в московских казино, писал сценарии. Хватался за любое дело – лишь бы заглушить боль и доказать всем, а в первую очередь себе: я чего-то стою. Прошло полгода, прежде чем мы с Мариной снова увиделись. Я приехал в Петербург на гастроли. Мы встретились, и оказалось – время лечит. Поговорили спокойно и расстались близкими людьми, каждый из которых тем не менее живет своей жизнью.
Но разводиться, так же как и жениться в свое время, мы не торопились. Не хватало времени. Да и лениво было этим заморачиваться. В итоге с разводом вышло забавно.
Зимой 2005 года Маринка позвонила мне: «Я на днях приезжаю в Москву. Нужно увидеться, у меня для тебя есть новость. Только ты не пугайся!» Я подумал: чем это она собралась меня испугать? Еще когда мы были женаты, у Марины появилась идея фикс: обрезать роскошные волосы. Я был против. В этот раз мне пришло в голову, что она все-таки подстриглась «под мальчика». Мы встретились – нет, волосы вроде короче не стали. Сидим болтаем, я спрашиваю: «А что за новость-то?» Маринка улыбается: «Неужели не замечаешь?» Кладет руки на живот: «Саня, я на шестом месяце. Так что если ты не хочешь стать приемным отцом моей дочки, давай закончим эпопею с разводом». Тут уже я, конечно, засуетился.
Сейчас Марина с семьей живет в Москве, мы общаемся, ходим друг к другу в гости. В общем, стали родными людьми, как брат и сестра.
Юля Зимина расставила точки над «i»
– Когда мы с Мариной разошлись, больше всех переживала моя мама. Я поздний ребенок, маме в этом году исполнится 71. Ее самая заветная мечта – внуки.
Влюблялся я часто. Но одно дело просто увлечься кем-то, и совсем другое – построить отношения. Когда я приехал в Великий Новгород на съемки «Кармелиты» и впервые увидел Юлю Зимину, она мне очень понравилась. Я даже подумал: у нас могло бы что-то получиться. К счастью, Юля сразу расставила точки над «i». Работа тогда только начиналась. Мы душа в душу отработали съемочный день и так органично смотрелись вместе в кадре, что к вечеру ребята нас подкалывали: мол, похоже, вам суждено быть вместе! Мы только отшучивались.
После съемок отправились в гостиницу отсыпаться. Оказалось, что живем на одном этаже. Пока поднимались, я вспомнил, что продюсеры передали через меня фонограмму для Юли. Я предложил: «Давай зайдем в мой номер, я отдам тебе диск». А она тут же: «Нет, я тебя в коридоре подожду». Только через несколько секунд до меня дошло, почему она отказалась: Юлька восприняла меня как потенциальную угрозу! И я решил, что не буду добиваться близких отношений, раз она настроена так серьезно. Мы стали общаться подчеркнуто вежливо и подружились лишь спустя какое-то время.
Хотя некоторые наши родственники до сих пор мечтают о том, чтобы у нас завязался роман. Когда Юлька возвращается из родного Красного Кута, а я – из Сарова, мы встречаемся и смеемся – сколько бы лет ни прошло, дома нас по-прежнему пытают: когда же мы поженимся?! Свадьба, конечно, будет. Но не с Юлей, а с Катей.
Любимой тяжело видеть, как я целую другую
– С девушкой, которая скоро станет моей женой, я познакомился полтора года назад. Нас представили друг другу общие друзья. И как ни банально это прозвучит, я моментально влюбился в ее глаза – они огромные, серо-голубые.
Я пригласил ее в кино. Она приехала к кинотеатру прямо со своего выпускного вечера в институте. На Кате было эффектное красное платье, выглядела она обалденно! И вела себя совершенно естественно – никакой манерности. Кстати, какой фильм мы смотрели, я забыл, как только вышли из зала. Расставаться не хотелось, и мы решили выпить по коктейлю в кафе кинотеатра. Мы разговаривали буквально обо всем: о кино, музыке, друзьях, городе… С ней было невероятно легко. Посмотрели на часы и удивились: полночь! Мы провели вместе семь часов – и не заметили этого, чувствовали, что все еще не наговорились. А наши коктейли стояли на столике нетронутыми. Я отвез Катю на машине домой, в Зеленоград. А сам, вернувшись в Москву, до утра думал, что же теперь делать. Я тогда вел холостую жизнь, предпочитал кратковременные романы: мог встречаться с двумя-тремя девушками одновременно.
Но совмещать с кем-нибудь Катю я не собирался. Чем дальше, тем сильнее мне хотелось видеться только с ней. Я перестал заглядываться на других девушек, и, кстати, до сих пор никто не удивляет и не восхищает меня больше, чем любимая.
Мы стали встречаться практически ежедневно: гуляли, бывали в кафе. Через четыре месяца решили съехаться. Я честно рассказал Кате о «прелестях» совместной жизни с медийным персонажем.
Предупредил, что ей придется мириться со сплетнями вокруг моей персоны: мне будут приписывать романы с партнершами по фильмам, ей станут рассказывать, где и с кем меня видели. Признался, что у меня есть вредные привычки, от которых я не могу избавиться сразу – например, тогда я курил. И заверил: если она даст мне время на то, чтобы что-то исправить, я это сделаю. Катя посмотрела на меня своими прекрасными глазами, сказала: «Хорошо, давай попробуем!» И переехала ко мне.
Мы до сих пор притираемся друг к другу, иногда ссоримся из-за ерунды. Скажем, как-то раз я строгал оливье и при этом смотрел телевизор. Отвлекся и случайно положил в оливье лук, который Катя терпеть не может. Все! Обида, скандал! Но теперь я знаю, как нужно поступать, чтобы отношения не развалились. Например, не запрещаю Кате делать то, что она хочет, не пытаюсь ее контролировать, не звоню ежечасно, чтобы узнать, чем она занята. Она вольна общаться с кем угодно и когда угодно. Может засидеться где-нибудь с друзьями, и если в час ночи ее все еще нет дома, я пишу ей СМС: «Откуда тебя забрать?» И еду за ней.
Когда мы только начали жить вместе, Катя категорично заявила: готовить не умею, даже появляться на кухне не буду. Я пожал плечами, не стал на нее давить: нет так нет. Зачем заставлять делать то, к чему не лежит душа? И оказалось, что рассчитал правильно: еще через пару месяцев любимая сама захотела научиться готовить, и сейчас меня как минимум четыре раза в неделю дома ждет ужин. Не потому что я этого требую – ей самой хочется меня порадовать.
Катюшка у меня большая модница. С удовольствием покупает одежду и себе, и мне. Я доверяю ее вкусу. Если мне предстоит деловая встреча, прошу Катю подобрать что-нибудь. И можно быть уверенным, что вещи подойдут идеально. Иногда я осторожно комментирую ее внешний вид – и Катя прислушивается. Пару лет назад меня звали в программу «Модный приговор» в качестве эксперта. Я отмахнулся: какой из меня модник?! А сейчас, спасибо Кате, может, и рискнул бы.
Мы отлично дополняем друг друга. Катя живет эмоциями, доверяет интуиции, а я, напротив, привык все взвешивать. Этакие физик и лирик. Рядом с ней я вспоминаю, что значит доверять чувствам, а Катя учится у меня мыслить логически.
Катя очень ревнива! Партнерши по фильмам не дают ей покоя. Если она видит по телевизору постельную сцену с моим участием, выходит из комнаты. Да, в кино я играю любовь и страсть, но это всего лишь работа. Как и любая женщина, Катюшка – собственница. Ей тяжело видеть, как я целую другую, даже если это девушки, с которыми моя любимая дружит: Катя Соломатина в сериале «Огонь любви» или Ира Поладько в «Женщине без прошлого». Партнеры на съемочной площадке не должны быть совершенно равнодушны друг к другу – иначе зритель не поверит, что герои влюблены. Между нами как минимум должно существовать безграничное доверие – чувство, родственное любви.
От страха я перестал есть
– Не могу сказать, что грезил актерством с детства. Я учился в обычной школе и не заморачивался выбором профессии. Мой папа-физик думал, что я пойду по его стопам. Я, хоть и относился к точным наукам без особого восторга, в принципе был не против. Но только до того момента, как в 5-м классе случайно попал в школьный театральный кружок. Решил попробовать что-то новое – и неожиданно для себя втянулся. Играл там несколько лет самые разные роли: Лесничего и Короля в «Золушке», Ленского в «Евгении Онегине». Мне нравилась сцена, льстили аплодисменты.
После выпускного я решил поступать в театральное училище. Но при росте 190 см я весил целый центнер, друзья называли меня Пончиком. И однажды преподаватель сказала: «Саша, у тебя есть талант, но с твоим ростом нужна совершенно другая фактура!» Конечно, она была права. Я испугался, что моя мечта стать актером может вот так запросто рухнуть. И за два месяца похудел со 110 кг до 89, а еще через месяц весил 78. Никакой диеты – просто от страха я перестал есть. Никому не советую так издеваться над своим организмом! Но тогда игра стоила свеч.
Документы я подал во все театральные вузы Москвы. В «Щуке» мне не дали даже рта раскрыть, сразу попрощались. В ГИТИС, в Школу-студию МХАТ и «Щепку» я сдавал экзамены параллельно, везде дошел до третьего тура. В Щепкинском училище сказали, что меня берут, и я забрал документы из других вузов…
Когда продюсер Юрий Беленький решил снимать продолжение «Кармелиты» и пригласил меня, я долго раздумывал. С одной стороны, этот образ мне надоел. Казалось, в предыдущем сезоне мы рассказали обо всем, о чем только можно. С другой же стороны – мне предлагали неплохой гонорар.
К сожалению для меня продолжение сериала не стало интереснее первого сезона. Когда мы только начинали съемки, возникла идея переместить повзрослевших героев из романтической обстановки табора в обычные городские квартиры, они попытались устроить бизнес, стали решать множество бытовых проблем. Но сценаристы менялись как перчатки: над сериалом работали по очереди пять групп. Мой Миро потерял все свое цыганское обаяние, стал плоским, картонным персонажем. К тому же в большинстве серий мы с Юлей работали «мебелью» – появлялись в двух-трех сценах, а на переднем плане возникали новые герои.
Если зайдет речь о третьей части сериала – а я очень надеюсь, что этого не произойдет, – я пас. За пять лет «Кармелиты» я не раз был готов все бросить и сбежать с площадки. Иногда брал в руки сценарий и понимал, что автор – новенький. Он даже не удосужился узнать, что за человек мой герой, как он может поступить, а как – нет. Например, у нас с Николаем Григорьевичем Лекаревым, который играет моего отца, Баро, была такая сцена: он говорит, что не знает, куда деть деньги. Я советую положить их в банк. После чего Баро, уважаемый в городе человек, бизнесмен, почему-то спрашивает сына: «А что такое банк? Я никогда с этим не сталкивался!»
Мы с Николаем Григорьевичем были в шоке, когда прочли это. Ну как такое может быть: Миро, таборный цыган, объясняет отцу-бизнесмену, что такое депозит?! Мы сели и переписали этот эпизод – чтобы люди, которые будут смотреть сериал, не смеялись над нами. И таких моментов было более чем достаточно. Они меня очень расстраивали. Я закрывался в гримерке и бил кулаком по стене, чтобы выплеснуть раздражение. А потом возвращался на площадку и вновь становился милым парнем Миро. Наверное, какой-нибудь большой артист и мог бы топнуть ногой, сказать: вы меня достали! И уйти. Но я съемок никогда не срывал. Потому что понимал: кино – это коллективное творчество. И все, кто сейчас на площадке, работают не для меня, а вместе со мной, у нас общее дело. Я не привык никого подводить.
По сути, я до сих пор не пробовал себя в характерных ролях, в основном режиссерам требовалась моя внешность. Миро здорово испортил мне жизнь! После того как в 2005 году показали начало сериала, я, можно сказать, два года сидел без работы. Стал заложником образа: высокий красивый мальчик, который может играть лишь принцев, да и то каких-нибудь этнических. Я приходил на кастинги, но иногда меня даже не допускали до проб: режиссер смотрел на меня и говорил: «Ну, с этим все ясно, не подойдет». Помню, я хотел играть в сериалах «Бесы» и «Братья Карамазовы», но не вышло. У меня оказалось «замыленное» лицо – Миро. В конце концов из этой ямы меня вытащил Юра Попович – один из режиссеров сериала «Кармелита». Он пригласил меня в свой новый проект – «Огонь любви». Формат был такой же, многосерийный, но я играл не положительного героя, а настоящего подлеца. Мне было интересно поменять амплуа. Бабушки, которые раньше с ума сходили по Миро, после «Огня любви» писали мне гневные письма: так вот ты какой гад, Саша Суворов! А я был доволен: значит, вырвался из порочного круга и роль мне удалась!
Невеста отказывается от белого платья
– Я сделал Кате предложение и получил согласие. Теперь думаю над тем, как превратить нашу свадьбу во что-то небанальное. В прошлом году на день рождения Катюшки мы отправились в Барселону. В это время в Испании уже тепло, все в цветах. И мне хотелось отметить праздник как-то по-особенному. Я воспользовался тем, что Катя – соня, встал пораньше и тихонько выскользнул из номера. Сгонял на улицу Ла Рамбла – что-то вроде нашего Старого Арбата – за цветами. Купил целую охапку каких-то милых колокольчиков. Забежал в кондитерскую, набрал крохотных пирожных с шоколадными цифрами. Кате исполнялось 23 года, но в магазине не оказалось цифры 3. Я не расстроился: взял две двойки и единичку. По пути в отель купил еще и розы, в номере распотрошил их на лепестки и разбудил Катю. Мой сюрприз удался – ее восторгу не было предела!
Обдумывая сценарий свадьбы, мы обнаружили, что наши мнения во многом совпадают. Не хочется традиционных выкупов, лимузинов, невеста отказывается даже от белого платья. Возможно, махнем куда-нибудь в старинный замок во Франции или в шортах и футболках сразу из ЗАГСа отправимся на необитаемый остров.
Анна РОДИНА, ООО «Теленеделя», Москва (специально для «ЗН»), фото Виталия Федорова,
Натальи Родиной
